Юрий Корчевский - Вещий. Разведка боем

Я зашел в дом, присел на скамье. Не иначе – что-то случилось, коли ночью приехали. Не дадут ведь спать, снова заявятся. Я вздохнул и стал одеваться: опоясался ремнем с саблей, надел сапоги. Успел даже квасу напиться, как по дороге снова зацокали копыта. В ворота постучали, на этот раз – деликатно. Надо идти, а то Елену разбудят.

– И кто на этот раз ко мне пожаловал непрошеным гостем?

– Дьяк Елисей Буза, по поручению посадника городского.

– У меня что – дома вином твореным торгуют али милостыню всем раздают? Только что трое были, повязать меня хотели, чего же ты один? Слали бы сразу сотню стрельцов.

– Не юродствуй, помощь нужна твоя.

– Сразу сказать по-человечески нельзя было? А то – вязать.

– Прошу простить гонцов неразумных, что без должного почтения отнеслись. Конь вот запасной, ты уже одет – поедем?

Ну, коли вежливо просят, можно и проехать. Не столько мне хотелось посадника увидеть – сто лет его не видел и еще столько же могу без него обойтись, сколько любопытство разбирало. Что такого могло случиться в Нижнем, что ко мне второго гонца посылают? Неужели своими силами не справятся?

Я оседлал запасного коня, и мы галопом понеслись по ночным улицам. Вот и крепостные стены. Узнав дьяка, стража молча отворила ворота. Сколько же я здесь не был? Да почитай, с тех пор, как в узилище сидел да Хабар повесить меня за предательство мнимое хотел.

Дьяк подскакал к каменному дому, спешился. Появившийся слуга взял поводья обеих лошадей.

– Пойдем, ждут.

Мы поднялись на высокое крыльцо, пошли по коридорам. А ничего домик, справный. Горят масляные светильники, везде ковры.

Дьяк постучал в дверь и, не дождавшись ответа, распахнул ее. После тускловато освещенного коридора в комнате было очень светло. За столом сидели трое: в одном сразу угадывался начальник – властный взгляд, дорогой кафтан с серебряными пуговицами. Второй не иначе стрелецкий полковник в красном кафтане с отворотами, галунами на рукавах. Вид и одежда третьего были мне пока непонятны.

Я слегка поклонился, отдав дань вежливости. Все трое уставились на меня.

– Вот ты какой! – молвил посадник.

– Да уж какой есть!

– Не ершись, людишки мои немного опростоволосились – то не моя вина. По делу позвали. Садись.

Мне придвинули табурет. Я уселся, обвел глазами присутствующих. Дьяк примостился на лавке в углу. Молчание затягивалось.

– Может, вы пока подумаете, а я спать пойду? Мне надоело в молчанку играть.

– Таким его Хабар и описывал, – сказал стрелецкий полковник: – Горяч, бодлив.

– У тебя в полку горячих и бодливых полно, – с желчью в голосе произнес посадник, – только ни одно поручение толком выполнить не могут.

Черт с ними – пусть поговорят, подожду, может, в разговоре проскользнет что интересное?

– Вот что, Юрий. Дело неотложное и тайное. Ни одна душа узнать о том не должна.

Все трое снова стали сверлить меня глазами.

– Чего на меня смотреть? Я не новый пул или гривна. Дело ко мне – говорите, нет – спать пойду.

– Ладно, слушай. Из Вологды из казны государевой везли жалованье стрелецкому полку, сразу за два года, недоимки за прошлый год и за нонешний. Так вот, деньги и охрана стрелецкая пропали. Во Владимире их видели еще, а потом как сквозь землю провалились.

– Я-то здесь каким боком? Может, стрельцы из охраны ее пропили, да, протрезвев, с испугу и разбежались.

Стрелецкий полковник покраснел от гнева и стукнул кулаком по столу:

– Лучшие люди, самые доверенные поехали – те голову от денег не потеряют и в пианстве замечены не были.

– И что вы от меня хотите? Я не стрелец, не служивый человек, где казна стрелецкая – не знаю.

– Вот мы и хотим, чтобы ты нашел!

– С чего вы взяли, что я ее найду?

– Э-э-э! – Посадник замысловато покрутил пальцем. – Дружок мой, купец и человек достойный Перминов Гавриил, рассказывал, как ты его пропажу нашел. Да и воевода Хабар, пока здесь был и на Смоленск с ратниками не ушел, тоже о тебе поведал. Хитрый ты, находчивый, смелый – кто без плана подземный ход прошел, в живых оставшись? Да и боец знатный – про то многие сказывают. Кому как не тебе карты в руки. Мы уж тут всех перебрали, кого знаем. К тому же главное – не сребролюбив ты. Мы уверены должны быть, что если повезет и казну найдешь, не присвоишь себе, не обманешь. Очень найти надо, стрельцы второй год без жалованья, уже волнения начались. А ну как узнают, что казна пропала? Бунт тогда! А в городе, кроме стрельцов да полусотни городской стражи, и ратников нет. Случись набег татарский – кто оборонять город будет? Дело серьезное, на тебя последняя надежда.

– Как же вы дошли до жизни такой, что я – не боярин, не дружинник – ваша последняя надежда.

Посадник закряхтел, стрелецкий полковник стукнул кулаком о ладонь.

– Возьмешься ли? Мы рассказали тебе все.

Я задумался. Где их теперь искать, этих стрельцов?

– А сколько стрельцов было? В чем одеты?

– Восемь человек, все конны и оружны. Одежа известно какая – государева, кафтаны – вот как на мне.

– Казна в чем была? Ну – мешок, сундук?

Собравшиеся переглянулись, ответил стрелецкий полковник:

– Ранее привозили в сундуках, в чем сейчас – не знаю.

– Сколько денег было, какими монетами?

– Да почто знать тебе это? – вскипел полковник.

– Отвечай, – бросил посадник. – Человек знать все должон, прежде чем браться за серьезное дело.

– Медяками две тысячи рублей и серебром двести рублей.

Я прикинул в уме – минимум шестьдесят килограммов. Если кто один похитил – на себе не унесет, только на коне. Если на коня такую поклажу положить, да еще и всадник с вооружением, далеко он не ускачет. Стало быть, вторая лошадь нужна или верховой сообщник.

– Раньше деньги они же возили или другие?

– Половина из восьми – старые, возили уже, четверо – молодых.

Я замолчал, обмозговывая. Посадник решил дожать.

– Вот, человека тебе доверенного даем в помощь. – Посадник кивнул на третьего сидевшего за столом. – Он и оружием поможет, если что.

«И за казной приглядит», – мысленно добавил я.

– Если я соглашусь, то в одиночку.

– Коли решишь дело и казну вернешь, дом отдам, почти на площади, за долги у хозяина изъятый. Хороший дом, жить в нем можно, а внизу – лавку открыть. Ко мне уже приходили, о цене спрашивали, хорошо – не сошлись, тебе даром достанется.

– Как бы мне это «даром» боком не вышло. Мыслю, или стрельцы сговорились, или отобрали деньги силою. Так чтобы восьмерых жизни лишить, большую банду иметь надо.

Сидевшие за столом переглянулись: похоже, такой расклад в голову им не приходил.

Против большой банды второй человек – не помощник, только помеха. А соглядатай мне не нужен.

– Ладно, согласен я! – выпалил я неожиданно даже для самого себя. Ну, в конце концов – не на дом же польстился, сам ведь не в шалаше живу. Жажда ли приключений или нежелание видеть стрелецкий бунт мною двигали? Не знаю, не готов ответить, но вот ляпнул.