Сергей Слюсаренко - Синтез

– Веди к барону! – прорычал Шергин, не отпуская зинга.

Моментально, словно на табор кто-то набросил колпак, заглушающий звуки, повисла зловещая тишина. В одно движение все мужчины в строгих, но грязных и затасканных костюмах окружили Олега и своего соплеменника.

– Олег, не надо, – попытался остановить Шергина Лано.

Зинг резко ударил Шергина по рукам, освобождаясь от хватки, и отскочил назад, одновременно выхватив нож. Толпа одобрительно загудела.

– Останижься живой – отвиду, – прошипел зинг с сильным акцентом.

Мужчины расступились, образовав круг для схватки.

– Ти пришол на землю маих предкав, – шипел кочевник, играя ножом. – И ти не саблюдаешь наши закони!

– Тьфу ты, – в сердцах сказал Олег. – И тут борцы за свободу.

Зинг жонглировал клинком, перебрасывал его из руки в руку, делал ложные выпады. Когда кочевник закончил и застыл с ножом в руке напротив, Шергин сделал свой ход. Он достал Калькин балисонг, с которым не расставался, и начал играть им. Нож выделывал в руке Олега невероятные пируэты, то открываясь, то закрываясь, сверкая на солнце тонким лезвием. Зинги затихли, завороженные представлением. Но Олег сложил оружие и спрятал его в карман, показывая, что не хочет драться на ножах. Зинг ответил тем же. Они стояли друг напротив друга, как коты, выбирая момент для нападения. И в какой-то момент бросились врукопашную. Они катались в пыли, били кулаками в бока, сопели и выли от злости. Олегу повезло больше. Он ухитрился вывернуться и сильным ударом по ушам оглушить соперника.

– Ну, кто еще хочет komissarskogo tela? – отряхиваясь спросил Шергин у окруживших его кочевников.

Желающих не нашлось. Мужчины недовольно бормотали. Но вступить в единоборство не рисковал никто.

– Хала! – раздался громкий окрик.

Все обернулись. К толпе подошел немолодой мужчина. Одет он был престранно – длинный балахон из ярко-красной ткани, вышитый золотыми узорами. На шее золотая многокилограммовая цепь. Тяжелейшие перстни, скорее похожие на элементы экзоскелета, украшали пальцы, пугая своей массой и грубыми формами. Все мужчины немедленно отпрянули, освобождая коридор для подхода. Олег, впрочем, не проникся моментом и спокойно смотрел на вождя зингов.

– Прекратить, – уже понятно для Олега и Лано сказал человек.

Он сделал движение ладонями, словно отгонял в обе стороны своих соплеменников от Шергина. Мужчины в костюмах отпрянули.

– Ты кто такой? – без тени уважения или гостеприимства спросил вождь.

– Господин Бана Луко? – внезапно оживился Лано. – Позвольте, ваше благородие, на два приватных слова? Мне вас рекомендовал Мартоло.

Вождь или, как тут было принято называть, барон важно кивнул. Его пренебрежение и презрение к гостям внезапно сменились на величайшее радушие. Он произнес два слова на местном диалекте, и мужчины в костюмах немедленно превратились в невероятно гостеприимных хозяев. Поверженный соперник Олега, уже пришедший в себя, пытался почистить Шергину брюки невесть откуда добытой щеткой. В пароксизме гостеприимства он попытался подарить Олегу свой кинжал и с незаметным облегчением вздохнул, когда тот вежливо вернул подарок со словами, что оружие дарить не в традициях Земли. Шергин даже про себя удивился, насколько он легко придумал эту убедительную ложь.

Барон резонно посчитал, что Лано намного важнее его товарища – Олега, увлек гостя в свой шатер на приватную беседу. Как только профессор и Бана скрылись за пологом баронского шатра, мужчины, оставшиеся наедине с Олегом, загомонили с облегчением. Тот, который только что дрался с Шергиным, протянул ему руку и сказал:

– Миня зовут Тыпа.

– Олег, – ответил на рукопожатие Олег. – Ты чего драться полез? Я же тебя как человека спрашивал.

– Зинги – горьдый народ, – как-то совершенно без патетики ответил Тыпа. – Думаишь, нам нравицца всегда драцца с чужаками? Нет, но мы должны доказивать, что ми горьдые луди. Такой закон гор!

– Да где ты тут горы взял? – удивился Шергин.

– Наши легенды говорят, что ми спустились с гор, – поднял указательный палец к небу Тыпа. – Давно!

– Ну, теперь уже не надо доказывать?

– Нет, теперь ти наш гость! – Тыпа произнес это словно гордый лозунг. – А гость для нас как брат! Давай випьем, брат!

Олег, хоть и не рассчитывал пить с самого утра, понял, что отказ может привести к нехорошим последствиям.

– Давай! За дружбу и взаимопонимание!

Его ответ вызвал необычное оживление среди мужчин, они стали что-то громко выкрикивать на своем наречии. Сбежались женщины, развернули легкие походные столики, застелили их грязнейшими скатертями и немедленно стали сервировать. Расставили кувшины со спиртным, тарелки с пучками трав, хлеб и множество граненых стаканов. Олег удивился наличию такой экзотической посуды в Центруме.

Через час, когда зинги уже практически уговорили Шергина поехать с ними к морю и там добывать соль и сушить рыбу для продажи, вернулись Лано с бароном.

– Я рад, что вы проявили гостеприимство, – совершенно без акцента обратился ко всем сидящим за столом барон Луко. – Давайте же выпьем за нашего гостя с Земли и за самого профессора Лано Батрида, друга нашего народа!

Олег подумал, что без обильного, гостеприимного возлияния в шатре не обошлось. Иначе непонятно, как Лано смог стать другом народа зингов, впервые с ними встретившись.

Праздник угрожал перерасти в многочасовое застолье, но тут издалека, со стороны предгорий Цада, раздался протяжный свист.

– Это торговцы едут, – объяснил Батрид Олегу. – Барон говорил, что сегодня начнутся торги.

– А как насчет дела? – поинтересовался Шергин. – Что-то выяснили?

– Все в порядке, потом, наедине расскажу, сейчас неудобно, – шепнул профессор.

Табор моментально ожил, и закипела работа. Вдоль основной колеи разворачивался рынок. Оказалось, что черные костюмы у мужчин были униформой духового оркестра. Зинги достали с платформ начищенные медные трубы, несколько барабанов, устроились посредине рынка и немедленно начали выдувать залихватские мелодии. Женщины и дети занимались раскладыванием товаров, которые в основном состояли из сотен видов вяленой рыбы и кучек соли, основные запасы которой хранились в мешках на платформах.

– Пусть повеселятся, нам надо кое-что обсудить. – Лано кивнул в сторону их палатки.

В палатке звуки музыки были уже не так пронзительны, и можно было разговаривать, не повышая голоса. Дуду очень обрадовался приходу людей, он не захотел идти к зингам и все время продремал в тенечке.

– Так вот, человек на ярмарке сказал мне, что барон Луко, а у контрабандистов его почему-то называют Оракул, однако для своего племени он в первую очередь барон, руководит этим бродячим поездом добытчиков соли. – Батрид устроился рядом с Дуду на плоском камне. – Но еще он по совместительству глава большого клана контрабандистов. Впрочем, это общеизвестная информация. Но для того чтобы начать разговор с Оракулом о том, что нам нужно, необходим особый пароль, даже не пароль, а записка от доверенного лица. Мне ее дал антиквар на рынке. Я поговорил с Луко, показал записку. Он обещал этой ночью, как только к нему придет человек с товаром, добыть то самое яйцо дракона. Барон знает об этой реликвии, она находится в мире Гомеостата и тщательно охраняется. В общем, от меня потребуется серьезное финансовое напряжение, но я думаю, что необходимую сумму мне доставят в Цад очень быстро. Я выписал Луко доверенность на получение. Так что главная цель нашего поиска будет у нас завтра. Останется, в общем, сущая ерунда, если мы до конца поймем смысл того самого «картуша». И я думаю, мы поймем намерения Граценбурга и сможем взять ситуацию под контроль. И я буду полностью оправдан перед Ректоратом.