Ринат Таштабанов - Обратный отсчет

Вновь почувствовав давление в области затылка, ползу вперед. Свод туннеля здесь становится заметно ниже. Склонив голову, я ощущаю себя нечестивцем, осмелившимся потревожить сон мертвых.

Чем дальше, тем ниже свод. Затхлый воздух медленно, но верно делает свое дело, проникая сквозь разрыв в противогазе. Меня порядком мутит. Пустой желудок в тщетных попытках избавиться от мнимого содержимого, наконец, сжимается и затихает.

Жутко воняет. Пытаюсь успокоить себя, думая, что вся эта жижа – лишь грязь, а обильные дожди, прошедшие после гибели цивилизации, должны были смыть все нечистоты. Слабое утешение. О радиационном фоне стараюсь не думать, на мой век хватит.

Сколько я уже ползу? Не знаю. Начинаю мерить расстояние в локтях. Поворот, за ним другой. Вижу во мраке обвалившуюся, явно старинную кирпичную кладку. Воспаленный разум застилает туман, перед глазами клубится серая хмарь, а я все ползу, воображая себя часовым механизмом с медленно раскручивающейся пружиной.

Ноги и руки превратились в поршни, туннель – цилиндр, а вместо смазки – моя собственная кровь. Вязкая вонючая нить слюны непрерывно тянется изо рта. Падает внутрь противогаза. Противное ощущение, уж поверьте мне на слово…

Тьма становится все гуще. Или это я теряю зрение? Стенки туннеля начинают сжиматься, грозя раздавить меня. Задыхаюсь. Начинаю слышать голоса, все время повторяющие:

– Ты наш… наш… наш…

Я миновал восемь кругов ада и теперь вползаю в последний – девятый, чтобы посреди замерзшего озера, в ледяной глыбе узреть его лик…

Ползу вперед. Заметив впереди желтый огонек, я решаю, что схожу с ума. Ползу дальше, с каждым метром замечая, что огонек становится все ярче. Отключаю «ночное» зрение.

Вскоре туннель расширяется. Я чуть приподнимаюсь. Встаю на четвереньки. Как побитая собака, волочу за собой ногу. Медленно, стараясь даже не дышать и держа пистолет в вытянутой руке, метр за метром продвигаюсь вперед. По пляшущим теням на стенах делаю вывод, что источник – факел или костер. Мне кажется, я слышу удары своего бешено колотящегося сердца.

Туннель, слегка изгибаясь, заканчивается бетонной стеной с вделанным в нее чуть приоткрытым железным люком. Явный новодел, а не та древняя кладка. Так, я точно на «Ухтомке», вот только, где именно? Территория завода еще та… И куда выведет меня этот проход? Вопросов больше, чем ответов. До сих пор мне везло, надеюсь, повезет и в этот раз. Подкрадываюсь ближе. Сквозь зарешеченное оконце пробивается свет. Берусь за скобу, но тут же отдергиваю руку, замечая, что стальной прут густо заляпан кровью.

«Совсем свежая», – отмечаю я про себя, разглядывая испачканные пальцы.

Дыхание перехватывает, и, проклиная все на свете, я медленно отступаю, каждую секунду ожидая, что в проеме покажется рожа каннибала. Неожиданно до обостренного слуха доносится шорох. Обернувшись, замечаю, как на границе света и тьмы возникает тень. Судя по контуру, кто-то, перебирая руками или лапами, приближается ко мне. Нюхач!

«Выследили, суки! Ну что же, теперь только вперед!»

Распахнув люк, ужом протискиваюсь в лаз, едва успевая захлопнуть дверцу перед носом уродливой твари. Задвигаю засов.

В оконце протискивается когтистая лапа. Бью ножом наотмашь. Лезвие разрубает ладонь нюхача. Из раны брызжет кровь. Тварь, жутко вереща и ковыляя на трех лапах, удирает во тьму.

В изнеможении прислоняюсь к стене, наблюдая за всполохами пламени.

«Иди! Время не ждет», – уже знакомый голос заставляет меня вынырнуть из забвения.

Протянув руку, с усилием выдергиваю древко факела из щели в стыке плит. Преодолеваю несколько метров и высоко, насколько хватает руки, поднимаю факел. Осматриваю прямоугольное помещение. Бетонные колонны подпирают мощные балки перекрытий. Потолок точно нависает над головой. На полу лежат кучи мусора, какого-то хлама вперемешку с кусками штукатурки и, как мне поначалу кажется, непонятными мешками.

«Где это я? А, в бомбоубежище. Судя по немалым размерам помещения, это первое, а вот схрон у нас в третьем. Черт!»

В нос ударяет сладковатый запах разложения, и, пока заторможенный разум пытается сложить воедино разрозненные картинки мозаики, люк позади меня сотрясается от мощного удара.

Обернувшись, я вижу, как в оконце с трудом протискивается рука, пытаясь нащупать засов. Каннибал пожирает меня взглядом. Достаю пистолет. Прицеливаюсь в тварь. Убедившись, что засов снаружи не отодвинуть, людоед исчезает.

Я продолжаю осмотр помещения, и обливаюсь холодным потом. Факел, чуть разгоревшись, позволяет теперь детально рассмотреть то, что мне в первый момент показалось мешками, – это тела. Десятки разодранных тел, жутким ковром устилающие бетонный пол «бомбаря».

«“Кладовая” каннибалов! – страшная мысль будто впрыскивает в кровь соляную кислоту. – Так вот куда они своих дохляков притащили. Интересно, сколько таких жутких мест разбросано по Подмосковью?».

Взгляд падает на чернеющую впереди открытую гермодверь.

«Вот это попадос! Получается, я сам к ним пришел, так сказать, нате вам, жрите! Надо ее срочно закрыть!»

В этот момент в проходе мелькает свет фонаря. Вижу тени. Одна, вторая, третья.

«Каннибалы! – скриплю я зубами. – Не успел! У них здесь пост, или были наверху и теперь вернулись. Черт! Где же остальные?»

Отбрасываю факел и ныряю за колонну. Хоть какое-то укрытие. Наблюдаю. Каннибалы замирают, принюхиваются и, как по команде повернув головы, идут в мою сторону. В руках у них только холодное оружие. Лица закрыты респираторами.

«Заметили, чтоб вас! – матерюсь я. – Вот и вышел весь мой фактор внезапности».

Теперь прятаться бесполезно. Держа их на прицеле, выхожу из-за колонны. Понимаю, что мне не убежать. Кричу:

– Назад! Мозги вышибу!

Они продолжают наступать. Нас разделяет метров семь. Значит, уверены в своих силах, или где-то рядом находится основная группа. Потрошители, видимо, подчиняясь приказу самого высокого из них, останавливаются.

Командир скашивает глаза в сторону, подсвечивает что-то. Затем снова смотрит на меня и шипит:

– Вот и встретились. От нас не уйдешь, тварь…

Каннибал переводит взгляд на остальных. Что-то тихо говорит им. Внезапно тот, что справа, самый мелкий, на выдохе кидает в меня топор, от которого я едва уворачиваюсь, а два других срываются с места в мою сторону. Не на того напали!

Бам!

Грохает выстрел. Командир, раскинув руки, валится на пол. Упавший фонарь бросает луч в мою сторону.

Бам!

Второй каннибал спотыкается и, схватившись рукой за живот, кубарем катится мне под ноги. Я падаю. В этот момент на меня наваливается третий людоед, тот, что кинул в меня топор. Он хватает меня за фильтр противогаза и с размаху впечатывает затылком в бетонный пол. Хрясть! Силы ему не занимать. В глазах у меня темнеет. Людоед пытается вырвать у меня пистолет. Действуя как в тумане, я приставляю ствол Макарова к голове потрошителя и давлю на спуск.