Алексей Евтушенко - Бой на вылет

— Штук чего? — обалдело спросил я.

— Штук долларов, — любезно пояснила Ирка.

— Так, — Пашка сделал глоток коньяка и потянулся к пачке сигарет. — Собственно, это ещё ничего не значит. Ну заработал человек солидную сумму в валюте, — с кем не бывает?

— Двести пятьдесят восемь тысяч долларов? — засомневался я. — Ты лично знаешь в нашей стране хотя бы одного человека, который заработал такие деньги, а не украл? Я — нет. Но меня сейчас не это интересует. Ты, вот, Ириша, постоянно говоришь «он ко мне пришёл», «мне пришлось ему покупать»… Как и где ты с ним познакомилась? И почему он не мог сам купить себе всё необходимое, тем более с таким количеством денег?

— Это ещё одна странность. Он не может ходить по магазинам. Он там в какой-то ступор впадает. Не может сообразить, что сколько стоит, не может посчитать сдачу. Он так и говорит: «У меня низкая покупательная способность. Возьми деньги и купи всё, что нужно». А как мы познакомились… Я ехала в трамвае, а он переходил через рельсы. Поскользнулся. Трамвай уже тормозил, а то бы его точно убило. А так только голову расшиб. До крови. В общем, я ему помогла. Привела домой, обработала рану. Ну и так получилось, что он стал у меня жить.

— Он днём уходит или дома сидит? — неожиданно спросил Пашка

— Уходит.

— Проследить пробовала? — спросил я.

— Пробовала. Там и следить нечего. Он каждый день в ресторане сидит. «У Федора», знаете?

Мы, разумеется, знали. Ресторан «У Федора» славился отменной кухней и сногсшибательными ценами.

— Каждый божий день, понимаете? — эмоционально продолжала Ирина. — У меня там знакомый официант есть. Я его спрашивала. Каждый день, говорит, приходит и выпивает не меньше трёх бутылок армянского коньяка. Настоящего. Представляете?! Домой же возвращается абсолютно трезвым. Трезвым, понимаете?! От него и спиртным даже почти и не пахнет… Ох, Пашенька, налей мне ещё.

Пашенька, разумеется, тут же налил.

— Ну, допустим, — сказал он, чуть подумав. — Три бутылки коньяка ежедневно — это, конечно, многовато для нормального человека. Но исключения бывают. С точки зрения медицины и физиологии, такое вполне возможно. Знавал я одного… Кстати, сколько весит этот твой знакомый, сколько ему лет и как его зовут?

— Килограммов восемьдесят, а лет… что-то около тридцати, наверное. Зовут Игорь.

— Слушай, Ириша, а документы у него какие-нибудь есть? — осенило меня.

— Нет ничего, — помотала она светловолосой головой, и от запаха её духов рука моя задрожала так, что пришлось поспешно вернуть бокал на стол. — В «дипломате» только доллары, а в карманах в основном рубли.

— Н-да, — сказал я. — По-моему, родная, гнать нужно тебе его в три шеи, пока серьёзных неприятностей не нажила.

— Не могу, — с какой-то глухой и безысходной тоской выдохнула Ирка. — В том-то и дело, что не могу. Он меня, наверное, загипнотизировал.

— Как? — заинтересовался Пашка.

— Взгляд у него такой, знаешь… прозрачный-прозрачный. Втягивающий взгляд. И зрачки… — Ирина задрожала крупной дрожью. — Зрачки на свет не реагируют!

— Объясни, — спокойно попросил Пашка.

— Ну, ты же врач, должен знать, что зрачки у человека на свету сужаются, а в темноте наоборот. Так?

— Так.

— А у него не так! Всегда сужены.

— Интере-есно.

— А в зеркале он отражается? Тень отбрасывает? — не удержался я.

— Дурак… — Ирка всхлипнула и полезла за носовым платком.

— Извини.

Я закурил. Ирка сидела перед нами такая же красивая, как и всегда и совсем-совсем несчастная. Сердце моё сжалось, словно резиновый мячик в руке ребёнка.

— Так, — в очередной раз подытожил Пашка. — Что ещё из физиологии?

— Он… он, кажется, не чувствует боли.

— М-м?

— Да, я замечала. Понимаешь, у него какая-то странная координация движений. Не то чтобы плохая… а как будто препятствие на пути он замечает в последний момент.

— Ещё бы, — пробормотал я, — столько коньяка ежедневно выдувать.

— И что? — спросил Паша.

— Поэтому он частенько ударяется о различные предметы. О стол, там, или стул.

— Уличный фонарь, — подсказал я.

Ирка свирепо покосилась в мою сторону и продолжала:

— Иногда довольно сильно ударяется. Так вот, я ни разу не слышала, чтобы он при этом чертыхнулся или зашипел от боли, или хотя бы потёр то место, которым ударился. Ни разу. И синяки не остаются! Однажды он ошпарился очень горячим чаем. Кипятком практически. И — ничего! Даже кожа на руке почти не покраснела.

— Хм-м… — Пашка яростно потёр хорошо выбритый подбородок. — Ладно. Такое тоже встречается. Ещё?

— Ещё он не спит.

— Совсем?

— По-моему, совсем. Когда я ночью просыпаюсь, что вижу, что он лежит рядом с открытыми глазами.

— Некоторые люди спят с открытыми глазами, — сказал Пашка.

— Я знаю. Но он именно не спит. Я спрашивала. Он говорит, что спать ему не хочется.

— И такое случается, — вздохнул Пашка, — Скажи, а он… твой этот Игорь… он хороший любовник? Я имею в виду каков он в постели? Спрашиваю как врач.

— Великолепный, — не смутившись ни на йоту, выпалила Ирина. — Неутомимый. Только… только он никогда не кончает. То есть, как это будет по научному… а! Не испытывает оргазма, вот.

— Ну, оргазм-то он может испытывать и без эякуляции. То есть, без семяизвержения, — задумчиво проговорил Пашка. — Но вообще-то…

— Ирка, — спросил я, чтобы уйти от неприятной для меня темы, — что он читает?

— Он совсем не читает. Даже газеты. Иногда смотрит телевизор. Спортивные соревнования в основном.

— То есть, в интеллектуальном смысле он что, совсем никакой?

— Да я бы не сказала… но он, понимаешь, как-то обходит эти темы… Ох, мальчики, перестаньте вы меня мучить!

— Хорошо, — сказал Пашка. — Подведём итог. Всё, что ты тут нам рассказала, крайне интересно с медицинской и вообще научной точки зрения. Подобные свойства организма встречаются у некоторых людей. Редко, но встречаются. А вот то, что они, свойства эти, сконцентрировались в одном человеке… Это, знаете ли, действительно феноменально! Знаешь что, Иринка, неплохо было бы познакомиться нам с твоим Игорем.

— Да я уже об этом думала. Но он совсем не может или не хочет ходить в гости.

— Подумаешь, беда, — ухмыльнулся я. — Пригласи нас к себе. У тебя, насколько я помню, на следующей неделе день рождения? Вот и пригласи. Меня и Пашку.

— Правильно! — лицо Ирины посветлело. — Ой, мальчики, приходите в следующую субботу часикам к пяти, ладно?

— Ещё бы не ладно, — мрачно согласился Пашке. — И не сомневайся. Обязательно придём.

Мальчики пришли вовремя, а я, как это ни удивительно, успела всё приготовить.

Накануне я сообщила Игорю, что у меня день рождения. И будут гости. Он — странное дело — не возражал.