Глен Кук - Теневая Линия. Ловцы звёзд. Звёздный Рубеж

Эми не приходила в себя целую вечность, и с ней он старался быть как можно мягче.

Как только она очнулась, ему пришлось об этом пожалеть.

Ее он не связал. Не видел необходимости.

Они с Маусом играли в шахматы, фигурами были клочки бумаги, которые передвигались по клеткам, нацарапанным на полу. Томас делал за Мауса его ходы и, как всегда, проигрывал.

— Сзади, — шепнул Маус.

Зашелестела одежда.

Томас метнулся в сторону, перекатился по полу, схватил парализатор и выстрелил. Эми застонала и рухнула, выронив кусок железной трубы, которую уже заносила над его головой. Фигуры рассыпались.

Мак-Кленнон связал ее с огромным трудом: у него отчаянно тряслись руки. Сознания она не потеряла, но говорить отказывалась. Ни Маус, ни сангарийка не произнесли ни слова.

Мария только улыбнулась тонкой жестокой улыбкой.

Казалось, стены давят. На мгновение он забыл, кто он и что делает. Потом ему на секунду вспомнилась их первая операция на Сломанных Крыльях. Его звали Гундакар Нивен, он и Мария снова были любовниками.

— Томми! — позвал Маус. — Томми! Очнись!

На несколько секунд это помогло. Он успел заметить, как все три пленника пытаются вскочить на ноги, и Маус в этой гонке безнадежно отстал.

Его окатило холодное спокойствие. Он парализовал всех троих. В голову. Это было опасно — для них, — но куда менее опасно для него, если снова начнется приступ.

Приступ начался. На время он полностью сошел с ума.

Он был звездоловом по имени бен-Раби… Наводчиком по имени Корнелиус Перчевский… Флотским атташе по имени Уолтер Кларк… Социологом по имени Гундакар Нивен… Хамоном Клауссоном… Креденсом Парди… Томасом Акинасом Мак-Кленноном… Мальчишкой, слоняющимся по залитым светом лабиринтам улиц на Старой Земле, у которого шея заболела задирать голову и смотреть на звезды.

Усталость взяла свое. Он уснул.

Проснулся он прежде своих пленников. Теперь он снова чувствовал свою личность и реальность, но все эти другие по-прежнему сидели у него внутри и требовали свободы.

Он гадал, долго ли продержится.

Ему очень нужен психиатр.

В животе ныло и урчало. Мучил голод.

Пища была слабым звеном в его плане. Ему до сих пор не удалось ничего достать. Придется рискнуть и выйти на улицу.

Он взглянул на часы. С тех пор как он утащил из парка этих троих, прошло шестнадцать часов. Адмирал еще не поднял тревогу, подумал он. Еще какое-то время можно рискнуть.

Он достал парализатор и обеспечил своим пленникам еще несколько часов без сознания, потом забрал передатчик Мауса и вышел на улицу.

Первую остановку он сделал в магазине одежды. Довольно рискованная операция всего в нескольких кварталах от убежища. Он купил подержанную бесформенную рабочую одежду и в каком-то тупичке переоделся. Потом проделал то же самое в более дорогом магазине, а потом кинул свою боевую форму сейнера в ящик для пожертвований какой-то благотворительной организации. Ему приходилось прилагать серьезные усилия, чтобы удержать на переднем плане сознания личину Гундакара Нивена. Когда это ему более или менее удавалось, он слегка горбился, говорил резко и всем своим видом показывал, что связываться с ним опасно.

Он купил небольшой набор инструментов, потом женский парик, который обкорнал так, чтобы походить на местного головореза, перевязал щеку и засунул в башмак камешек.

Теперь он не был похож ни на одного из тех, кого искали космопехи.

Передвижные патрули были повсюду, удивляя горожан своей небывалой активностью, но его ни разу не остановили. Они искали сейнера.

Скоро они придут в себя, он это знал. Тогда будет трудно, обвести их вокруг пальца.

Каждый раз, когда вокруг никого не было, он с помощью передатчика Мауса подслушивал переговоры патрулей.

Они были растеряны. Им надо было найти четырех человек, но они не знали, зачем и для кого. На данный момент их главной заботой было помешать кому бы то ни было улизнуть из города. Когда закроют все лазейки, начнется систематическое прочесывание города.

Он подумал, стоит ли связываться с Бэкхартом. Неизвестность могла бы обеспечить ему преимущество над адмиралом. Но нет. Адмиралу потребуется время, чтобы связаться со своими начальниками.

Он стащил с уличного коммуникатора табличку «Не работает» и через несколько кварталов нашел работающую будку. Там он повесил свою табличку и начал изображать из себя ремонтника.

На подключение ушло немного больше времени, чем он ожидал. Передатчик был местного производства. Пришлось долго соображать, что означает цвет проводков, зато все остальное было проще, чем на уроке в Академии. Он подключил передатчик Мауса, запомнил номер аппарата и удалился.

Чтобы найти продукты, потребовалось некоторое воображение. Здесь было не принято готовить дома. Жители Города Ангелов, богатые и бедные, питались в ресторанах или заказывали готовые блюда домой. Все равно большая часть продуктов была искусственная или переработанная. К атмосфере и климату Сломанных Крыльев удалось приспособить лишь несколько тропических растений со Старой Земли. Ни один из местных видов не был настолько вкусен, чтобы вкладывать деньги в его окультуривание.

Пришлось ограничиться покупкой сухих пайков, которые удалось раздобыть на складе у болотных экскаваторщиков. Продавщица сказала, что он что-то не похож на экскаваторщика, но от дальнейших вопросов воздержалась. Преступный мир использовал болото в своих целях. Любопытство вредило здоровью.

Когда он вернулся в погреб, у него уже не осталось местных денег. В карманах звенели монеты сейнеров и конмарки, их можно было обменять, но ему не хотелось привлекать внимание, расплачиваясь иностранной валютой. Конмарки достаточно распространены, и все же… Он обыскал своих пленников и конфисковал их небогатые ресурсы. По большей части это была межпланетная валюта Конфедерации.

Пленники безмолвно подчинились. Ни один не сказал ни слова, а он и не пытался начать разговор, только еще раз заставил их отведать парализатора и вернулся на улицу.

Он нашел уличный коммуникатор и позвонил в ту будку, к которой подключился. Передатчик в будке должен был связать его с Бэкхартом.

Адмирал был им очень недоволен.

Закончив разговор, он походил по улицам и снял две маленькие квартирки и офис, чтобы было куда бежать, если пехотинцы начнут приближаться к его погребу. Потом наконец он отважился на вылазку в Центральный парк и утащил у зазевавшейся военной полиции мощный передатчик-сканер.

Он уселся на старый ящик, прислонился к стене, закрыл глаза и стал прислушиваться к потрескиванию сканера. Через какое-то время он услышал, как кто-то шевелится, и открыл глаза. Маус пытался сесть.