Галина Нигматулина - Со-рин твоего дома

– Я же столько не съем! – Сидя на коленях у ньера в мягком теплом халатике, распаренная после долгого купания в кабинке, где Дэйрашшш сам лично привел мое тело в порядок, не пустив к нам рвавшегося помочь блондина. Я со страхом смотрела на заставленный яствами большой стол, накрытый в малой гостиной, потому что объем предложенных блюд превышал все допустимые нормы, помня, каким может быть требовательным зеленоволосый нааганит.

– Тебя никто и не заставляет. – Поняв мои опасения, Дэйрашшш усмехнулся и, подхватив со светящейся голубым светом тарелки сочный кусочек мяса, отправил его мне в рот. – Это Шэйтасссу скажи спасибо. Для тебя рас-с-старался, гоняя своих поваров, когда узнал, что его любимый недосягаемый цветочек снова с нами. Знаешь, – кинул прищуренный насмешливый взгляд в сторону сидящего напротив супруга, – не только Анаишшшу фаалин был нужен. Кое-кто тоже с ума сходил. Правда, ши-ар?

Не дождавшись ответа от недовольно сощурившего черные глаза ниида, который пожирал меня голодным взглядом, Дэйрашшш начал кормить меня блинчиком с мясом. Я попросила. Подал тяжелый бокал с теплым молоком, помогая напиться. Снова мясо… Фрукты… Любимые эйши… Опять молоко. Любое мое пожелание и просьба выполнялись незамедлительно. Ньеру нравилось наблюдать за здоровым аппетитом своей со-рин. Вернее, нашим аппетитом. Во время купания я рассказала Дэйрашшшу, как чувствую своих энов и как обращаюсь к его сыну – Александр.

После такого признания меня удостоили долгим, тяжелым взглядом светло-зеленых змеиных глаз и замечанием, что я не имела на это никакого права. Права давать своему ребенку имя!

Закусив губу, понурила голову, сдерживая слезы обиды и несправедливости. Ну да, размечталась. Хозяин вернулся и напомнил о моем положении. Ничего не изменилось. Наивная…

Представляете мое удивление, когда меня заставили посмотреть на себя и со снисходительной улыбкой сообщили, что, несмотря на нарушение закона, я могу получить от ньера подарок в честь выздоровления и той радости, что принесла в его дом. Поэтому он дает разрешение, и мальчика будут звать Алексссандр. Имя моего брата. Только предупредил, чтобы подобное самоуправство с моей стороны в будущем не повторялось: «Лишь ньер может давать своим детям имя. Поняла?»

Улыбнувшись, кивнула головой: «Да,

мой лорд», – думая о том, что, раз прецедент уже создан, значит, не такие мы и бездушные. А дальше посмотрим. Так себя успокаивая, прижалась к обнаженному мужскому телу и, взяв широкую ладонь нааганита, положила ее на свой круглый – словно я уже была на пятом месяце беременности – живот. Давая почувствовать Дэйрашшшу, как радостно забился наш сын, соглашаясь с решением отца. В ответ получила довольный блеск в змеиных глазах и тягучий, долгий поцелуй. И о-о-очень хорошее настроение ньера. Ну-ну.

«Александр. Победитель. Тебя будут звать именно так, малыш. – Со мной согласились, толкнув изнутри. Рядом зашевелилась Аналлин, словно напоминая о себе. – Я и тебя люблю, солнышко. – Передвинула руку мужчины в сторону дочки. – Очень люблю. Про папу и «дядю» вообще молчу…» – Радостная волна, пронзившая мое сердце и заставившая украдкой смахнуть слезы счастья. Довольное прищелкиванье нааганита над головой…

– Уф-ф-ф. – Допив молоко и поблагодарив Шэйтассса и его поваров за восхитительный обед, тяжело откинулась на грудь Дэйрашшшу, чувствуя, что все, больше в меня ничего уже не влезет. Настаивать ньер не стал. А я с осторожным любопытством посмотрела на темного нааганита. Змей так и сидел напротив нас, затянутый в черную форму своего дома, внимательно за нами наблюдая. Вернее, за мной. Не имея права прикоснутся. Не имея права стиснуть в своих объятьях, прижать к своей груди… А ведь так хотел. Видела, чувствовала и знала. Все знали… Особенно когда влетел в комнату, после того как ему сообщили, что я пришла в себя, а ньер в этот момент выносил меня из ванной, покрасневшую, влажную, закутанную только в мягкую абсорбирующую простынь. Голодные, жадные хищные глаза. Трепещущие ноздри. Раздевающий взгляд. Неприкрытое желание… Хорошо хоть рядом был мой ньер – не тронет. Хотя за прошедшие дни я так привыкла к постоянному присутствию в своей жизни «черной мамбы», которая пока ни разу меня не «укусила» и даже по-своему заботилась, что стала воспринимать его близкое присутствие как что-то само собой разумеющееся…

«Будущий сват», – усмехнулась. В черных глазах Шэйтассса проскользнуло непонимание. Прервала наш зрительный контакт, а то вдруг еще неправильно поймет…

А Дэй, убедившись в том, что его со-рин наелась и больше ни в чем не нуждается, передал меня своему брату, который, нервно постукивая пальцами по столу, «терпеливо» ждал этого момента. Как же я была рада вновь очутиться в руках своего иссаэра! Вот кого я по-настоящему любила, и даже больше, чем отца своих детей.

Уютно устроилась на коленях у Анаишшша, слушая его воркующий шепот о том, какая я сладкая и как вкусно от меня пахнет, стараясь не реагировать на ласкающий шею язык иссаэра, и его клыки на моей мочке, и руки на животе, зарывшейся в запах халата под ревниво суженными глазами Шэйтассса. А ньер, с усмешкой за этим понаблюдав, пригласил по нуарру Гррана.

Доктор явился быстро.

Довольно улыбаясь, красноволосый нааганит внимательно меня осмотрел. Получил и расшифровал анализы крови. И только тогда, когда обследование было завершено, мне наконец ответили на все мои вопросы и пояснили, почему у меня совершенно ничего не болит, почему я все еще жива и почему я теперь могу не бояться второго, третьего и так далее права.

Оказывается, меня спасли эны! Они «заразили» мою ДНК, прописав в ней свой код. Код нааганитов. Проще говоря, я претерпела мутацию на фоне беременности и действующего вещества от «дара жизни», став сильнее и выносливее. Гораздо выносливее…

– Человеческий организм просто уникален. Его так легко изменить! Потрясающе! Невероятно! Я уже неделю не покидаю лабораторию. Такая перспектива… Это станет нашим прорывом. Нужны новые образцы.

Сколько же восторгов было в голосе красноволосого нааганита! Сколько предвкушения, фанатизма, расчета! На меня так заинтересованно смотрели. Брр.

– Хор-р-рошая самочка. Удивительная девочка. Хор-р-рошая… – Забывшись, Грран протянул руку и хотел меня приласкать, потрепав по голове, как собачонку.

С трех сторон раздалось угрожающепредупреждающее шипение. Руку резко отдернули и извинились. Правильно, нечего ко мне свои холодные щупальца просто так тянуть. Я не самочка и не образец. Я человек! Вернее, теперь уже не совсем человек… Нужно посмотреть на себя в зеркало…

Зеркало ничего нового мне не показало, наоборот, оно меня расстроило. Причем с каждым днем расстраивало все больше и больше. Нет, в принципе, ничего такого. Какой была, такой я и осталась. Разве что кожа немного посветлела, став более гладкой и бархатистой. Волосы завились чуть сильнее в тугой локон. Цвет глаз приобрел глубину синевы с серыми вкраплениями. Зрачок как зрачок – круглый. Это меня радовало. А вот фигура, фигура огорчала. Сильно. Я и раньше пышностью форм похвастаться не могла, а сейчас так вообще: ручки и ножки – худющие плети, живот – арбузик, груди как две дыньки с вишневым ореолом соска. Н-да, не удивлюсь, если от такой «красавицы» и иссаэр скоро по рин пойдет. Дэйрашшш уже пошел, знаю, хоть это и не афишировалось, но и не сильно скрывалось. И это меня огорчало, да и задевало тоже. Нааганиты ведь очень активны, а я как женщина теперь была не способна удовлетворить мужской голод ньера (хотя и раньше-то не совсем могла). И пусть он говорит, что его цветочек все равно ярче и вкуснее, в данный момент третий лорд развлекался с рин. При этом ночи Дэйрашшш проводил только со мной – я, видите ли, должна спать в постели своего ньера, он так хочет. Да еще и целует меня, когда мы вместе. Ласкает. Пару раз довел до оргазма, наслаждаясь моими стонами, наблюдая темными жадными глазами за движениями моего тела.