Вячеслав Бакулин - Метро 2033. Сказки Апокалипсиса (сборник)

Кидаю мимолетный взгляд наверх и тут же сбиваю дыхание: тучи уже наползают на желтый лик светила, лишая меня столь нужного времени. Ускоряюсь, выкладываюсь перед воображаемым финишем по полной, на сто процентов, на все двести, на тысячу… И все равно не успеваю.

Скатываюсь по разбитым ступеням в подвал заводского корпуса, укрываюсь там от наступившей темноты. Луна проиграла, захлебнулась не своим светом в смраде поганых туч. Я смотрю в крохотное зарешеченное окно, умоляя ее пробиться сквозь черную броню осенней грозы, взглянуть еще раз на бренную землю, озарить унылую поверхность хоть на пару минут…

Губительный рассвет хоронит ночь, старшая сестра – Солнце – сменяет юную Луну на небесном посту.

Часы ожидания тянутся с садистской бесконечностью, минута за минутой скрадывая двадцать пятое сентября. День – запретное время суток, его свет убивает нас… Нужно поспать и отдохнуть, до сумерек я беспомощен, однако уснуть не могу, слежу за секундной стрелкой, как зачарованный. ТИК – длинная тонкая стрелка вздрагивает и нехотя сдвигается на одно деление. Замирает. ТАК. Новое усилие, новый шаг. ТИК-ТАК, ТИК-ТАК, медленный бег по извечному кругу. ТИК…

ТАК. Просыпаюсь, когда проем окна в подвале заполняется робкой, еще не вступившей в свои права, темнотой. Состарившийся за день свет на глазах дряхлеет и мучительно умирает за невидимым горизонтом. Луна, ночная красавица, твой выход!

Однако капризная дама не слышит меня, прячется где-то в низких облаках, дразнит глупого человека. Не будь сукой, прошу, покажись хоть ненадолго, мне хватит нескольких минут, чтобы добраться до туннеля!

Она снисходит до моих молитв лишь к утру следующего дня. Кокетливо выглядывает в разрыв между туч. И я тут же срываюсь с места. Бегу, бегу, бегу – пока не оставляю за спиной герму и охраняемый мертвецами пост. Доблестные дозорные, это снова я, в третий раз тревожу ваш покой… Не гневитесь, пропустите, я иду служить вашей станции!

Электрический свет больше не играет со мной в свои причудливые игры. Узнал меня? Хорошо, что никто не отвечает вслух, лучший ответ – это безжизненные, пыльные лампы, покоящиеся в прозрачных плафонах-саркофагах. Иду, чувствую, бежать нельзя, не стоит злоупотреблять нежданным гостеприимством проклятого туннеля. Осторожность и медлительность – моя вежливость.

– Таки явился?! – блокпост станции встречает меня удивленным окриком. Единственный дозорный машет рукой:

– Ходу, фраерок, не столбычь! Тама замес ацкий, сходняк рамсит Денисыча за беспонтовое кидалово с общаком… Дуй за мной, выручать его срочняком надо, он-то башкой за тебя, залетного, чуть не проотвечался!

Мое опоздание может дорого выйти поручившемуся за меня Мальцеву – вот как это переводится на человеческий язык. И я вновь бегу – вслед за торопящимся изо всех сил дозорным.

Сказка закончилась. Алёнушка уснула раньше, чем папа отправился в путь, наверное, ей снилось что-то хорошее… Цветочек, краше которого нет на всем свете. А может, добрый незнакомец, уступивший такое диво сталкеру, который позже стал союзником и хорошим приятелем. Он действительно был добр, этот неизвестный Мальцев. «Воинская помощь» оказалась неоценимой: Максим спас жизнь ему и многим его людям во время боевой операции. И хоть сначала они договаривались о сроке службы в два года, муж вернулся намного раньше. Алёнка тогда уже крепко стояла на собственных ножках, ничуть не испугавшись застывшего у входа сталкера, направилась к нему. И скоро выучила слово «папа».

А если дочери снились дальние страны, увлекательные путешествия и конь, который быстрее ветра? Ведь она так похожа на Максима… Нет, пусть лучше девочка мечтает о том, что получит в подарок настоящий Аленький цветочек. Чтобы и у нее когда-нибудь был такой же любящий, надежный… тот, кто снова совершит для нее невозможное. Кто сделает сказку настоящей, даже если в нее уже никто не верит.

(басня)

Отметив двадцать лет, ганзейца дочь

Украдкой от отца, без лишних слов

Уехала с родной платформы прочь

Средь ночи на дрезине челноков.

Решила путешествовать она.

Прелестная, но вредная девчонка

Росла балованным ребенком.

Дочурке с детства всякая вина

За счет красивых глаз отцом прощалась.

Все это ей естественным казалось.

Привыкнув к вольнице такой,

Само собой,

Взбрело особе юной той,

Что так на станции любой

С ней как с царицей

Будут обходиться.

Видать, метро девчушка плохо знала:

Людей хороших нынче мало,

Точней сказать, дурных полным-полно.

Узнать же это ей, увы, не суждено…

Представьте, как мамзель была удивлена,

Когда дрезину в темном перегоне

Внезапно, без погони

Атаковала упырей волна…

Не удалось начаться бою…

Прижавшись к тюбингу спиною,

Лежит девчушка, а над ней, склонясь,

Мутантов пара троек собралась.

Вот-вот съедят.

Тут барышни перехлестнулся взгляд

Со взором стаи вожака.

Ей, видно,

Стало очевидно,

Как смерть близка.

Но поперек всех-всех звериных правил,

Под взором голубых девичьих глаз,

Вожак мутантов сей же час

Не съел мамзель…

Ан на десерт оставил…

Сколь по метро найдется боевых подруг,

Которые еще не так страдали

За спесь свою, хотя отлично знали,

Что девушкам всегда все сходит с рук,

Но с монстра лап – едва ли!

Воробьёвы горы… Кто не знал их? Кто, хоть раз побывавший тут, не захотел вновь попасть сюда? И не только чтобы полюбоваться Белокаменной, но и чтобы испытать неповторимое чувство полета. Да, да! Именно полета, свободного падения. Хотя всего-то навсего постоял у парапета, с замиранием сердца взирая на то, что расстилалось там, далеко-далеко внизу… Место первых поцелуев, первых свиданий… Туристическая Мекка столицы.

Была.

А сейчас, скрытые туманом от посторонних глаз, зарывшиеся в непролазную чащу Нескучного сада, Воробьёвы горы скрывали в себе Тайну. Тайну, про которую знали все, и которую, тем не менее, не знал никто… Изумрудный город. Мечта, сказка. Дорога, ведущая туда, была совсем не похожа на ту, что вымощена желтым кирпичом. Да и сказочный Людоед по сравнению с чудовищами, которые подстерегают путников, выглядел невинным ребенком. И Гудвина там нет… Зато есть таинственные Хранители. И под их неусыпным взглядом Москва, как могла, выживала на развалинах земной цивилизации…

Поразительно, но университетская высотка пережила бомбардировку. Величественный исполин, пусть и потрепанный катаклизмом, казался живым существом, удивлённо наблюдающим за тем, что происходит вокруг. Сейчас в поле его зрения попали люди, карабкающиеся на гору по раскисшей от бесконечных дождей земле. Видно было, что они смертельно устали, что напуганы и торопятся, хотя и осторожничают, хватаются за торчащие из земли корни, цепляются за каждую веточку, каждый сучок…