Никита Аверин - Метро 2033. Крым-2. Остров Головорезов

По его расчетам у них была фора во времени – минут сорок. Пока девица доберется до святилища (коих, по идее, в Старом Крыму должно было быть несколько), пока оповестят остальных, пока те соберутся в праведный крестовый (или как там у них он называется) поход… А сорок минут – это километра три-четыре по пересеченной местности, если бегом.

– Вперед! – скомандовал Пошта. – Бегом марш! Воловик, ты замыкающим, увидишь пригодное место для засады – свисти.

– Как свистеть? – не понял Воловик.

– Громко!

И они побежали. Бег с рюкзаком – вообще увлекательное занятие, а уж с оружием в руках он становится еще интереснее. Не подстрелить себя – раз, не подстрелить товарища – два, не споткнуться и не выронить автомат – три. Поневоле все внимание сосредотачивается на том, как переставлять ноги, не до любования окрестностями.

Сзади раздался свист. Пошта резко остановился, на него тут же налетел профессор, в которого затормозил Костя. Один лишь Зиняк мудро бежал чуть в стороне и ни в кого не врезался.

– Ну что? – крикнул Пошта.

– Есть хорошее место, – отозвался Воловик.

Пошта огляделся. Они бежали по узенькой тропинке, вокруг которой возвышались покатые холмы, которые тянулись до самых предгорий Кара-Дага. Холмы густо поросли папоротником и невысокими кривоватыми деревцами. После заката резко стало холодно, на листве выступила роса. Тропинка тут делала поворот, забирая влево, и за поворотом виднелись развалины какого-то дома.

– Ну, что задумал? – спросил Пошта матроса.

– Сажаем профессора в дом, как ложную цель. На дороге бросаем один балахон, зря его, что ли, пацан не выбросил. Сами садимся по кустам, только не напротив друг друга, а то перестреляем сами себя, а так, чтобы линии огня сходились под острым углом. Когда они дойдут до этого места – тут одна дорога была все время, так что они не промахнутся, – над балахоном наверняка остановятся. Если у них есть с собой собаки – дадут понюхать, чтобы вернее след взяли. Кайсанбек Аланович долбанет по ним из дробовика, и они решат, что в домике засада, уж очень место удобное. И когда решат домик взять штурмом – мы их покрошим в мелко нарезанный салат.

– Не нравится мне эта идея, – заявил профессор. – А что если они решат не штурмовать домик, а, скажем, расстрелять из гранатомета?

– Откуда у них гранатомет? – удивился Воловик.

– Ладно, в домике посижу я, – вызвался мичман Зиняк. – А вы, профессор, постарайтесь не кашлянуть в засаде.

План удалось реализовать в мельчайших деталях. Серое воинство действительно нагнало их минут через сорок (Пошта успел подремать, у профессора разнылась спина от долгого неподвижного лежания на животе, как вел себя Костя в другой засаде с Воловиком, оставалось загадкой, но Пошта предположил, что вел себя пацан образцово – очень уж он зауважал матроса после случая на скале), действительно остановились при виде серого балахона и даже (опять Воловик угадал) подвели к тряпке двух доберманов, чтобы те взяли след.

Тут Зиняк ударил по сектантам из автомата, серые залегли по обочинам дороги и начали сползаться к домику. Гранатомета у них не было, зато в избытке водилось дымовых шашек. Закидав их куда можно и куда нельзя, серые всю лощину заволокли густым черным дымом, под прикрытием котором приблизились к руинам домика почти вплотную.

Тут в дело вступили две огневые точки – Пошта и профессор с одной стороны, Воловик и Костя с другой встретили адептов Серого Света кинжальным огнем. Парочку успели отправить непосредственно в Серый Свет (или что их там ждет в загробном мире), остальные с воплями разбежались кто куда.

Враг был рассеян, морально повержен, но не уничтожен.

Воловик и Зиняк рвались в погоню, додавить гадину, нельзя оставлять за спиной живых врагов, но Пошта был непреклонен.

– И так много времени потеряли. Нам в Кара-Даг надо. А тут еще до Коктебеля идти и идти! Причем ночью, через предгорья и в хорошем темпе. Не до сведения счетов.

Идти по горам – ну ладно, еще не по горам, по предгорьям – в темноте занятие неблагодарное, скорость передвижения низкая, опасность получить травму – высокая, а даже пустячный вывих притормозит весь отряд весьма значительно, поэтому Пошта решил пренебречь режимом маскировки и переломил парочку химических факелов. Прозрачные пластиковые палочки озарили окрестности призрачным зеленоватым светом, и сразу стало казаться, что в кустах и между деревьями таятся полчища хищных мутантов.

Костя решил включить свой тактический фонарик мощностью в семьсот люмен и тут же пожалел об этом: листва обладает неплохим отражающим свойством, и ночью светить в лесу таким прожектором – верный способ ослепить самого себя.

Шли молча, контролируя сектора. Какое-то странное гнетущее беспокойство овладело всеми.

– Мне кажется, – сказал Костя шепотом, – что за нами кто-то идет.

– Это нормально, – ответил мичман Зиняк. – В лесу ночью всегда что-то чудится.

– Да нет же, – возразил пацан. – Я ж после фонарика не вижу ничего, зато слышать стал лучше. Вот послушайте! Точно чьи-то шаги.

Отряд по команде Пошты остановился. Все прислушались. Кроме уханья сов и сопения ежиков до них не донеслось не звука.

– Тебе показалось, – решил Пошта и скомандовал продолжить движение.

– Не показалось, – упрямо возразил мальчишка, но развивать дискуссию не стал.

Миновали заброшенный поселок с милым названием Козья Балка. Дорога пошла вверх, идти стало тяжелее. «Надо бы устроить привал, – подумал Пошта, – но нельзя – вполне возможно, сбежавшие сектанты поднимут казаков или пиратов, и за нами уже отрядили погоню».

Интересно, как там Филателист? Справляется? Или Сургучу пришлось выйти из-под прикрытия и спасать главу клана?

– Пошта, а Пошта, – позвал мальчишка, которому, наверное, было немного страшновато ночью в лесу, – а мне показалось или там, в Старом Крыму, был один из наших?

– Не показалось, – ответил Пошта. – Не думаешь же ты, что Филателист сунулся во вражье логово без поддержки?

– Я думал, мы – его поддержка, – удивился Костя.

– Поддержки много не бывает. Да и не ждал нас Филателист. Он был уверен, что мы выполняем миссию, а не ломимся напролом спасать своего командира.

– Так тот мужик, который тебя на выходе перехватил – он наш, да? Я его, кажется, в Джанкое видел.

– Сургуч его звать, – неохотно сообщил Пошта. – По особым делам порученец.

– Смотрите! – прервал их беседу Кайсанбек Аланович. – Что это там, в небе?

Горизонт перед ними полого забирал вверх, в гору, а над горой, плоской, как стол, сверкали какие-то сполохи, над которыми призрачно мерцали гигантские капли, похожие на светящихся медуз.

– Свят-свят-свят, – перекрестился мичман Зиняк. – Огни Святого Эльма! Я такие только на мачтах видел, перед штормом.