Илья Тё - Броневой

Выходило, что сбивать вражеские танки на «Мамонте», причем на скорости и с приличного расстояния (Маляр поразил три цели с дистанции пятьсот метров, почти не целясь, а только водя пальцем по монитору наводки и целеуказания в кабине своего танка), проще, чем пьяненьким сбивать бутылки из охотничьего карабина в упор во дворе своего дома. И можно было это делать гораздо быстрее, чем собирать фраги в Ливане или Тотенкопфе.

Потратив на «постреляшки» еще час и собрав сотню примитивных и бесславных фрагов, Малярийкин даже расстроился. Действо, происходившее на полигоне, на определение «бой» никак не тянуло. Это скорее избиение младенцев. Система наводки «Мамонта» в девяноста процентах случаев из ста реагировала быстрее, чем механическая, полуавтоматизированная, а иногда и вовсе ручная наводка обычных танков, тренировавшихся вместе с Малярийкиным на полигоне. Соответственно, Маляр только ловил сигнал от своего бортового компьютера, что цель взята в сопровождение, и всего лишь давил на спуск. После этого уже не глядя можно было ехать дальше. Промахов «Мамонт» не фиксировал, сбоев не давал.

– Ну что, мои соболезнования! – специфически поздравил Байбулатов, когда Маляр выпрыгнул из люка и стянул с себя гермошлем. – Ты подтвердил квалификацию бывалого мокрушника. Теперь со своим супертанком сразу пролезешь в общекомандный топ. Рад хоть?

– Я бы сказал, относительно, – ответил Малярийкин. – Система наводки «Мамонта» превосходит все, что я встречал на обычных танках. Здесь я всех как орешки щелкаю. Но что будет, если встретиться с равным?

– Мыслишь правильно, – посерьезнел Байбулатов. – Дорогой корпус и элитная пукалка могут дать даже бывшему нубу путевку в серьезные состязания. Однако жизнь в этих схватках гарантирует только опыт. А его у тебя с гулькин нос.

Теперь уже в ответ молчал Малярийкин.

Кроме танка и команды Малярийкин примерил также и новый защитный комбинезон. Бронекостюм последнего поколения, как оказалось, прошит не только стальными нитками, пронизан кольчужными кольцами и кевларовыми пластинами, но содержал в теле ткани разнообразные датчики, призванные следить за состоянием здоровья танкиста. Сие бесценное сокровище (здоровье) защищала уже не только умная ткань, способная спасти обладателя от мелких осколков и перепадов температуры, но целый медицинский комплекс, встроенный в виде пакетных вложений над различными частями тела – над левым бедром, правой ягодицей, левым предплечьем и над верхней апертурой груди. Четыре указанных пакетных вложения представляли собой бронированные платы, размером примерно с ладонь. Внутри каждой платы помещалась аптечка-робот (в виде плоской коробочки, разумеется, а не в виде маленького андроида). С компьютером, автономным источником питания (ионный аккумулятор) и комплексом препаратов, самыми простейшими из которых были адреналин и морфин.

Комбинезон персональной защиты танкиста, как всякое чудо науки, носил удивительно благозвучное для уродливой поделки название – КПЗТ-АА-М15. То есть костюм «высшей» степени навороченности (два «А» в названии) и пятнадцатого поколения (последнего).

Степень бронирования костюма также стала для Малярийкина открытием.

КПЗТ-15 имел два защитных слоя.

Два слоя КПЗТ-15 могли обеспечить владельцу-счастливчику долгие лета жизни в обычном стрелковом бою мотопехоты. С танками, конечно, дело обстояло сложнее. В случае прямого попадания с пробитием танковой брони индивидуальный костюм позволял выжить примерно в пяти процентах случаев. А в девяноста пяти – сдохнуть. И гарантировал только одно: если в танк попадали «удачно», танкист погибал, но не оставался инвалидом. Если же в танк попадали «неудачно» – танкист не только не погибал, но выходил из развороченного корпуса вообще без травм и ожогов. В общем, пан или пропал. Уровень «удачности» попадания, как несложно догадаться, был шибко вариативен.

Первый слой КПЗТ представлял собой своеобразную кольчугу, содержащую кроме бронеколец еще и маленькие стальные таблетки так называемой «динамической защиты». При попадании снаряда таблетки детонировали, вызывая взрыв до поражения противником цели – второго слоя брони. И по возможности уничтожали поражающий снаряд. Одновременно взрыв таблетки активировал второй слой защиты.

Последний, под воздействием температуры и пневмомеханического давления, моментально затвердевал в точке поражения. Давая танкисту шанс уцелеть даже при попадании снарядов до двадцать третьего калибра включительно.

При всем при этом КПЗТ-15 весил едва ли двенадцать килограмм. В нем можно было спокойно (при определенном уровне физической подготовки, естественно) совершать пробежки и в дождь, и в лед, и под вражий пулемет. Чем, собственно, Малярийкин и занимался ежедневно, пытаясь «подсушиться» и нарезая круги по полигону, едва рассветало.

О прочих мелких достоинствах защитного костюма, вроде способности регулировать температуру, влажность, удалять пот и выполнять функцию абсорбирующего подгузника, как у космонавтов, не стоило и упоминать.

Пока Малярийкин знакомился с костюмом и прочими техническими наворотами, сопутствующими отныне его жизни «в топе», Байбулатов читал ему нравоучения касательно предстоящих игровых сражений.

– Большинство боев, которые ты проводил до этого, сынок, – говорил Байбулатов, – представляли собой хаотические боестолкновения, где каждый – за себя, а за всех только Аллах и похоронная компания. Сегодня будет твой первый полноценный командный бой. Локацию, на которой развернется сражение, я знаю хорошо. Позиции, которые займет каждая из команд, мне также известны. Рекомендованная концепция боя – атакующая. Подробнее так. Основной лозунг стремительной атаки накоротке прост: движение – жизнь! Именно этот нехитрый принцип характеризует основную тактику игры в атакующем ордере, в котором ты будешь завтра танцевать.

Непосредственная боевая обстановка может быть разной, а действия диаметрально противоположны, все зависит от карты командного состава и боевой ситуации. Сегодня ты сражаешься на локации Моховое, завтра – на другой. Но основные принципы атакующей тактики в любом случае неизменны. Причем как для легких, так и для тяжелых корпусов.

Классический наступательный бой, сынок, слагается из сближения, наступления, атаки и боя в глубине вражеской обороны.

В период сближения основная задача заключается в том, чтобы скрытно, без потерь, правильно выдерживая направление, быстро выйти в исходное положение для наступления. И там – сгруппироваться. Сближение следует производить в расчлененных строях. А если позволяет местность – в частности при наличии на локации скоростной трассы и только при ее наличии! – сближение можно производить в расчлененных, эшелонированных колоннах. При этом отметь для себя важнейший момент – риск перемещения колонной по трассе может быть компенсирован только требованием скорости, и ничем иным. Во всех иных случаях передвижение колонной возможно лишь при тщательной разведке. Танковая колонна на марше без флангового сопровождения – для противника самая вожделенная цель, какую можно себе представить. Одна удачно размещенная, замаскированная и окопанная машина может уничтожить десятки других. Причем легко!