Дмитрий Янковский - Чистилище. Бросок обреченных

– Я с такой точки зрения на путешествие вообще не смотрел, – признался Кирилл. – Но ведь ты прав. Тогда не придется тащить на себе снаряжение и провизию, можно много чего взять. В пути ловить рыбу, чтобы не опустошать запасы. И тогда получится обойтись без собак. Вообще их не брать, зачем они в море? Гениально. Вы молодцы! Даю добро на этот план. Мне еще пару дней отлежаться надо, но пока хамсин, мы все равно никуда не пойдем.

– Это верно. Свободное время надо потратить на тренировки с холодным оружием. И как-то проверить яхту, есть в ней течи или нет.

– Пластиковая не должна течь. Если нет видимых отверстий ниже ватерлинии.

– Ниже чего?

– Линия на корпусе, по которую тот погружается в воду. Часто судно ниже нее красят в более темный цвет или даже наносят саму линию краской.

– Ясно. Будем проверять.

– Офицерский совет знает о вашей вылазке?

– Нет, – спокойно ответил Макс.

– Ясно. Это неважно. Если вдруг кто попытается вам воспрепятствовать хоть в чем-то, сразу направляй его ко мне. И вообще. Подай мне папку с бумагами и карандаш. Они в ящике на стене.

Макс открыл дверцу ящика, вынул папку с карандашом и передал Кириллу. Тот достал из папки чистый лист, сложил его вдвое и, усмехнувшись, написал по-русски: «То, что сделал предъявитель сего, сделано по моему приказанию и для блага Клана». Потом, подумав, продублировал надпись по-арабски. Это была почти дословная цитата из «Трех мушкетеров» Александра Дюма, но Кирилл подумал, что сам не придумал бы более подходящего текста для подобного документа.

– Держи. – Кирилл отдал документ Максу. – И папку положи на место. Все. Мне надо отдохнуть. Ты, смотрю, не хуже меня сможешь организовать экспедицию.

– Но вы тоже поправляйтесь скорее. – Макс вернул папку в шкаф. – Вы для нас знамя.

– Еще свадебным генералом меня назови, – с усмешкой ответил Кирилл. – Все, дуй отсюда.

После ухода Макса Кирилл закрыл глаза и несколько минут лежал неподвижно. Разговор отнял больше сил, чем Кирилл рассчитывал. Это плохо. Хамсин дует пятьдесят дней, и за это время надо вернуться в форму. Обязательно. Еще с саблей надо научиться управляться.

В спальню вернулась Марина и тихонько села за стол. Кирилл открыл глаза.

– Не спите? – осторожно спросила она.

– Можно подумать, ты не слышала наш разговор… – Кирилл скривился. – Ненавижу, когда люди корчат из себя святую невинность.

– Я же не специально подслушивала.

– Я тебя ни в чем и не обвиняю. Просто дурочкой не надо прикидываться.

– Хорошо. Я с вами хочу.

– Что, прости?

– Не хочу здесь оставаться, а на этот остров Готланд тем более не хочу.

– Отчего же? – удивился Кирилл.

– Оттого. Раз вы туда не едете, значит, это дурное.

– Женская логика, – со вздохом констатировал Кирилл.

– Ну и ладно, пусть женская. Все равно. Возьмите меня с собой.

– С какой стати? Это разведывательная миссия. Не для девочек. Выкинь из головы. Не хочешь на Готланд, оставайся здесь. Ты фельдшер, сможешь помогать людям.

– Я хочу помочь всем людям! – Марина сделала акцент на слове «всем». – Понимаете? Ну и что, что я женщина? А если кого-то ранят? Я лучше всех могу делать перевязки, много раз лечила переломы. И вообще, я слышала, как Макс говорил, что путешествие по морю не будет сложным, и предлагал взять девушек.

– Он шутил.

– Вовсе нет. Он прав, это я вам как фельдшер говорю. Путешествие займет много времени, а мужчины намного лучше себя чувствуют, если у них есть возможность сбрасывать сексуальное напряжение с женщиной. Я вас всех смогу в этом плане обслуживать, мне не трудно! Только не оставляйте меня тут.

– Это ты брось! Знаешь, как в старом времени мы называли женщин, готовых обслуживать кого угодно?

– Сейчас не старое время, а новое, – уверенно заявила Марина. – Ну пожалуйста!

– Вот же пристала, как банный лист до одного места. Ладно. Действительно, это ваше время и ваша жизнь. Извини, что я со своим уставом и своими мерками… Поговори с Максом.

– Спасибо! – радостно воскликнула Марина. – Макса я точно уговорю!

«Даже знаю примерно, как именно», – подумал Кирилл, но говорить ничего не стал.

Действительно, моральные нормы старого времени на новое не налезали никак. В Клане давно уже не было таких понятий, как семья, а над всем властвовала утилитарная необходимость. Конечно, никто никого не неволил, возникали и отношения, и устойчивые пары. Но о каких долгих отношениях может идти речь, когда любящих разлучает не смерть, а мутация? Вот и получалось, что все половые аспекты жизни Клана так или иначе сводились к обеспечению наивысшей рождаемости, а значит, мужчины имели столько партнерш, сколько женщин сами хотели от них зачать. Вот и вся арифметика. И глупо за это обвинять двадцатилетних ребят в отсутствии нравственности. Нравственность тут как раз ни при чем. Так что правы и Макс, и Марина. Нечего со старыми мерками лезть в их новую жизнь.

Кирилл снова закрыл глаза. Но каков же Макс молодец! Вот уж кому действительно можно доверять. Благодаря Максу зыбкая идея броска в Исландию начала приобретать практические черты. От этого на душе стало значительно легче, и Кирилл спокойно уснул.

Проснувшись, он почувствовал себя намного лучше. Руки и ноги слушались, как прежде, поэтому Кирилл решительно выпроводил Марину, несмотря на ее возражения, а сам хотел было связаться со штабом, но не стал спешить. Не было ясности, почему до людей была донесена не вся информация. Нарочно? Случайно, по недосмотру? Не придали значения? Сами не поняли? Прежде чем поднимать бучу, следовало это понять. Потому как разные причины подразумевали и разные ответные действия.

С одной стороны, можно было связаться с Хасаном или Рамазаном и просто спросить у них, что да как. Но этот вариант годился лишь в том случае, если все произошло по недосмотру и недомыслию. А если нарочно? Чем тогда могло грозить выяснение подробностей? Конфронтацией оно могло грозить, вот чем. И, при всей кажущейся незыблемости положения Кирилла, незыблемым оно было несколько дней назад, а какое оно сейчас, как раз надо было выяснить. Причем аккуратно. Да еще подстраховаться на всякий случай.

Как писал Киплинг, промахнувшийся на охоте старый вожак становится мертвым волком. Даже если еще жив. Всегда найдутся желающие перегрызть ему глотку и занять его место. А люди к этому намного более склонны, чем волки. Это не плохо, не хорошо, просто это надо учитывать.

Через несколько дней, когда Кирилл окреп в полной мере, он велел Максу собрать всю «великолепную семерку», с которой он так успешно сделал вылазку в город. В нее вошли Борис, Стас, Марат, Хенрик, а также молодые, но хорошо зарекомендовавшие себя Джамиль и Ахмед. Макс был седьмым, и никто из нового отряда не собирался оспаривать его лидерство.