Екатерина Кузьменко - Ржавчина. Пыль дорог

– Готово, – тихо говорит Дэй. – Можно пролезть.

Дальше приходится опуститься на четвереньки – толстая ветка перегораживает путь. Страшновато ненароком потревожить всю эту неустойчивую конструкцию: а ну как выйдет из равновесия и погребет нас под собой? Неожиданно Дэй проламывается сквозь листву, и внутрь проникает серенький дневной свет. Почти сразу же я слышу сдавленное ругательство.

– Что там случилось?

– Выбирайся – увидишь.

Я спрыгиваю со ствола, оглядываюсь, но ничего опасного или пугающего не нахожу.

– Под ногами, – подсказывает Дэй, – посмотри под ноги.

Я опускаю взгляд – и теперь уже приходит мой черед ругаться. Асфальт исчез, просто сменился утоптанной пыльной землей. Вдаль от завала убегает начинающий зарастать проселок. Причем проложили его не автомобили. Когда проезжает машина, за ней остаются две колеи и полоса травы посередине, а тут – одна пыльная серая лента. Естественно, металлическое ограждение, оберегавшее машины от вылета в кювет, тоже исчезло. Как и столбы. Ну, хоть дорога на месте. Хотя куда она выведет – кто знает. Тут до моего сознания доходит еще одна неправильность окружающего мира.

– Деревья. До того, как мы полезли в этот милый шалашик, были дубы и еще что-то лиственное. Теперь сосны.

И не просто сосны – целый лес. Причем лес темный, замусоренный. Стволы стоят плотно, между ними – сломанные ветки и густой кустарник. Все деревья старые, с толстыми стволами – подлесок просто не выживает в их тени. Обычно сосновые леса светлые, но про «обычно» рассуждать не тянет. Теперь нас прямо-таки подталкивают к единственному пути. Кто-то предположил, что чудеса, с которыми сталкиваешься на очередном «проклятом месте», всего лишь отражение твоих собственных мыслей и предчувствий. Тогда я знаю, почему некоторых из нас побаиваются. Мало кто захочет общаться с человеком, у которого такое в голове творится.

– Как я понимаю, поворачивать назад бесполезно? – не поворачивай назад, девочка, духи путают тропинки за твоей спиной, и твои собственные следы приведут тебя прямиком в гиблое болото – так предупреждала ведьма героиню одной сказки, отправившуюся за волшебным цветком. Когда-то я таскала с собой компас, но на всех без исключения заданиях он врал, стрелка начинала плясать, словно сумасшедшая, безбожно путая стороны света. Не возвращаться той дорогой, по которой пришел, – еще одно из наших правил.

– Не будем. – Дэй стягивает с головы бандану, вытирая вспотевшее лицо. – Не поможет.

Мне становится его жалко. Да, номинально он старший в нашей маленькой группе, он парень, но ему тоже всего семнадцать, и ему страшно, как и мне. Я протягиваю руку и на миг касаюсь его плеча.

– Идем? – отвязываю веревку от ремня.

– Да, – Дэй встряхивает головой, отбрасывая с лица слипшиеся от пота пряди, и вновь стягивает бандану узлом на затылке. – Все как всегда. Эта дорожка похожа на ловушку для глупеньких героев, и мы в нее, разумеется, попадемся. Позволим монстру нас съесть, чтобы устроить ему несварение желудка.

Вот и еще одно правило. Нельзя долго оставаться на месте.

А дальше стало совсем интересно. Потому что проселок сузился, превращаясь в тропу, а затем и вовсе затерялся в траве.

– Ну просто здорово, – прокомментировала я. Вокруг звенела все та же тишина, нарушаемая разве что шелестом травы под нашими берцами. Кстати, по сравнению с началом пути стало немного теплее. Вот и трава здесь не такая жухлая, ее еще не прихватывало утренним морозом. Хотя, может, теплее просто за плотной стеной деревьев. Начинало темнеть, да еще как-то слишком быстро, но это как раз не было удивительно. День и ночь в таких местах очень любят играть в прятки. Кстати, ночевать здесь не рекомендуется. Да, иногда приходится, и напарник всегда караулит спящего. Но, если можно обойтись без сна, лучше обойтись без сна, а если спать, то под открытым небом безопаснее, чем под крышей. Сон – выход за грань, но эти ворота открыты в обе стороны.

– Тут что, кладбище предыдущих героев? – бормочет под нос Дэй. В переплетении травяных стеблей что-то белеет, будто оглаженный временем, ветрами и дождями череп. Дэй осторожно поддевает его носком ботинка, и «череп» откатывается в сторону, оставляя за собой прореху в травяном ковре. Да, по размеру и впрямь похоже, но это всего лишь гладко обтесанный белый булыжник. Будто вывалившийся из кладки.

Через пару шагов мы натыкаемся на еще несколько.

– Интересно, что здесь было построено? Стена?

– Меня больше занимает, кем построено. И для чего. Или для защиты от чего.

– И здесь ли еще то, от чего защищались, – заканчиваю я мысль. В принципе, ответа не требуется. Нет, конечно, если судить по разбросанным камням, это самое нечто строителей предполагаемой стены все-таки сожрало… Но я предпочитаю оставаться оптимистом.

Тем более, что особого выбора нет.

– И все-таки не стена.

На этот раз изменения в пейзаже первой замечаю я – впереди за деревьями маячит какое-то белое строение. Как будто через неухоженный, романтически-заброшенный парк выходишь к старинному особняку. Вернее, к развалинам. Когда мы подходим ближе, развалины оказываются остатками башни. Круглая площадка, видимо когда-то вымощенная похожим камнем, не заросла до сих пор. От самой башни уцелел полукруг стены с узкой щелью бойницы да пара ступенек ведущей наверх лестницы.

– Представляешь, какая она была огромная, – доходит до меня. Видимо, рухнула, и те камни, которые мы нашли, остатки вершины.

И жутко древняя, если поначалу такой громадине было куда рухнуть, а потом на этом месте успели вырасти высоченные сосны. Я обхожу башню кругом. У дальнего обломка стены обнаруживаю безнадежно засохший куст диких роз. Раскрывшиеся бутоны почернели, но почему-то не осыпались.

– Сказочная страна после катастрофы, – констатирует Дэй. – Все в наличии: тоннель из одного мира в другой, волшебный лес, зачарованная башня, розы.

– Не хватает только принцессы, ожидающей наверху своего избавителя.

– Или заманивающей благородных рыцарей, чтобы съесть их, – он пожимает плечами. – Почему бы принцессе одновременно не быть чудовищем?

– Действительно. Можем заночевать здесь. Хотя бы есть гарантия, что никто не нападет сзади.

Сухих веток в лесу предостаточно, и мы разводим костер внутри, у стены башни. Рюкзаки у нас тощие: туго скатанные спальники, сухой паек, вода и запасные магазины к автоматам. Пока мы возились с обустройством ночлега, стемнело окончательно. Первым дежурит Дэй, поэтому я ложусь поближе к костру и сразу же засыпаю. Измученному организму нет дела до «проклятых мест» и мистики.

– Все нормально? – негромко спрашиваю я, когда меня осторожно будят.