Дмитрий Силлов - Кремль 2222. Шереметьево

Еще был тут грязно-серый хлеб, вяленое мясо и рыба, пахнущие порой весьма сомнительно, и что главное – вода в бутылках, на которых стоял заметный красный штамп: «Клан торжокских маркитантов. Вода очищена в соответствии с санитарными нормами. Допущена к продаже».

Во как! Контроль качества. А кто-то говорит, цивилизации нет. По мне так цивилизация – это когда власть не допускает травить свой народ некачественной жратвой и палеными медикаментами. Остальное есть не что иное, как развешивание лапши на ушах простаков.

Но основным товаром на рынке было все же оружие. Различное, начиная от стальных бейсбольных бит с остро заточенными шипами, до пулеметов и гранатометов как отечественного, так и импортного производства.

– Почем? – приценился я, ткнув пальцем в новенькую СВД.

– Карта постоянного покупателя Зоны есть? – осведомился одноглазый осм-торговец с повязкой на морде, окинув меня пытливым оком.

Точно цивилизация…

– Нету.

– Сто пятьдесят золотых.

– А ничего не треснет?

– Все, что могло треснуть – уже треснуло, – хмыкнул торгаш, приподнимая повязку на лице. Н-да, шрам через пустую глазницу у него знатный.

– Цену на СВД кому-то нервному объявил? – осведомился я.

– Не-а. Ножом рубанули при взятии куркинской крепости. Круто мы тогда наваляли хомо, но и мне вот перепало. Хотя я ни о чем не жалею.

Так… Неплохо Поле Смерти изменило мое лицо, если осм меня не узнал. Хотя тогда я был грязней грязного, морда расцарапанная, в запекшейся крови… Ну и хорошо, что не узнал. Многие из этих мутантов могли таить на меня обиду, несмотря на то, что я освободил их из плена [6]. Так что все, что не делается – к лучшему.

Я покачал головой.

– Не, такая роскошь мне не по карману.

И пошел дальше.

Огнестрельное оружие и патроны на рынке продавали отдельно – оно и понятно, техника безопасности. Причем боеприпасы были разложены на прилавках в штучных демонстрационных экземплярах. В вертолетах, небось, полные цинки стоят, а чтоб оценить товар и одного патрона достаточно.

Я подошел к самому длинному прилавку, где выбор патронов был наиболее богатым.

– Семь шестьдесят два на пятьдесят один НАТО есть?

– Сколько? – гавкнул собакоголовый продавец.

– Ну… тысяч девять-десять, – сказал я, прикидывая, сколько у меня осталось наличности вместе с серебром, которое я выручил за автоматы.

– Рроссыпь, цинки, отдельные ленты или вся парртия одним верртолетным корробом? – характерно порыкивая, спросил продавец.

– Можно двумя типовыми коробами по четыре пятьсот. Либо мои ленты россыпью снарядить, если машинка есть.

– Всё есть. Каррточка постоянного…

– Карточки нет.

– Тогда по пятьдесят золотых за корроб. Либо сотня снаррядить твои ленты.

– А не один ли хрен? – поинтересовался я, осознавая, что такой суммы у меня точно нет.

Собакоголовый пожал мохнатыми плечами.

– Ты покупатель, тебе ррешать.

– Ясно… Тогда отсыпь мне россыпью пятьсот патронов, я уж сам как-нибудь…

Договорить у меня не получилось.

Внезапно рев мощного двигателя заглушил мои слова. Из живого леса напротив входа в Зону вылетел тяжелый бронированный грузовик. Охранники не успели отскочить в сторону. Широкий бампер грузовика долбанул их с разгону и впечатал обоих в сетчатые ворота, которые в следующую секунду рухнули на территорию Мертвой Зоны.

Охранники ринулись было к притормозившей машине, срывая с поясов кожаные дубинки, но увидев, кто вылезает из кабины, остановились в нерешительности…

Это был Скорняк.

Страшный, окровавленный, но гораздо более живой и здоровый, чем мне бы этого хотелось. Более того, когда он вылезал из машины, я заметил, что из окровавленного обрубка его хвоста примерно сантиметров на тридцать торчит кончик нового, успевшего отрасти после взрыва моей мины.

«Регенерация, – пришла запоздалая мысль. – Бешеная, сумасшедшая регенерация. Сильнее, чем у ящерицы-мутанта или у любого другого живого существа в этом мире. Шарики не задели мозг и сердце, а все остальное у него восстанавливаемо. Впрочем, насчет мозга и сердца еще вопрос, может, и они могут регенерировать у этой твари…»

Жуткая морда мутанта растянулась в ухмылке, когда он увидел меня. Сейчас Скорняк стоял возле ящиков со сданным оружием, и у него был богатый выбор.

Он и выбрал. Одной лапой подхватил дубину нео – страшного вида дрын, утыканный гвоздями и обрезками арматуры. А другой вытащил пулемет, который я продал ныне покойным охранникам – чтоб далеко не отлучаться с поста, те сунули его в свободный ящик…

– Кто дернется – пристрелю, – пообещал он, после чего ткнул дубиной в мою сторону. – А ты, сучий хомо, иди сюда. Я хочу лично вышибить твои мозги, а потом втоптать их в землю.

– Полегче, прридурррок, – рыкнул нео, стоящий возле большого прилавка с консервами. – Это Меррртвая Зона…

Скорняк на оскорбительную речь мутанта отреагировал мгновенно. Очередь, выпущенная с близкого расстояния, прошила грудь громадного нео и швырнула его на прилавок. Я смотрел, как сыплются на землю консервы, как корчится на ней умирающий мут, как хлещет кровь из его ран – и не мог взять в толк, почему Скорняк еще живой? Почему гигантская аномалия еще не иссушила его тело, превратив урода в мумию? Или местные маркитанты обманули, и это не Мертвая Зона, а обычный клок земли, выдаваемый за таковую ради извлечения большей выгоды?

– Стойте где стоите, – угрожающе зашипел Скорняк. – У меня на груди шкурка спира. Ни хрена мне ничего не сделает ваша Зона. А вы, если дернетесь, все сдохните в муках.

Да, я ошибся… В данном случае маркитанты никого не обманули, действительно разместив рынок на территории страшной, необъяснимой аномалии. Умирающий нео внезапно захрипел, затрясся – и начал быстро сдуваться, словно проколотая шина. Мгновение – и на земле лежит большой скелет, обтянутый сухой шкурой.

– Сволочь… – тихо проговорил собакоголовый. – Где-то спирра нашел и ободррал. Теперь ему плевать на Мерртвую Зону. Не рреагирует она на того, кто таскает на себе шкуррку этого мутанта…

– Я передумал, – вновь осклабился Скорняк. – Иди сюда, хомо, иди ко мне. Скорая смерть не для того, кто убил всех моих товарищей. Для начала я перебью тебе все кости вот этой дубиной, предварительно выдрав из нее гвозди. Но у тебя есть шанс. Пока я буду ломать твой скелет, ты можешь откусить себе губу или палец. Здешняя Мертвая Зона не особо чувствительная, и ей недостаточно нескольких капель. Пусти себе кровь, хомо, пусти как следует, и ты сдохнешь быстро…

Я бросил взгляд налево, потом направо… Плохо. Меня медленно, но уверенно окружали охранники Зоны, быстро сориентировавшиеся в обстановке. Нарушителю спокойствия, защищенному от воздействия Зоны, нужен только один хомо, причем неместный. Так пусть заберет его и свалит отсюда поскорее. Тогда больше никто не погибнет, и все пойдет своим чередом. Крепкие ребята, и их – десяток. А я один и без оружия. Навалятся кучей, никакая рукопашка не поможет. Одного-двоих-то я вырублю, а остальные однозначно вырубят меня. Местных секьюрити специально на это тренируют годами – нейтрализовывать бескровно тех, кто мешает процветанию торговли…