Олег Кулагин - Русские сумерки. Клятва трикстера

Но нет, расклад прост. И мертвенно банален.

Ровный ряд «джетпаков» на аккуратных тележках. Одного не хватает. А остальные…

Я вздрагиваю и резко оборачиваюсь.

Голоса?

Да, мне не послышалось…

Осторожно выглядываю из-за ворот. На крыше по-прежнему никого, кроме трупов. Я выхожу из ангара и делаю несколько шагов к остаткам пожарной лестницы. Теперь я могу узнать голос.

Голос Карена Седого…

Только с кем он, интересно, там общается?

Я облизываю губы. На пару секунд запрокидываю голову, ловлю ртом несколько дождевых капель. И усаживаюсь прямо на крышу рядом с поручнями лестницы.

Голосов больше не слыхать. И мрачная улыбка опять кривит мне губы: «Значит… Уже договорились?»

А на что я, дурак, рассчитывал – на честность бандита?

Это ведь даже не смешно.

Стоп.

Еще какие-то звуки. Со стороны лестницы.

Я беру автомат наизготовку. И когда голова Седого показывается над бортиком крыши, зрачок ствола смотрит ему в лицо.

– Ты чего? – удивляется Карен.

– С кем ты там болтал?

– С нашими друзьями – с кем же еще? – хмыкает он.

– И о чем?

– Может, дашь мне подняться?

Я отступаю в глубину крыши.

Он с молодым проворством карабкается наверх. «Крепкий хрыч!» – мелькает у меня раздраженно. Я думал, он хотя бы запыхается, но нет. Шесть метров по веревке и пара вверх по лестнице – нисколько его не утомили. Еще и подмигивает:

– Эта хрень подо мной едва не обвалилась…

Я молча киваю. Только ствол не думаю опускать. Карен делает шаг ближе, и я выразительно качаю автоматом:

– Не надо. Стой, где стоишь…

– Ты офонарел, Тень?

– Нет, – я внимательно всматриваюсь в его глаза, – просто любопытно – за какую цену ты выкупил у них свою шкуру?

Он мрачнеет.

Медленным движением достает из кармана рацию.

– Твоя? – сухо уточняю.

– Сдурел? Трофейная, взял у одного из подельников Кота…

Угу. Вроде такие же были у убитых охранников в кабинете.

– …Я тебе говорил, Тень. Ты слишком долго торчал в Зоне. Это плохо влияет на мозги…

– Спасибо за консультацию. А теперь ответь – что ты им рассказал?

– Ничего! Взял рацию, передал, что Цебель выжил. И что мы ему башку отвинтим, если они вздумают ломать двери!

Я моргаю.

«Логично…»

Так, что даже удивительно – почему я не придумал такую штуку? Цебель наверняка уже холодный. Только они-то об этом не знают. Об этом вообще никто не знает – кроме нас и Кота.

А значит, такая ложь подарит нам драгоценное время. Точнее – могла бы подарить…

Карен тревожно озирается по сторонам:

– Охранники…

– Да нет здесь никого, – бормочу я, опуская автомат.

Вероятно, стоило бы ему объяснить. Но на фига? Пусть сам оценит расклад.

Торопиться-то некуда…

Остается наблюдать. Со стороны это даже забавно – будто все происходит не здесь и не сейчас. Будто ты где-то в цифровой игрушке или на 3D-сеансе.

Вот крутой профи Карен прошел вдоль стены надстройки. Вот отставной киллер глянул из-за угла – естественно, увидел трупы. Обрадованно прошептал:

– Молодец! Быстро справился.

– Это не я.

Он растерянно оглянулся. В несколько прыжков одолел несколько метров до ворот ангара и бесшумной тенью проскользнул внутрь.

Далее – «безмолвная сцена» – кажется, так говорят в классических пьесах?

Но я не стал тянуть паузу:

– Ну что, теперь понял? – угрюмо спросил, входя следом.

Карен не обернулся.

Он молча рассматривал ряд оставшихся «джетпаков» с раскуроченными внутренностями – из-под открытых кожухов на моторах неряшливо торчали перерезанные провода.

Восемь реактивных ранцев – на каждом по два турбовентиляторных двигателя. Коту пришлось быстро работать. Но он все сделал на совесть. И успел улететь, напялив девятый ранец…

– Сука! – хрипло выдавил Карен.

– Еще та, – кивнул я.

Несколько секунд мы молчали.

Потом Седой оглянулся – уже с другим лицом. Так, будто за одну минуту он постарел еще лет на десять. Опустил плечи и потерянно забормотал:

– Это что… из-за меня? Кот правда поверил, что его хозяин смог выжить?

Я качнул головой:

– Когда ты с ними базарил – Кота уже здесь не было.

По лицу Карена пробежала гримаса:

– Трусливая полицейская тварь! Наложил, гнида, в штаны…

– Это вряд ли. Скорее, оценил обстановку и понял, что ему тут не фиг больше ловить.

Седой моргнул и отвернулся, сжимая кулаки в бессильной ярости. Конечно, он знал бывшего начальника охраны лучше меня. Но сейчас ему было не до логики. Сейчас его душило отчаяние – я понял это по вздувшимся на его шее венам.

Какое-то время мы ковырялись в моторах.

Был бы на моем месте Ромка – может, он чего-то бы и придумал. Ромка вообще здорово сек в технике… А для нас это было безнадежно.

Карен матернулся и бросил отвертку в дальний угол ангара.

Да, хватит себя обманывать!

Мы вышли из ангара и опять вдохнули свежего ветра пополам с дождем. В сущности – это единственное, что нам оставалось.

Сколько там впереди?

Полчаса? Десять минут?

Седой перерезал за собой веревку, даже крюк прихватил, но конец по-прежнему свисает из открытого окна ванной. Скоро его заметят. Тогда даже идиот сообразит, что Цебеля нет в живых.

Все выходы на крышу заперты на крепкие засовы – вероятно, Кот постарался.

Только долго ли они выдержат?

Мы присели на деревянный ящик под козырьком надстройки. Ветер сюда не задувал, и лишь отдельные дождевые капли прилетали в лицо холодными брызгами, собирались в мелкие лужицы на черном рубероиде крыши…

Вода – это хорошо.

Я достал из рюкзака флягу, сделал глоток и передал Карену. Закрыл глаза, вслушиваясь в шорох дождя…

Два автомата у нас, на каждого – по два запасных магазина. Плюс два пистолета.

Еще есть рация. Только переговоров уже не выйдет – исчезновение Кота расклада не изменило. Скорее наоборот. Парочку мертвецов на крыше тоже запишут на наш счет.

Значит, все, что остается, – девяносто патронов на брата. Пистолеты выносим за скобки…

– Уйдем с музыкой, – глухо пробормотал Карен.

Да, этого мало, чтоб проложить дорогу по трупам. Зато достаточно, чтоб прихватить с собой несколько рьяных приверженцев Цебеля.

Я открыл глаза и посмотрел в небо. Низкие облака ползли с запада на восток.

Скучная, муторная погода. И дело нам предстояло скучное, противное…

Убивать и умирать.

С музыкой?

Можно и с музыкой…

Я достал из кармана рюкзака плеер. Несколько секунд рассматривал маленький исцарапанный корпус. Потом подключил наушники. Нажал play, и в уши полилась мелодия – та самая: