Александр Трапезников - Затерянные в Полынье

– Сей момент, – отозвался я и, как половой (а какой тут переносный смысл?), поспешил на кухню. Кто, кроме меня, накормит эту свалившуюся на мою голову орду?

Мы все уже сидели за большим круглым столом и пили чай с приготовленным тетушкой Краб клубничным тортом, когда появился Егор, помахивая мертвой гадюкой, как плеткой.

– На болоте встретились, – важно сообщил он, бросая змею на стол.

– Убери немедленно эту гадость! – завизжала Ксения, опрокинув чашку. Казалось, гадина все еще продолжала шевелиться.

– А что, не нравится? – удивился капитан.

– Ну ты, Егорушка, совсем того… – поддержал Ксению Комочков. – Ты бы еще дохлую крысу принес.

– Не было там крыс. Только жабы. И змеи.

– А зачем ты вообще потащился на болото? – спросил я.

– Люблю острые ощущения. Привык.

– А как ты ее завалил, сыщик? – поинтересовался Барсуков. – Пристрелил, что ли?

– Нет. Стану я тратить патроны. Палкой по морде. И весь разговор.

– Методы у тебя какие-то… бериевские, – возмутилась Милена. – Она хоть призналась в чем-нибудь перед смертью?

– Всех сдала. Отвезу ее в Москву и сделаю чучело. – Марков взял гадюку за хвост и унес в свою комнату. Потом присоединился к нашему чаепитию и спросил – Ну, и какова программа на вечер?

– Праздничный ужин в десять часов, – ответил я.

– Пошли пока погуляем? – предложила Маша.

Мы согласились и через несколько минут вышли на улицу. Я хотел повести их к Волшебному камню – показать самую яркую достопримечательность Полыньи, но потом решил оставить это лакомство на другой раз. Кроме того, уже начинались сумерки, и идти в это время на болото было опасно. И я повел своих гостей к озеру.

– А где все жители? – спросил Сеня. – Никого не видно. Прячутся от нас, что ли? Словно мы попали в царство Аида.

– Они здесь рано ложатся спать, – пояснил я. – Другой ритм жизни.

– И вообще другой часовой пояс, – добавила Ксения.

– Так в этом озере утонул твой дед? – спросила Милена, когда мы подошли к берегу. Она держала меня под руку и прижималась к плечу.

– Да, – мрачно ответил я, и в этот момент над нашими головами сверкнула ослепительная молния, зигзагом расколов темное небо, на которое вновь наползли тучи. А через секунду ударил гром. Такой грозы мне еще не доводилось видеть. Да, наверное, никому из нас. Небеса словно разверзлись – иного слова не подберешь, и целое море воды хлынуло на землю.

– Бежим обратно! – закричала Ксения. – Сейчас просто ужас что начнется!

– А уже ужас и есть, – хладнокровно отозвался Марков и стал не спеша раздеваться. Скинув все, оставшись в одних плавках, он полез в воду. Мы молча наблюдали за ним, зная, что остановить его, если он что-то задумал, невозможно. Егор нырнул, а затем поплыл к середине озера. А чем я хуже?

– Совсем обезумел, герой, – сказала Милена, тем не менее любуясь им.

– Ну, кто еще смелый? – подзадоривая, крикнул Марков. – Все равно все вы уже промокли до нитки.

Я, больше не раздумывая, сбросил с себя одежду и тоже полез в озеро.

– Куда, идиот? – крикнула мне вслед женушка. Вот так всегда: кто-то для нее – герой, я – этот самый… Раздосадованный, я нырнул, и толща воды сомкнулась над моей головой. Я плыл с открытыми глазами, всматриваясь в песчаное дно. Глупая мысль закралась в мою голову: что дед где-то здесь, рядом. Что он не утонул, а просто превратился в какую-то большую рыбу, может быть, в сома, и лежит где-нибудь под корягой, шевеля усами и поджидая меня к себе в гости. На ужин. Что едят сомы? Такую же рыбу. И покойников. Сейчас он встретит меня и пробулькает: «Здравствуй, внучек! У тебя нарядная чешуя, а какие красивые жабры и плавники! Как я рад, что мы наконец-то встретились. Давай ужинать… Кто кого съест первым?»

Я вынырнул и огляделся. Оказывается, к нам уже присоединились Комочков и Барсуков. Они дурашливо брызгались друг в друга водой, а сверху нас всех заливал еще и небесный водопад. Нет, здесь не царство Аида – тут Империя Жизни, ведь вода – это и есть жизнь. Хотя и смерть тоже. И не Полынья это вовсе, а метафизическая Россия, ее уменьшенный слепок, где есть всё – все ее сакральные смыслы.

А три женские фигурки, съежившись, продолжали стоять на берегу.

– Давайте сюда, к нам! – крикнул им Марков. – Здесь посуше!

Первой решилась Милена.

– Только у меня нет купальника, – отозвалась она.

– Ну и что? – подал голос Комочков. – Мы с Барсуком тоже голые плаваем.

– Милена, прекрати! – строго приказал я, но она уже разделась и, обнаженная, ступила в воду.

– Класс! – высказался Марков, нырнув, словно настоящий дельфин.

Оставшиеся на берегу две грации также скинули с себя всю одежду и поплыли к нам. Над нами сверкали молнии и гремел гром, лились потоки воды, а мы плескались в озере, словно расшалившиеся подростки, хотя каждому из нас было под и за тридцать. Конечно, это было полное безумие – плавать в грозу, но нами овладела какая-то долгожданная свобода, которая никогда не пришла бы к нам в пыльной и замороченной от вранья Москве.

– Три русалки и четыре пингвина, – прокричал Комочков. – А где тутошний водяной?

– Сейчас мы его найдем! – откликнулся я и снова нырнул. И вдруг почувствовал, как у меня сжимается сердце: кто-то будто стискивал его железными пальцами. Меня повлекло вниз, на дно… Я успел вынырнуть и глотнуть воздуха, но какая-то сила не отпускала меня, тянула к себе. Я еще смог увидеть сверкнувшую молнию, а потом воды озера сомкнулись над моей головой.

Очнулся я на берегу, а мне казалось, что я все еще плыву где-то в озере: кругом была вода. Потом только сообразил, что это льет немилосердный дождь, и услышал рядом с собой голос Маркова:

– Ну, хватит притворятся покойником, я тебя так просто на тот свет не отдам.

– Кто меня вытащил? – спросил я.

– Сказал так, словно: «кто посмел меня вытащить?» – фыркнула Ксения, Маша засмеялась, а Милена молчала, лишь бережно придерживала мою голову.

– Кто же, кроме нашего храброго штабс-капитана? – ответил на мой вопрос Комочков. – А вот я бы еще подумал.

Тут Милена поцеловала меня в губы и заплакала.

– Ну, будет, будет. Пора уж и к дому двигаться, – трезвомысляще произнес Барсуков. – Все хорошо, все живы. И все мы дураки, что полезли в озеро. Приключений, видите ли, мало.

– Во всем виноват Марков, – вынесла свой вердикт Ксюша. – Он первый дурак и есть.

– Согласен, – тотчас же откликнулся тот. – А первые вообще всегда либо герои, либо придурки.

– Это с какого конца смотреть, – заключил я, поднимаясь с земли. – Пошли, продолжим вашу перебранку в тепле.

Когда мы вернулись домой, меня освободили от кухонных обязанностей, а подготовкой к ужину занялись девушки. Наконец стол был полностью сервирован, и мы уселись, горя желанием немедленно приступить к трапезе. Аппетит после купания в озере разыгрался нешуточный. Даже у меня, наглотавшегося доброй порции воды. И хотя я чудом избежал смерти, но меня не покидало какое-то странное ощущение, что я повторяю путь деда, и мое сегодняшнее спасение – лишь отсрочка. А самое главное поджидает всех нас впереди.