Владимир Свержин - Гнездо Седого Ворона

Он чуть сконфуженно обернулся, будто гость застал его врасплох за чем-то неподобающим.

— Ты просил меня зайти? — на пороге стоял Библиотекарь с парой довольно потертых книг в руках.

— Свежий улов? — поинтересовался хозяин кабинета.

— Да, выменял на торжище. Ты хотел говорить со мной?

— Мне нужно знать твое мнение. — Он подошел к окну и уставился на заставленную столиками веранду. В этот час здесь было малолюдно.

Трактирщик отчего-то немного опасался Хранителя Знаний. Сам не мог сказать почему, но ему казалось, что тот вечен и неизменен, сведущ во всем и видит насквозь каждого, так что под его взглядом самые потаенные мысли лезут наружу, будто ростки из-под земли. Опасался, но хорошо знал, что мудрее и опытнее библиотекаря нет никого во всем совете старейшин.

— О новых временах? — подтверждая опасения властителя кассового аппарата, предположил гость. Хозяин едва-едва смог упрятать досаду. Его собеседник, похоже, никогда не сомневался в правильности своих предположений.

— И о них тоже, — словно между прочим, согласился Трактирщик. — Я хочу расширить дело.

Он тут же пожалел, что озвучил сокровенное желание вместо того, чтобы говорить о насущных делах, о требованиях шерифа, о возможной угрозе, накатывающей из-за Срединного хребта. Вместо того чтобы расспрашивать, задавая прямые и четкие вопросы, не вдаваясь в рассуждения, с тем лишь, чтобы узнать мнение премудрого старца о неотложных проблемах.

— Расширить дело? — как ни в чем не бывало переспросил тот, словно речь шла о самых обыденных вещах. — Подумываешь создать целую сеть Трактиров?

— Да! — невольно загораясь смелостью замысла, выпалил хозяин Трактира. — На всех караванных путях! — проговорил он, начиная ходить по комнате, оживленно жестикулируя, будто отгоняя от себя витавшие сомнения. — Там должны стоять гарнизоны, чтобы караваны в новых трактирах могли спокойно останавливаться, не опасаясь раздольников и поисковиков из бунков. Там должны будут кормить, поить и давать кров. И главное, там будет царить наш порядок, единый порядок! Тот, что мы растим здесь уже третье поколение!

Если мы сделаем это, Дикое Поле перестанет быть диким! Нуралиев прав. Нужно знать мир, в котором мы живем, хотя бы ту его часть, которую, хоть пока и довольно условно, почитаем своей. От каждого из новых Трактиров надо будет посылать экспедиции на поиск населенных земель. Мы сошьем из клочьев новую одежду этому миру!

Трактирщик был горд своей речью и глядел на Хранителя Знаний, ожидая слов одобрения.

— Дерзкий замысел, — спокойно похвалил тот. — Но вряд ли он закончится хорошо. А знаете, до Того Дня уже существовали огромные сети Трактиров. Таких, скажем, как Макдоналдс. Но ты пошел дальше них. У них не было ни гарнизонов, ни столь возвышенных, и потому недостижимых целей.

«Макдоналдс, — крутилось в голове у Трактирщика. — Красивое имя. Если замысел удастся, я назову себя так: Великий Трактирщик Макдоналдс I».

Он прислушался, как звучит титул.

Между тем Библиотекарь продолжал степенно и немного грустно:

— Одна беда, я почти уверен: люди не примут этого порядка. Да и любого другого, установленного гарнизонами. Убедить их, что вооруженные люди пришли охранять покой и порядок, не удастся. И прежде никому не удавалось. Это слабое утешение, а другого нет. — Властитель кассового аппарата только сейчас заметил, каким уставшим выглядит собеседник. — Если у тебя хватит сил, ты сможешь заставить людей подчиниться твоей воле. Но какой бы доброй она ни была, при первой же возможности сжатая пружина выпрямится и сметет все, принесенное тобой.

— Но почему? Чем плох наш порядок?!

— Он хорош. По большей мере хорош. — В отличие от хозяина кабинета старика не обуревали эмоции, голос его был тих и размерен. — Некоторые, вероятно, даже примут его всей душой.

Беда в том, что в большинстве своем люди не желают и никогда не желали жить хорошо, хоть это и звучит странно. Они хотят жить, как придется, и упрекать судьбу за то, что в результате им плохо. Обременять себя законами — значит заставить себя мыслить и делать осознанный выбор. А это не всегда просто, зачастую болезненно. Поэтому, друг мой, ты до последнего вздоха останешься для них чужаком, навязывающим свою волю.

— Но если людожеги и впрямь решатся прийти… — Трактирщик бросил на стол весомый аргумент — карту, позаимствованную из колоды лейтенанта Нуралиева. — Разрозненные силы не смогут остановить их, а собрать даже тех, кто сражался в прошлой битве, уже невозможно!

— Это верно, — кивнул Библиотекарь. — Людожеги придут, непременно придут. А вы изгнали человека, который в силах объединить тех, кто еще вчера числил себя врагами.

— Он нарушил Закон! — морщась от досады, напомнил властитель кассового аппарата.

— И снова верно. Я не выступаю против решения суда. Но, сам видишь, даже здесь, в малом, закон и реальность, как это часто бывает, враждуют меж собой.

— Не этот, так другой, — буркнул хозяин кабинета. — Здесь десятки стражей. Даже сотни!

— Ты прав, — подтвердил Хранитель Знаний. — Любую отсеченную ногу со временем можно заменить деревянной. Я могу идти?

— Нет, постой! — У Трактирщика засосало под ложечкой. Ему показалось, что если сейчас он не сможет убедить своего гостя, то себя и подавно не сумеет, так и останется стоять на распутье. — Что такого может один человек, чего не может другой? Лешага отличный страж: ловкий, сильный и, пожалуй, умный. Но он всего только страж! Один из тех, кто подряжается умереть за своего караванщика.

— Один из тех, кто берется довести караван до цели, — парировал Библиотекарь. — Тут большая разница.

— И все же…

Дверь, хлопнув о стену, распахнулась. На пороге стоял бледный шериф.

— Людожеги?! — скороговоркой выдохнул старик.

Нуралиев помотал головой;

— Арестованный. Он — мертв.

Сохатый метался, привязанный ремнями к массивному деревянному ложу, которое специально укрепили ящиками с песком, боялись, что «больной» его опрокинет. Мало того, осторожный лекарь просил замотать беспокойного силача поверху рыболовной сетью, потому как веревки, добротные веревки из отборной конопли этот гигант уже дважды рвал. Рвал, не приходя в сознание и не замечая этого. Но сеть народный депутат пожалел дать: а вдруг и ее испортит? На такого детинушку сетей не напасешься. Вместо этого он приказал вырезать из крепкого дерева специальные поручни с выемками для рук, чтобы закрывались на прочный засов. Но их еще не сделали, а силач, оставленный Бирюком заместо себя, бился так, будто жизнь свою спасал.

Так оно и было, но только не здесь, а в далеком прошлом. Засевшие между камней автоматчики стреляли, так щедро осыпая горный склон пулями, что, казалось, никогда не знали цены патронам.