Новый мир

— Ну и.

— Она русалка, да еще знает наш язык, я решил, что нам пригодится в качестве переводчика.

— Русалка говоришь… — скептически произнес ротный. — Что–то я хвоста не вижу.

— Так она что–то вроде оборотня, может менять свое тело. Я сам видел. Хвост на берегу отвалился.

— Ладно, а пусть она скажет что–нибудь на нашем.

— Ты вожак… этот стая? — капитан ни капли не удивился услышанному из уст Сирены. И не такое повидать успел.

— Вроде того. Ты где по–нашему шпарить научилась?

— Человек… твоя стая учить.

Долго мне пришлось объяснять ротному, при каких обстоятельствах встретился с водяным эльфоборотнем. В конце концов, сама русалка много чего рассказала про себя. Разговор был долгий, даже на фоне происходящей ежедневно, ежечасно паранормальщины поверить в персонажа из сказки нелегко.

— Ты речь альвов знаешь? — спросил Смольный.

— Да…мой стая хранить… память о старый дом, язык, обычаи. Я знать… речь плохой алфар… плохо говорить.

— Значит так, сержант, ты ее привел, ты с ней и возись. Мне своего геморроя хватает, пристрой ее где–нибудь, одень, накорми. Плохой переводчик лучше совсем никакого, а они нам позарез нужны. Понял?

— Так точно.

— Исполняй.

— Есть.

— Ты обещать помогать… корабль для Герман на остров. — Похоже, водяная твердо решила добыть помощь для своего друга Германа.

— Послушай, Сирена, никто так просто тебе корабль не даст, я попробую помочь тебе, но не обещаю, что это будет быстро. Сможешь подождать немного?

Ясное дело, никто не станет заниматься Германом с необитаемого острова специально, хотя его может подберет какая–нибудь исследовательская экспедиция. Их постоянно посылаем мы и американцы. В общем шансы есть. После короткого раздумья Сирена дала утвердительный ответ. Веселые деньки настали.

Полчаса спустя

— Ну, боец, ты сундук с сюрпризами, — заговорил, наконец, командир после довольно долгой паузы. — Значит, повторяем еще раз. Кратко, только факты. Она приплыла или вынырнула из воды?

— Вынырнула, — ответил я неохотно.

— И сразу заговорила с тобой по–русски?

— Не сразу. Минут через семь–десять. Точнее сказать не могу.

— Типа учила язык, — скептически произнес командир. — Ментально, стало быть. Телепатически.

Он забарабанил согнутыми пальцами по столешнице. И вдруг глаза его стали колючими.

— А почему ты не пристрелил ее? Пока она молчала?

И правда, почему? Я же понятия не имел, кто передо мной. А ведь не стрелял, как пальнул бы в любого другого туземца при малейшем подозрении.

— Не могу знать.

Командир хмыкнул, ответ его явно не устраивал. Но он спокойно ждал продолжения.

— Я просто почувствовал, что она не враждебна…

Ляпнул и сам удивился беспомощности такого ответа. Почувствовал, видите ли.

— А тебе не кажется, что она тебя загипнотизировала? Подавила в тебе враждебность?

— Нет! — сказал я уже более уверенно. С цыганами как–то уже имел дело и знаю, что чувствуешь, когда тебя пытаются одурманить. — Я бы это обязательно понял и…

Ротный взял в руки рацию.

— Ладно, Капитан Ерошенко? Володь, сейчас же ко мне! Тут тебе работу привели. Мой боец в море русалку выловил. Настоящую русалку! Да, с рыбьим хвостом, с ногами и по–русски разговаривает. Что?! Сам иди похмеляйся! Ладно, хватит хохмить, я жду. Дело очень серьезное.

''Особист, капитан Ерошенко — подумал я с неприязнью. — Он же Сирену живьем сожрет. Подготовить ее как–то надо''.

— Сирена, нам сейчас придется ненадолго расстаться…

— Расстаться? Ты уходить?

Она что, расстроена?

— Да нет, я тебя здесь буду ждать. Это ты уйдешь.

— Зачем?

— Ну, сейчас придет один… эээ, человек. Ты пойдешь с ним. Он будет тебя спрашивать.

— Спрашивать?

— Ага. Будет задавать много вопросов. Может пять раз спросить об одном и том же, но по–разному. Ты не бойся. Просто отвечай. Говори все, что знаешь. Даже, если придется повторять все постоянно. Он тебя не обидит.

— Плохо делать?

— Нет, он тебя не тронет. Говорю же, не обидит. Просто ему надо поговорить. Ну, любит он поговорить. Работа такая.

— Хорошо, я с ним говорить…

— Вот и славно, — вздохнул я с облегчением.

Душа Мира билась в страшной агонии, Небесный Наместник чувствовал это как никто другой, ведь именно ему был вверен Элетаан во владение. Если раньше она изредка стонала, то сейчас беспрерывно издавала полные боли крики. Чуждая жизнь отравляет каждый день этот мир. Полубог неоднократно пытался успокоить Душу, облегчить страдания, все бесполезно, он оставил бесплотные попытки больше сотни циклов назад.

К архидемону Нахату, покоившемуся здесь со времен Рассветной войны, добавились проблемы в виде шилао. Эти бездушные куски мяса нельзя почувствовать в Силе, и даже сам Гефнонх не смог бы заставить их распасться, как он поступил с безбожниками денсорин…

Душа Мира редко отвечала на зов Наместника, он ее хорошо понимал. Ей довелось пережить немало потрясений, хозяева Элетаана менялись, а сущность Мира нет. Невозможно представить, что она испытывала, когда на поверхности шли жестокие войны, уносившие жизни сотен миллионов разумных существ. Обезумела ли Душа? Этим вопросом полубог задавался неоднократно, так и не найдя точного ответа. Однако то, что она больна без сомнений. Элетаан всеми силами пытается защититься от вторженцев, заставляя зверей и разумных атаковать шилао. Большинство смертных даже не осознают того, что их внезапные порывы фанатизма и желание умереть за Богов провоцирует Душа Мира, воздействуя на разумы людей, альвов, санхейли. Наместник решил не препятствовать сущности, поскольку это пойдет только на пользу, да и не проделывать подобное самому. Можно полностью сосредоточиться на создание единой армии, прошло время бездействия.

Капрал Шелл трясся в десантном отсеке ''Страйкера'' вместе со своим отделением, ехали на зачистку очередной деревни аборигенов. Когда геноцид только начинался, солдаты часто отказывались исполнять приказы о ликвидации мирных жителей. Естественно личный состав 36–й пехотной дивизии подвергся выбраковке, все лица со слабой психикой переводились в другие части или сажались в психбольницы, поскольку спокойно смотреть на заживо сжигаемых с огнемета крестьян, оживших мертвецов не каждый сможет. Тактика выжженной земли полностью оправдывает себя, после начала массовых восстаний мертвецов полторы недели назад американская военная машина принялась истреблять любых аборигенов у себя на пути. Все без исключения гуки — потенциальные разносчики опасных инфекций, после смерти, если не поврежден мозг, обращаются в зомби или что похуже. Ту же костлявую умертвию, способную в считанные секунды выпотрошить вооруженного до зубов пехотинца.