Юлия Зонис - Биохакер

Сиби сразу не понравилось это место. Сухая трава кололась и плохо пахла, плохо, страшно, совсем как пах умирающий Старый в ее сне. Она свернулась калачиком, стараясь спрятать голову под мышку, подальше от мерзкого запаха и плохих мыслей. Но плохие мысли не уходили, кололись, как дурацкая солома. В мыслях плакал Майк, тонул в какой-то гадкой чернильной слизи Колдун, вороны каркали, клевали глаза мертвых наземников… людей. В общем, все было настолько плохо, что Сиби всхлипнула и все-таки уснула, чтобы убежать от таких ужасов.

Ее разбудил голос Марты. Марта просто заливалась. Сиби высунула голову из сена, отряхнула с лица труху и прищурилась на лучи большого яркого… солнца, вот. В лучах кружилась пыль. В пыли сидел Майк и держался за голову.

Сиби подобралась к нему на четвереньках и участливо спросила:

– Болит? Можно помазать жабьей икрой…

Майк уставился на нее злыми, в красных прожилках глазами и хрипло сказал:

– Сама ты жабья икра. Мне как будто виски сверлят. И воняет тухлятиной.

Он обнял колени и закачался взад-вперед, откинув голову.

– Ты чего? – испуганно окликнула Сиби, так громко, словно Майк был далеко-далеко, а не сидел совсем рядом.

– Это Маниту, – сказал-пропел мальчишка. – Маниту. Я думал, оставил его там, в Канаде. Он же индейский бог, не должен уходить со своей земли. Я поэтому и согласился лететь. Не хочу быть уродом. Хочу быть как все. А он за мной пошел. Пошел и орет сейчас у меня в черепушке, играет свою дурацкую музыку… Мне лет с трех так плохо не было.

– Надо выйти на воздух, – авторитетно заявила Сиби и потащила Майка из сарая.

Снаружи было светло и стояли Сэми и большой человек Мартин, а внизу Марта лаяла на какую-то тетку. Тетка была такая противная, что Майк при виде ее плюхнулся на землю, и его просто стошнило. А тетка развернулась и спокойно пошла за дом. Сиби видела, что Сэми разрывается, не знает, что делать, – то ли Майку помогать, то ли за теткой идти.

– Я его подержу, – крикнула Сиби.

А Мартин уже держал Марту, которая вовсе не хотела бежать за теткой и рвать ее, а, наоборот, жалась к ногам хозяина.

Сиби хотела еще сказать, что Сэми идти за теткой не стоит, но разве та послушается? Она даже Мартина не слушалась, и Колдуна бы тоже, и вообще – все делала по-своему. За это Сиби ее уважала. Но иногда Сэми вела себя глупо, просто как кузнечик с откушенной головой. Вот и сейчас…

Умом Саманта понимала, что не надо идти за этой скорбной вдовицей, которая так напугала здоровенного и свирепого канивра. Не надо идти в меченный смоляными крестами дом. Но что-то тянуло ее – может быть, то самое любопытство, что когда-то привело в науку, или… или она просто должна была казаться сильной. Она так растерялась в сарае, когда андроид распустил руки, что сейчас надо было выглядеть сильной и жесткой, показать, что все у нее под контролем. Поэтому, когда Мартин предостерегающе окликнул Саманту, та просто передернула плечами и двинулась вниз по склону.

Она легко сбежала к ограде фермы. Калитка была распахнута – здесь проходила черная вдова. Хозяйственные постройки, гаражи для техники, опустевшая конура, откуда-то – тележный обод и сама телега, просевшая, накренившаяся на бок – что за чушь, они ведь не в Средневековье… Широкая парадная дверь была заколочена, но старуха свернула за дом. По мере того как Саманта подходила все ближе, запах кислятины усиливался.

За домом обнаружился небольшой садик с яблоневыми и вишневыми деревьями и посыпанная гравием дорожка. Она вела к задней двери, видимо, кухонной пристройке. По стенам карабкался хмель, летом, наверное, зеленый и веселый, а сейчас бурый и скукожившийся. Крыша, выложенная туфом, мокро блестела на солнце. Пахло перебродившей бражкой. Они с Дианой, когда еще были девчонками и жили в интернате для трудных подростков, дружили с маленькой китайской оторвой по имени Чун Ли. Это Ли предложила купить слив на китайском рынке и сделать бражку в пятилитровой канистре прямо в их общей спальне… Ох и задала им тогда надзирательница…

Саманта решительно поднялась по трем ступенькам крыльца и шагнула внутрь. Внутри было темно. Глаза после яркого света почти ничего не видели – только медный блеск какой-то посуды, развешанной на противоположной стене, и начищенные ручки шкафов… Женщина заморгала, и проступила плита с духовой печью, раковина, рабочий стол – над ним, как на старой картинке, висели связки трав, лука и чеснока.

– Прямо жилище ведьмы, – пробормотала Сэми, чтобы себя успокоить. – Сейчас посадит в котел, крышкой накроет и сварит с лучком и тмином.

На острове в одиночестве она часто говорила сама с собой, вот и теперь несла успокоительную чушь – лишь для того, чтобы не думать, как же ей не хочется заходить в эту чистенькую, почти незапыленную деревенскую кухню.

А потом она заметила люк. Обычный квадратный люк, черневший в полу, люк с откинутой крышкой. Похоже, именно туда и удалилась старуха, потому что на двери, ведущей вглубь дома, красовался большой амбарный замок.

– Нет, Сэми, – сказала Морган вслух. – Ты туда не полезешь… потому что у тебя нет фонарика и ты навернешься и свернешь шею…

Фонарик, большой, черно-красный, валялся на кухонном столе рядом с разделочной доской. Сэми вздохнула, быстро, чтобы не передумать, схватила фонарик, присела на корточки рядом с люком и посветила вниз. В ноздри шибанул кислый запах. В подвал вела деревянная лестница, и там виднелся земляной пол, какие-то бледные ростки и вроде бы мешки.

– Эй, – окликнула Саманта, – эй, хозяйка. Вы там?

Голос заглох где-то в глубине погреба.

– Умный человек, – заметила Сэми вслух, – пошарил бы тут, поискал еду и убрался восвояси. Совсем умный вообще не стал бы сюда соваться. А вот идиотка вроде тебя, Саманта Морган…

Она ступила на первую ступеньку. Потом на следующую, старательно светя фонариком. Потом еще на одну. А потом земляной пол с ростками и мешками вдруг вспучился тусклой трупной зеленью, закипел, запузырился, оглушая дрожжевой вонью, и пополз по лестнице вверх.

Майк перестал орать, как только тетка скрылась. Ну тут Сиби уже все поняла. Тетка была вроде той большой жабы, которая чуть не убила Батти и подбиралась к Хантеру. Только жаба посылала картинки в голову, даже Колдуна почти одолела, без Сиби бы он пропал. А эта тетка была ходячей картинкой. Чтобы приманить Сэми. А потом ее ам! – и съест то плохое, которое воняет. Сиби не очень понимала, откуда она это знает, просто знала – примерно как знала, в какое место композиции следует положить дохлого жука, а куда сосновую шишку. Ясно было также, что плохое не действует на расстоянии, вон и у Майка почти головная боль прошла, стоило тетке уйти. Значит, ему надо было подманить Сэми близко. Значит, у них еще есть время.