Александр Афанасьев - Отягощенные злом. Разновидности зла

– Не оставят, – сказал Король, – продолжайте…

– На территориях, находящихся в составе Британской Индии, террористическая активность идет на спад, это связано с тем, что наиболее активные и боеспособные кадры перемещаются севернее, на территорию, условно контролируемую русскими. О создании Правительства национального спасения в Джелалабаде до сих пор не объявлено. Есть сведения о том, что из Джелалабада вслед за русскими уходит часть населения, перемещаясь в Кабул и на северные территории. Признаков ослабления русских в Карачи и Гвадаре нет, наоборот – в Гвадаре продолжается активное строительство. По тем данным, какие нам удалось получить, военный порт будет рассчитан на одновременную стоянку двух ударных авианосцев и дивизии подводных лодок. Так же строится, точнее – перестраивается и гражданский порт. Судя по характеру строящихся там терминалов, русские рассчитывают отгружать рудные материалы и нефть.

– Как по-вашему, что это все значит? – спросил Король.

– Сир, видимо, русские достигли каких-то тайных договоренностей с афганским сопротивлением, и…

– Да не достигли они никаких договоренностей, – раздраженно сказал Король, – это все равно что пытаться достичь договоренностей со стаей обезьян. Можно попытаться приручить, прикормить их, но никаких договоренностей с ними быть не может. Русские играют свою игру. Вы так и не поняли, какова она?

– Признаюсь, что нет, сир…

– Тот, кто ее играет, умен, и у него есть карт-бланш. Возможно, даже он гениален. Его задача – поссорить афганцев между собой. Это временное тактическое отступление, так, кажется, это у вас называется…

– Сир, нас учили: если не знаешь, что делать, – наступай.

Король раздраженно махнул рукой.

– Полная ерунда, именно так мы и проиграли. В Афганистане есть шутка: верность афганца нельзя купить, но ее можно взять в аренду. Весьма тонкая шутка, отражающая истинное положение дел. Русские и не пытаются изменить афганцев, как это делали мы, нарываясь в ответ на пули. Вместо этого они потакают самым низменным сторонам их души. Напомните мне, сколько существует партий и групп в оппозиции.

– Семь, сир.

– Семь. Пешаварская семерка, верно? Вот эти семь партий возьмут под контроль всю территорию расселения пуштунов – допустим, мы назовем ее Пуштунистан. После чего они немедленно перегрызутся между собой, потому что только наличие общего врага делает афганцев едиными. Никакого Правительства национального единства не будет, а если и будет, то просуществует оно недолго. Территория, которую оставляют русские, – сплошные горы, там мало полезных ископаемых, там мало пахотной земли. Сейчас из изгнания возвратятся беженцы, они обнаружат, что их землю уже кто-то возделывает. Еще один повод для конфликта. С другой стороны – беженцы, которые отступили на русскую территорию – в ком они видят врага, граф…

– А как быть с просачиванием, сир?

Граф Сноудон употребил военный термин «просачивание», обозначающий проникновение исламских экстремистов и террористов на контролируемую территорию.

– Просачивание… – махнул рукой Король, как будто это ничего не значило, – конечно, оно будет. Но, во-первых, пуштуязычные повстанцы выйдут на чужую им территорию, на которой говорят в основном на дари. Во-вторых – на этой территории будет немало беженцев из Джелалабада, с территорий, оставленных русскими, – и как, думаете, они встретят гостей? В-третьих – у русских огромный опыт, как справляться с такими ситуациями. В-четвертых – это вряд ли случится. Никто не пойдет отвоевывать единый Афганистан. Для тех, кого что-то не устраивает, будет намного проще мигрировать туда, где его все будет устраивать. Там нет дворянства, люди низкого звания, они уклонятся от боя. Русские кого-то купят, кого-то убьют, но сейчас им важно застолбить статус-кво. Дальше… через десять лет афганцы посмотрят, как живут на территории повстанцев и как живут на территориях под контролем русских, – и сделают свой выбор. И тогда русские будут готовы сделать новый шаг – в Индию. Эта проблема не имеет военного решения, граф…

Король задумался.

– Князь Воронцов – реальный или номинальный командующий группировкой?

– Сир, все данные указывают на то, что реальный.

– Тогда, граф, я прошу встретиться с ним еще раз…

Граф Сноудон долго не раздумывал:

– Извините, сир, но мой ответ – нет.

Король удивленно посмотрел на своего придворного – к таким ответам он явно не привык.

– Извольте объясниться, граф.

– Сир, как я уже сказал, князь Воронцов последовательный и непримиримый враг Англии. Он ненавидит Англию, эта ненависть – непременная черта его натуры, одна из тех черт, которые составляют его личность. Он не перестанет ненавидеть Англию, пока она существует. Его прадед погиб при прорыве к британским берегам русского флота. Его дед, его отец были военными моряками, и все они действовали, с тем чтобы причинять вред Англии. Сам Воронцов причинил нам вреда возможно больше, чем любой из живущих на земле. Он может принять некое временное перемирие или то, что мы называем «джентльменское соглашение», и выполнит его, как офицер и дворянин, но ненавидеть нас он никогда не перестанет. Иначе он перестанет быть самим собой. Завербовать его невозможно, Ваше Величество, не думайте. Это то же самое, что завербовать русского Императора.

– А кто сказал, что его необходимо завербовать? – спросил недоуменно Король.

– Сир, но вы же только что сами…

– Я употребил слово «встретиться», граф…

– Да, сир.

– Встретиться и поговорить.

– Сир, князь Воронцов вряд ли будет о чем-то разговаривать со мной, равно как и с любым англичанином.

– Интересно. Но вы же доставили ему послание, разве нет?

– Да, сир. Но мне удалось поймать князя Воронцова в тот самый момент, когда он был с семьей, на прогулке, осматривал исторические ценности Бухары. Капитан-лейтенант Кейн прикрывал меня со снайперской винтовкой, сир, и мне удалось передать послание. Думаю, адмирал Воронцов до сих пор испытывает досаду по этому случаю, и вряд ли мне удастся повторить это. Как и любой русский, он постоянно вооружен.

– Странно, – сказал Король, – вы не говорили про семью.

– Я сам этого не знал, пока не увидел, сир. Потом я доложил вам о том, что видел, слышал, и передал и об угрозах, высказанных адмиралом Воронцовым…

– Да, да… – сказал Эдуард Девятый, – их Император Павел, очевидно, тоже не испытывает особой любви к Англии. Он прислал мне сюда премилое послание, причем почтовым отправлением. Не хотите взглянуть?

– Да, сир.

Король отпер секретер и достал большой конверт дешевой бумаги.

– Извольте…

Граф открыл конверт и достал карту с перечеркнутой красным карандашом крест-накрест территорией Англии. На его лице ничего не отразилось, но это лишь потому, что дворяне умеют скрывать свои эмоции.