Тагир Киреев - Метро 2033. Белый барс

Эжени тут же все поняла. Странная особенность, понимать все без слов, когда дело касалось другой женщины, присуща только женщине.

– Ты скучаешь по ней, да?

– Сложно скучать по той, кого уже давно нет. Человек такая скотина – рано или поздно ко всему привыкает.

– А мне кажется, к смерти привыкнуть невозможно.

– Как сказать. Наемникам же удается.

– Ты понял, о чем я.

Эжени фыркнула и замолчала, сжав зубы и глядя на свои руки.

– А знаешь, чего мне больше всего не хватает?

– Чего же? – ответил Тагир.

– Открытого неба над головой, полного звезд и бесконечности. – Эжени аккуратно улеглась обратно и уставилась в крышу палатки, словно смотрела сейчас в просторное небо. Тагир прилег рядом. – О чем мы только не мечтали раньше, глядя на него. Помню, когда я была маленькой, папа рассказывал мне, что где-то там, далеко-далеко, куда мы не можем улететь, на похожей планете, живет такая же маленькая Эжени, которая лежит со своим отцом на открытой поляне теплым летним вечером и смотрит на звезды. Легкий ветерок обдувает их лица, в нос и рот попадает пух от тополей, а мысли, наполненные желаниями, устремляются в небеса. А между нами, мной и той Эжени, на еще одной планете, сидит волшебник, который ждет, когда эти желания доберутся до него, чтобы скорее их исполнить. Папа говорил, что желания не могут исполниться сразу, и им нужно время, чтобы добраться до волшебника, поскольку тот живет очень-очень далеко. Скорость у мысли хоть и большая, но Вселенная настолько бесконечна, что ее движение может затянуться на целые месяцы, и даже годы. А еще все зависит от легкости и силы желания. Вот хочешь ты, например, собственный дом…

– Дано я не встречал людей, которые хотели бы собственный дом.

– Тагир, перестань, мы же фантазируем. Напрягись немного.

– Хорошо, хорошо…

– Хочешь ты, например, дом. А ты представь, целый дом в космос запустить? Пусть даже и в собственной мысли. Сколько времени ему понадобится, чтобы до волшебника долететь?

– Из Вселенной А во Вселенную Б вылетел дом, – засмеялся Тагир.

– Да ну тебя! – скривила недовольное личико Эжени.

– Всё-всё. Больше не буду.

– А если ты еще не очень-то хочешь этот дом, точнее, хочешь, но как-то не очень, то и сила запуска мысли у тебя тоже не очень. Так и до старости ждать можно. А сейчас мы вообще ничего загадывать не можем – неба-то нет. А чтобы мир полностью восстановился, тут не одна чья-то мысль нужна, а всего человечества сразу. Да и все равно, не слышит нас теперь никто. Сами мы по себе.

– А ведь все могло быть иначе, – бросил Тагир и вздохнул.

– Тагир, а если бы он нас слышал?

– Кто?

– Волшебник.

– А…

– Что бы ты загадал?

Тагир задумался. Ладони его вспотели и сердце учащенно забилось. Он знал, чтобы он загадал, но от этого ему становилось очень боязно. Наконец, переборов себя, он произнес: «Вот это…», повернулся к Эжени и поцеловал ее, почувствовав тепло мягких, пухлых губ.

Все-таки волшебник все еще их слышал.

Легкие наполнялись воздухом. Он стоял на коленях и всматривался в глубокую темноту пещер, что кривыми линиями ветвились в разные стороны от места, где еще совсем недавно провалился пол старой мечети. Раскрытые пасти пещер немо кричали ему. Кричали о том, что он сделал. О том, что он переступил ту грань, где заканчивалась более-менее сносная жизнь и начиналось сущее выживание. И не было больше жалости, не было любви. Даже тоска постепенно высыхала в его груди. Но он все еще тосковал. Тосковал, потому что несколько часов назад он потерял двух так сроднившихся с ним людей. Перед лицом маячила пушистая морда зверя, которая стала знаменем новой жизни. Жизни, которую он все еще боялся начать…

Морду зверя сменили лица Тимура и Алмаза. Такие улыбающиеся, такие жизнерадостные. Такие правдоподобные. А теперь их не было. И остались только воспоминания нескольких часов, которые вот уже какой раз Тагир прокручивал в своей голове…

Ему все не спалось.

Теплые чувства настолько завладели разумом, что ему срочно захотелось что-нибудь сделать. В безумной голове рождались теперь еще более безумные идеи – Тагиру захотелось спасти сразу всех. Поцеловав спящую Эжени, он аккуратно высвободился из ее нежных объятий и вынырнул наружу.

Когда он подошел к палатке Алмаза и Тимура, оба дрыхли без задних ног.

– Хорош сопеть! Сон для слабаков! Лекарь ждать не будет! – Тагир расталкивал Алмаза и Тимура ногой. Алмаз открыл глаза, увидел, что это Тагир, и, как ни в чем не бывало, отвернулся к стенке.

– Тагир, и чего тебе не спится? – пробурчал он. – До утра не мог подождать?

– Я за друга переживаю, вон как стонет, бедолага, – мужчина помог подняться стонавшему племяннику султана.

– Не надо меня жалеть! – Тимур присел.

– Берите снаряжение, жду вас снаружи. Сколько идти, я не знаю, так что поторопитесь. Нужно вернуться до того, как все проснутся.

Тагир вышел из палатки, оставив парочку наедине. Алмаз не сделал ни единого движения, пока племянник султана не пнул его ногой.

– Ты чего? – Алмаз обернулся.

– Проверка связи! С ногами у меня все в порядке. Пойдем. Если Тагир нас разбудил, значит, он что-то придумал…

Смирившись с тем, что поспать ему больше не удастся, Алмаз вяло поднялся с импровизированной постели и стал собираться. Оба вылезли наружу минут через пять. Тагир закинул на себя рюкзаки Тимура и Алмаза и двинулся к пещере, которая, по мнению Хана, привела бы их к Кремлевской. Оба приятеля поплелись следом.

– Ну, и куда ты собрался? – через несколько минут не выдержал племянник султана.

– На Кремлевскую…

– Чтооо?! У тебя мозги совсем набекрень повернулись?! – вспылил Тимур. – Что ты собрался там делать?

Тагир развернулся и посмотрел племяннику султана прямо в глаза.

– Вероятность, что ты протянешь до утра, невелика. Мы просто оставим тебя у Кремлевской. Твои ничего тебе не сделают. Дядя не позволит. Более того, они быстро подлатают тебя. А ты пустишь их по ложному следу. Скажешь, что мы вернулись на Суконную слободу, или еще куда подальше. Это даст нам хоть какое-то время.

– Мало того, что ты во мне дырку сделал, так еще и воспользоваться этим хочешь?

– Я лишь хочу спасти тебя, брат! – Тагир вплотную подошел к Тимуру и по-дружески схватил его за плечо. – Всех нас. Поэтому помоги мне.

Племянник султана еще колебался, но продолжалось это совсем недолго.

– Хорошо… Только пообещай, что не оставишь меня в беде…

– Клянусь, брат, – кивнул Тагир.

– А меня кто-нибудь спросил? – вклинился в разговор растерявшийся Алмаз.

– Алмаз, да брось ты! – дружелюбно улыбнулся Тагир и уверенно зашагал к туннелям.

– А что? Со мной по-дружески облобызаться нельзя?