Жанна Пояркова - Фрагментация памяти

Она подошла вплотную к столику с недоеденными порциями дрянной стряпни и остановилась рядом с парнем в серой куртке, скрестившем ноги в полинявших штанах. Тот еще не понял, как реагировать, мышцы напряглись, тело выпрямилось; его друзья тоже не внушали доверия.

– Что она делает? – поинтересовался Гарри.

Он оперся на руку, в другой сжимая рукоять ножа. Брови застыли знаком вопроса, а узкие глаза оценивали обстановку, переходя с одного предмета на другой. Священник любил подраться, но сейчас не торопился – любопытство перевешивало инстинкт. К тому же его руки не были так надежны, как прежде.

– И что мне нужно, сука? – осклабился парень, нарушив тишину, а вместе с ней демаркационную линию.

– Это.

Стекло разлетелось вдребезги, словно голова была железной. Жидкость из бутылки, которую так метко припечатала Стар, залила серую куртку, перекрашивая ее в темный, а осколки попали в недоеденный бифштекс. Гарри даже вздрогнул – то ли от неожиданности, то ли от удовольствия – и перемахнул через стол, стремясь к двум друзьям мотающей головой свиньи. Я схватил за руку обуреваемую мизантропией Стар и отшвырнул ее прочь, к колонне. Хорошая потасовка в трущобах – это, наверное, как раз то, что нравится психодизайнерам.

– Что за… – начал было один, но я прописал ему по челюсти, не давая опомниться.

У Стар было преимущество – она как будто гипнотизировала своими выходками, и парни еще не успели прийти в себя. Музыка наяривала, лучи крутились, инфоэкраны показывали новости, а пиво впитывалось в грязно-серую ткань. Извиняться было поздно.

«Смерть – вот что я такое».

Я двинул ногой в живот так и не успевшему вернуться в наш мир парню. Он согнулся, падая со стула, и стекло посыпалось в разные стороны. Несколько посетителей сняли шлемы, наблюдая за дракой, один из техников нажал на кнопку, чтобы вызвать копов, но они вряд ли приедут скоро. У каждого из верзил оказалось по ножу – у одного, темного и коренастого, изогнутый шип с электрической подпиткой, у второго, повыше, – широкое лезвие. Священник выругался, словно призывая посмотреть на то, какую дуру мы пригрели на груди, отступил на несколько шагов и оказался плечом к плечу со мной.

Мы попятились к колонне, и я очень пожалел, что не взял с собой хотя бы шокер.

– Здесь тебе не долбаная Среда, – плюнул темный, бросившись на Гарри.

Священник ловко увернулся, кинув стул преследователю под ноги, тот ринулся за ним, размахивая ножом. Из «Гейта» начали убегать те, у кого еще осталось немного мозгов, сирена вызова полиции истошно гудела, автоматы продажи напитков мигали огоньками готовности, а на голограмме космопорта взлетел звездолет. В этот самый момент Стар начала стрелять.

Инфоэкраны, как один, показывали рекламу шампуня, разворачивали виды давно исчезнувших лесов, моря, подретушированного из заполненной отходами лужи в голубое полотно. На гладкой поверхности мониторов разметались блестящие женские волосы, на пышные подушки падали жемчужины, а Стар нажимала на спусковой крючок пистолета неведомой мне марки, и пули впивались в грудь темного. Он уронил нож, по инерции продолжая двигаться к Гарри, натыкаясь на стул, ударяясь о него и падая вниз, но не так, как падает человек, а как бездарно валится манекен или рекламная кукла из тех, что продают в супермаркетах. Куртка на груди взрывалась, а свинец туго входил в тяжелое тело, отталкивая его от себя и одновременно вгрызаясь в плоть. Гарри разогнулся и уставился на рыжеволосую женщину, невозмутимо вгонявшую пулю за пулей в уже мертвого, как пророк, темного. Второй из приятелей сиганул за дверь и помчался прочь. Я еще ни разу не видел настоящего, «чистого» убийства.

«Санрайз – ваши волосы будут сиять!» – жизнерадостно объявил инфо-экран. Тело убитого перевешивалось через валяющийся на полу стул, около ножек которого уже собралась темная лужа. Подошва ботинок стерлась, можно было рассмотреть сеть трещинок. Из той китайской дряни, которую штампуют на Косе.

– Нам конец, – Гарри не спеша засунул нож в карман и вытер руки о штаны.

«Внимание. В секторе 28 Тиа-Сити произошло убийство. Внимание…»

Я погладил Стар по плечу, она начинала выглядеть растерянной.

– Бежим!

Мы рванули к двери, думая только об одном – как бы поскорее смотаться отсюда. Стар чуть не упала, поскользнувшись на крови, ухватилась за меня, размахивая пустым пистолетом, и мы оказались на улице. Гарри улепетывал что было мочи, пересек дорогу и скрылся в переулке, уходившем глубоко в трущобы. Я рывком поднял Стар и помчался туда же, таща ее за руку. Это не могло нас спасти, но привычки требовали юркнуть куда-нибудь, спрятаться, затаиться.

Железный грохот эхом разносился по всей улице. Несколько случайно оказавшихся на улице прохожих прижались к стенам, словно перепуганные насекомые. Пустой пакет из-под фастфуда хлопнул на ветру и медленно пополз в сторону.

– Стой.

Ноздри Стар раздувались, она вцепилась мне в руку.

– Не двигайся.

В мокром, колеблющемся воздухе, который приносил с собой туман с верфи, пять Гончих выглядели словно всадники Апокалипсиса. Стальные жгуты, сплетавшие их тела, методично сгибались и разгибались, создавая ощущение абсолютной силы и неуязвимости. Им все равно, дождь или тьма, они найдут тебя, даже если ты заберешься под землю или на вершину небоскреба. Мы стояли друг против друга в узком коридоре, сложенном бездушными зданиями, потом я пригнулся, спрятав под собой Стар. Неотвратимость наказания в Тиа-Сити являлась догмой, которая удерживала трущобный люд от резни в течение долгих лет, а рыжая нарушила закон. Последняя мысль перед тем, как Гончие остановились и окружили нас, была почему-то о том, что Гарри точно далеко не ушел. А следовало бы.

– Только не шевелись. Не делай никаких глупостей, – шептала Стар, подняв голову на груду разумного металла.

Хотел бы я сказать ей о глупостях и о том, кто их делает. Улица омертвела. Длинные стальные ноги застыли рядом – они ждали сигнала подтверждения, опознавали нас, чтобы не допустить ошибки. Мы едва достигали им коленей. Убийство каралось смертной казнью, это я очень хорошо помнил, поэтому не понимал, почему они медлят.

– Номер лицензии. – Железные челюсти одной из тварей разжались прямо перед лицом Стар.

Она распрямилась, высвободившись из моих рук, сжала пальцы в кулак, не выпуская бесполезного пистолета: металлическая вытянутая морда против глаз Стар, ее лохматой головы и крепко сжатого рта. Я побоялся, как бы она не начала бить бесстрастную Гончую стволом, но вместо этого рыжая разлепила губы и чужим, автоматическим голосом ответила:

– Тысяча двести девяносто два точка пятьсот тридцать четыре точка девятьсот.