Сьюзен И - Нашествие ангелов. Книга 1. Последние дни

Здорово! Просто здорово! Если близнецы здесь, вероятно, они выбирают место для контрудара.

Сколько у меня времени, чтобы вытащить отсюда Пейдж, прежде чем они взорвут это заведение ко всем чертям?

После короткого разговора Политик покидает кабинку воинов. К моему облегчению, он идет напрямик через клуб, а не в мою сторону. Похоже, он вообще обо мне забыл, то и дело останавливаясь и обмениваясь приветствиями с гостями.

Все наблюдают за ним. Несколько мгновений никто в толпе возле меня не произносит ни слова, затем начинается осторожный обмен репликами, словно люди сомневаются, стоит ли вообще что-то говорить. Воины за столом с мрачным видом молча пьют. Что бы ни сказал Политик, вряд ли им это понравилось.

Дождавшись, когда шум голосов вокруг вернется к прежнему уровню, я снова подступаю к альбиносу. Мысль о том, что здесь присутствуют члены Сопротивления, вынуждает меня торопиться.

И все же я колеблюсь, оказавшись на краю потока женщин. Вокруг альбиноса образовалась свободная от дам зона, и, как только я в нее войду, меня сложно будет не заметить.

Похоже, ангелов больше интересует общение друг с другом, чем с женщинами. Несмотря на все их усилия, к ним здесь относятся как к модным украшениям ангельских костюмов.

Когда альбинос поворачивается в мою сторону, я начинаю понимать, отчего женщины держатся от него поодаль. Дело не в полном отсутствии пигментации, хотя наверняка и оно отпугнуло бы некоторых. В конце концов, этих женщин ведь не отталкивают мужчины, у которых растут перья на спине и кто знает, где еще. Что значит для них какое-то отсутствие пигментации? Но его глаза… Стоит лишь заглянуть в них, и я понимаю, почему люди его сторонятся.

У него кроваво-красные глаза. Я в жизни не видела ничего подобного. Зрачки – тоже нечто невероятное. Они столь велики, что занимают бо́льшую часть глаз, и их окружают розовые кольца радужки, в которых мерцают миниатюрные молнии. Глаза обрамлены длинными ресницами цвета слоновой кости, словно они и без того недостаточно заметны.

Я не в силах отвести от него взгляд. Наконец в замешательстве отворачиваюсь и замечаю, что и другие люди нервно косятся на него. Остальные ангелы, несмотря на их ужасающую агрессивность, выглядят так, словно созданы в раю. Этот же словно вышел прямо из кошмаров моей матери.

Мне немало доводилось бывать среди людей, внешность которых лишала меня присутствия духа. Пейдж пользовалась популярностью в сообществе детей-инвалидов. Ее подружка Джудит родилась с короткими ручками и крошечными деформированными кистями. Алекс ходил шатаясь, ему приходилось корчить жуткие гримасы и пускать слюни, чтобы разборчиво произнести несколько слов. Уилл был полностью парализован, и ему требовался специальный насос, чтобы дышать.

Люди таращились на этих детей и сторонились их точно так же, как и этого альбиноса. Когда с кем-то из компании Пейдж случалась какая-нибудь неприятность, сестренка собирала их вместе на тематическую вечеринку – вечеринку пиратов, или вечеринку зомби, или вечеринку с переодеванием, на которой один из ребятишек появился в пижаме и с зубной щеткой во рту. Дети шутили и хихикали, искренне веря, что вместе они сильнее. Пейдж была их лидером, советником и лучшей подругой в одном лице.

Ясно, что альбиносу нужен в жизни кто-то вроде Пейдж. По едва заметным признакам можно понять – он прекрасно осознает, что все оценивают его по внешности. Ангел держит руки близко к телу, голова чуть опущена, и он редко поднимает глаза, стараясь быть там, где темнее. Где выше вероятность того, что любопытствующий примет его глаза за темно-карие, а не кроваво-красные.

Полагаю, если кто-то и может вызвать предубеждение у ангела, так это его собрат, словно окруженный невидимым адским пламенем.

Несмотря на позу и поведение, в нем безошибочно угадывается воин. Все впечатляет – от широких плеч и великанского роста до перекатывающихся под кожей мышц и огромных крыльев. Как и у ангелов в кабинке. Как и у Раффи.

Все его компаньоны выглядят так, словно рождены сражаться и побеждать. Они подчеркивают это впечатление каждым уверенным движением, каждой повелительной фразой, каждым дюймом занимаемого ими пространства. Я никогда бы не заметила, что альбиносу слегка неуютно, если бы сама не имела подобного опыта.

Едва я ступаю в свободное от людей пространство вокруг альбиноса, он поворачивает голову в мою сторону. Я смотрю ему прямо в глаза, как смотрела бы любому другому. Едва проходит шок от вида пары чуждых глаз, я встречаю оценивающий взгляд и узнаю приглушенное любопытство. Я слегка покачиваюсь, ослепительно улыбаясь ему.

– Какие у вас красивые ресницы, – говорю я, слегка растягивая слова, но стараясь не переборщить.

Он удивленно моргает своими белоснежными ресницами. Я подхожу к нему и, споткнувшись, проливаю немного шампанского из своего бокала на девственно-белый костюм.

– О господи! Простите, простите меня! Как я только могла! – Я хватаю со стола салфетку и пытаюсь промокнуть пятно. – Давайте помогу отчистить.

Я рада, что не дрожат руки, хотя и прекрасно осознаю грозящую мне опасность. Эти ангелы убили больше людей, чем погибло в любой войне за всю историю. А я только что облила одного из них шампанским. Не слишком оригинальная уловка, но это лучшее, что я способна придумать в такой ситуации.

– Сейчас все будет в порядке, – бормочу я, изображая подвыпившую девицу.

Вокруг кабинки становится тихо, и все смотрят на нас.

В мои планы это не входило. Если ему было неуютно оттого, что на него бросают тайные взгляды, сейчас он, вероятно, ненавидит идиотку, из-за которой оказался в центре всеобщего внимания.

Он отбрасывает мою руку, схватив за запястье – крепко, но не больно. У меня нет сомнений, что он мог бы сломать мне руку, если бы захотел.

– Сейчас пойду и сам разберусь, – раздраженно бросает он.

Это меня вполне устраивает. Я решаю, что он был бы вполне приличным парнем, если бы вместе с себе подобными не обрек землю на адские муки.

Он спокойно идет в сторону туалета, игнорируя взгляды как ангелов, так и людей. Я тихо следую за ним. Сперва возникает мысль и дальше разыгрывать пьяную, но я тут же от нее отказываюсь – если только кто-то не отвлечет его, помешав дойти до туалета.

Никто его не останавливает, даже чтобы поприветствовать. Я оглядываюсь в поисках Раффи, но его не видно. Надеюсь, он не рассчитывает, что я продержу альбиноса там до тех пор, пока он не сочтет нужным появиться.

Как только альбинос входит в туалет, из тени появляется Раффи с красным конусом и складной табличкой «Временно не работает». Поставив конус и табличку перед туалетом, он проскальзывает следом за альбиносом.