Николай Степанов - Змееносец; Змеиный король; На стыке трех миров

– Я успею, – тихо произнесла Вероника вдогонку.

Тич не собирался раскрывать свое инкогнито до тех пор, пока не выяснит, где находится брат. Кудыр-маг в сопровождении котерза добрался до озера и отпустил собачку домой. Солнце к этому времени уже скрылось за горизонтом. Незадолго до полуночи он встретил одного из служивых, который и рассказал о победе правительственных войск. Правда, боец не знал подробностей и ему ничего не было известно о судьбе Сурича.

На поле боя работали санитары и похоронные команды. Первые отыскивали раненых, вторые укладывали погибших на большие телеги. Смерть в этот день собрала богатую жатву. Кудыр-маг еще возле озера переоделся в одежду рядового воина и сразу принялся помогать санитарам. Среди огромного количества трупов ему все же удалось обнаружить пятерых раненых. Под утро Тич настолько вымотался, что уснул прямо под открытым небом рядом с такими же усталыми людьми.

Проспав до полудня, парень отправился к штабу. Артуна он не нашел, но узнал, что ученик выехал ночью в Девятиград, сопровождая Сурича, который получил сильный магический удар и находился в коме. Тич уже успел восстановить магические способности и решил догнать отряд – его не отпускала поселившаяся в душе тревога за обоих близких ему людей.

Привратник приманил одну из бродивших поблизости лошадей и верхом отправился на восток. Спустя час кудыр-маг добрался до места, где по одну сторону дороги на обширной площади были повалены обгоревшие деревья. Тич остановился, пытаясь определить, что здесь произошло. В том, что и лесоповал, и пожар являлись результатом применения могучих чар, у волшебника сомнений не было.

«Неужели Сурич очнулся? И с кем он сражался?» – задумался привратник.

Он так глубоко ушел в размышления, что не сразу заметил наступление сумерек. До заката еще оставалось немало времени, поэтому волшебник насторожился.

– Да, это снова я, – раздался за спиной детский голос.

– Знаешь, что здесь произошло? – стараясь не показывать удивления, спросил кудыр-маг.

– Разумеется. Некий Холг попытался прибрать к своим рукам твоего брата, прикинувшись кронмагом. Но тут сначала вмешался Артун, затем подъехала пышногрудая брюнетка, а в итоге Холг переломился пополам.

– Как это?

– У женщины оказалась непробиваемая защита от магии и стрела с уникальным наконечником.

– Что с Артуном и моим братом?

– Пока живы, но потрепало их сильно.

– Тогда у меня к тебе будет третье желание.

– Погоди-погоди… Я же сказал, что сам предложу тебе…

– Я не собираюсь выбирать то, что предложишь ты! Сейчас нет ничего важнее жизни этих двоих.

– Есть, – возразил крамген.

– Назови.

– Жизнь целого мира, а точнее – трех сразу. Ведь если погибнет эта реальность – и твои друзья, и ты сам отправишься к праотцам.

– Прямо детские страшилки на ночь из серии «все умерли». По-моему, преследуя свои цели, ты просто хочешь заморочить мне голову.

– Да, я преследую свои цели, поскольку наш мрак тоже под угрозой. Ты видел, во что превращаются Врата после прорыва?

– В треугольники.

– Это сначала. – Обладатель детского голоса начал терять напускное спокойствие. – А потом они становятся трехлучевыми звездами, грани которых постоянно сближаются. Ты видел, чем все заканчивается в плетениях твоего ученика?

– Пожаром.

– Звездочка взрывается. То же самое произойдет и с Вратами. Только последствия окажутся гораздо более плачевными.

– И какими же?

– Произойдет огромный выброс энергии, который пробьет дыру еще в один мир. А облако станет четырехугольным, поскольку будет соединять сразу четыре реальности. Потом ситуация повторится, дымка преобразится в четырехлучевую звезду. Ее схлопывание породит еще больший энергетический всплеск, пробивая новый путь…

– И что в этом плохого?

– Пока между собой соединяются сходные миры – ничего, но стоит связать несовместимое… Ты учти: каждая реальность вносит в чужой мир свою частицу. Если часть моего мрака, к примеру, окажется в каком-нибудь из светлых миров или наоборот, может возникнуть коллапс. Реальности станут проваливаться друг в друга. Ты представляешь, что начнется?!

– Нет, – честно ответил волшебник. – Но, судя по всему, мало никому не покажется. Неужели малорослики сами до этого додумались? Они же не самоубийцы?!

– Идею курмистру подсказал один из наших, – тяжело вздохнул крамген. – Убил бы гада собственными руками.

– Хочешь, чтобы это сделал я?

– Нет, Зузлоз уже покинул нас. Я предлагаю тебе помочь человеку, который в одиночку пытается исправить непоправимое.

– А сам?

– Не могу. Во-первых, меня с ним не связывают никакие обязательства, а во-вторых, там, где сейчас разворачиваются важные события, я не имею права показывать свои силы. Но тебя туда доставить могу, если есть такое желание.

Привратник задумался. Рассказ походил на правду, о чем свидетельствовала нервозность черноглазого. Однако парня больше всего беспокоило состояние брата и ученика.

– Так, давай договоримся: ты выполнишь мое желание здесь, я твое – там.

– Разве ты не хочешь спасти свою реальность?

– Раскудырная сила! Насколько я понял, под угрозой не только Жарзания. Или ты принимаешь мои условия, или я отказываюсь принимать твои слова на веру.

– Ладно. Говори: чего ты хочешь? – сдался крамген.

– Сурич и Артун должны выздороветь, и как можно скорее.

Теперь задумался обитатель мрака.

– Сам я их вылечить не смогу, но обязательно найду в Жарзании могучего целителя и доставлю к больным. Клянусь мраком!

Если бы собеседник согласился сразу, Тич ему не поверил бы. Кудыр-маг очень внимательно наблюдал за пришельцем и понял, что тот сдержит клятву.

– Договорились. А теперь объясни, что я должен пожелать?

Через несколько мгновений кудыр-маг оказался возле просторной расщелины. Он осмотрелся вокруг. Рядом потрескивал костер, вокруг которого сидели малорослики и…

– Вероника!?

– Тич?! А ты как здесь оказался?!

Проход словно издевался над Андреем, постоянно сужаясь по мере продвижения. Вскоре Фетров был вынужден встать на четвереньки. Указывавшее путь облако давало немного света, и его хватало, чтобы видеть в трех шагах перед собой.

«Елки-метелки! Туда ли вообще мы идем? Этот тоннель когда-нибудь начнет расширяться или мы с духом дойдем до точки? Я ведь до сих пор так и не научился сквозь камень проходить».

Коридор сузился настолько, что человеку пришлось ползти. Он взял в руки ключ и топор, чтобы не потерять, и двинулся дальше. Вскоре от бесчисленных мелких камней и острых выступов заныли локти и колени.

«Одежде точно конец, а вот кожу с мясом хотелось бы сохранить. – Фокусник заметил, что сужение прекратилось. – И долго мне ползти по этой трубе?»