Андрей Лестер - Москва 2077. Медиум

Я так много думал о чудесах и таинственном иле, что упустил из виду самую простую и самую важную вещь, которую сегодня узнал. Причем узнал, что называется, совершенно бесплатно. И без всяких усилий с моей стороны.

Дети-Омега, с помощью которых Бур собирался переиначить весь мир под себя, оказались не похожи на дрессированных монстров, они даже не были подобием гитлерюгенда или пионеров эпохи продразверстки. Это были обычные дети, которые любили посмеяться и пошалить. А главное – они были тихими.

А это значило, что ДЕТИ не станут поддерживать злые замыслы. Просто не смогут. Тихие на это не способны.

И еще это значило, что они могут помочь нам.

Но как? И что именно нужно попросить у них? И каким образом установить контакт?

Пришло время поговорить с Анфисой. Нужно было срочно рассказать ей обо всем, что я сегодня узнал и увидел, и задать ей как минимум один вопрос.

Почему она скрывала, что у нее дома в Тихой Москве был телефон? Кому она с него звонила?

Стоило больших усилий не побежать в избушку. Зная, что за мной следят, я старался идти не торопясь, однако невольно прибавлял шагу.

Подойдя к линии избушек у западной исполинской стены из черного тиса и боярышника, в который раз я наткнулся на Ратмира. Обожженный, как и всегда, стоял, опершись на перила галереи.

– Ты куда? – спросил он.

– Туда, – ответил я с невинным видом, кивнув на дверь в нашу с Анфисой избушку.

– Не надо туда, – ковыряя в зубах какой-то щепкой, сказал Ратмир. – Не надо создавать суету. Погуляй, потом пообедаешь. – Он посмотрел на часы. – Скоро обед. А потом уже завалишься со своей красоткой «у койку». Делом наконец займешься.

Обожженный ухмыльнулся.

Сзади раздалось хихиканье. На скамейке сидел Дивайс и лыбился во весь рот.

– Хорошее дело, Ваня. Важное! Но ты, если чего, скажи, друзья помогут. Хочешь, я за тебя смену отстою?

– А ты, Дивайс, заткнись, – лениво ухмыляясь, сказал Ратмир. – А то я ведь могу и вход USB тебе подпортить!

И довольный своей шуткой, он вытащил щепку изо рта; после чего раздалось громкое хриплое карканье, которое, по всей видимости, должно было изображать смех.

Хотя кислый мне не очень нравился, я не поддержал шутку Ратмира.

– Дивайс, часы есть? – спросил я его, подойдя к скамейке.

– Есть.

– Сколько до обеда?

– Двадцать минут, – ответил кислый, рисуя что-то фломастером на предплечье той руки, на которой были надеты часы.

– Что рисуешь? – спросил я, присаживаясь рядом.

– Вот, смотри! – показал кислый, гордясь.

На руке объемным шрифтом, таким, каким подростки в Секторе пишут на стенах, было написано «Цукерб».

– Что это? – спросил я.

– Это «Цукерберг», тормоз! – сказал Дивайс. – Просто еще не дописано. Хочу себе сделать такую татуировку. Потом, конечно, – взглянул он на скучающего Ратмира. – Не сейчас. Когда в Сектор вернемся.

– У меня, кстати, есть отличный приборчик для нанесения татуировок, – сказал я. – Нашел несколько лет назад на заброшенном складе японских товаров. Так и лежит в гараже.

У Дивайса загорелись глаза.

– Джапан? Настоящий?

– Конечно, настоящий. Еще на цифровых станках делался. Сейчас таких в природе не существует.

– Сколько просишь?

– Тебе это будет дорого, – сказал я. – Если покупать, денег не хватит. Но могу подарить.

– Подари-ить? – не веря своим ушам, переспросил Дивайс.

– А что? Ну не хочешь даром, давай разыграем. Кто больше подтянется. Если ты, считай, приборчик твой. Если я, будешь мне каждый день компот за ужином отдавать.

– Да хоть сейчас! – вскочил Дивайс. – Пошли.

– Ну пошли, – сказал я, и мы стали отдаляться от ушей Ратмира.

– Кто первый? – спросил Дивайс, встряхивая руками и разминая шею.

– Давай ты.

Кислый подпрыгнул, вцепился в турник и пошел наяривать. Десять, пятнадцать… Можно было бы, конечно, крикнуть ему «Стой», все равно победа за ним, но я подумал, пусть устанет как следует, будет податливее в разговорах. Девятнадцать. Жилы на шее вздулись, лицо покраснело. Дивайс зарычал от напряжения, качнулся…

– Стоп, не раскачиваться, – сказал я. – Это нечестно.

Двадцать. Опустившись, Дивайс пыхтел, касаясь поднятыми руками ушей, но не спрыгивал с турника. Дернулся еще раз. Безрезультатно.

– Ну что, всё? И это всё? – сказал я. – Останешься без «джапана».

Дивайс заорал и медленно полез вверх, пытаясь достать перекладину подбородком.

– Ну! Ну! – подначивал я. – А где же сила воли?

Дивайс выдавил из себя стон и коснулся краешком подбородка железки. Спрыгнул вниз и стал трясти головой.

– Двадцать! – сказал я. – Молодец.

– Двадцать один, – возразил Дивайс, задыхаясь.

– Двадцать! Ты перекладину снизу достал, а надо сверху, – сказал я и тоже начал разминаться.

Кислый смотрел на меня с обидой и подозрительностью.

– Ладно, расслабься! – хлопнул я его по плечу. – Ты выиграл. Я даже пробовать не буду. На сегодня десять раз мой предел. Молодость, молодость! Где ты?

Кислый расслабленно выдохнул.

– А ты молодец, – похвалил его я. – Двадцать один раз подтянулся. Волевой. Наверное, и сын в тебя. Говоришь, он ТОЖЕ лучше всех?

– Конечно! – расцвел Дивайс. – Ему этот ил до жопы. Он сам все делает!

– А я знаю… Не могу сказать откуда, но знаю, что и Миша с Гришей тоже без ила могут работать.

– Неправда! – взвился кислый. – Неправда! Врут, гады! Только Гадж, то есть только Петя может сам. Пойди убедись! Проверь!

– Тише, тише, – стал успокаивать я. – Верю. Тебе-то я больше верю, чем каким-то там… Просто как-то странно, что ему на ил наплевать, твоему сыну.

– Ничего странного.

– Значит, он и как Анжела смог бы?

– Анжела – это отстой. Петя рулит! – сказал Дивайс, наконец отдышавшись.

И тут я решил рискнуть.

– Ты давно в Секторе не был?

– Два месяца, я же говорил. А что?

– А то, что с епископом там происходят странные вещи. Подойди поближе.

Дивайс подошел.

– Слушай, – сказал я шепотом. – Это только между нами. Расскажешь кому… – я резанул рукой по горлу, – и тебя, и меня. Понял?

– Понял, понял.

– Епископу замену ищут. Он с ума сошел – раз. И смс-ок больше не получает – два. Я вхож к президенту.

– К Рыковой?

– Да, к Елене Сергеевне. Заменить Изюмова на молодого и перспективного – это задача государственной важности. Понял? Следишь за мыслью?

Я знал по своему торговому опыту, что, зомбируя человека, нужно говорить как можно быстрее, задавать ему вопросы, требовать внимания, короче, не давать времени одуматься. С кислым это было несложно. Податливый материал. Приятно работать. Быстро кивает, демонстрирует понятливость и готовность к сотрудничеству.

– Так вот. У тебя есть шанс. Но вначале я должен убедиться, что твой сын лучший. И потом убедить того, кто будет решать. Есть у меня небольшое подозрение. Поговаривают, будто ил на самом деле никакой силы не имеет и дети и без него прекрасно справляются. Все, не только твой Петя. – Кислый снова начал возмущаться, но я остановил его жестом. – Ил – это как ядерная бомба. В цифровую эпоху были страны, которые не имели ядерного оружия, но заявляли, что имеют. Чтобы врагов запугать и весу себе добавить. Так и здесь. Свойства ила скорее всего сильно преувеличены. Чтобы враги боялись.