Дмитрий Ермаков - Слепцы

Дикий страх охватил меня. Ничего подобного не испытывал я даже тогда, когда спасался от гип-гиперов или впервые столкнулся с Черепом. Бежать! Спасаться! Забраться в самый укромный уголок и не вылезать оттуда! Не вылезать, пока эти чудовища не уйдут. Но та самая паника, которая гонит меня прочь, не дает сдвинуться с места. Он был таким липким, этот страх, что ноги мои словно приклеились к полу. Я не мог сделать ни шага. А мрачные тени были уже совсем рядом. Уши ловили тяжелое, сдавленное дыхание существ… Людей? Зверей?

– М-м-м! – произнес один из них, протягивая бесформенную руку-лапу и указывая на меня.

Остальные члены отряда-стаи дружно замычали в ответ.

«Сейчас бросятся!» – понял я. Закрыл глаза. Присел, пытаясь стать крошечным и незаметным…

И проснулся.

Второе видение за ночь. Какой ужас. Так скоро я совсем спать не смогу. Пора что-то делать… Пора. Бум решать проблему радикально.

Итак, дело постепенно идет к развязке. Очень скоро все тут изменится. Изменится к лучшему.

Туся и Дуся следят за стариком и старухой. Теперь они до меня не доберутся, хе-хе. Это Дашкина идея – вести наблюдение за обоими. Как же она сказала?.. «Муж да жена – одна сатана». Велика вероятность, что покушения они готовили вдвоем. Вдвоем и ответят. Кстати, это как раз тот случай, когда одним выстрелом убиваешь двух зай-цев. Алекс убедил меня, что Кондрат и Ханифа могут спокойно сорвать переселение. Сами упрутся и других убедят не ходить. Очень вероятный сценарий, что и говорить… Судьба не оставляет мне выбора. Наверное, так даже лучше.

Алекс и Рада пока трудятся в системе Окро одни, я снова вынужден отлеживаться, но это уж Алекса вина. Ничего, скоро присоединюсь к ним. Один раз ребята водили меня туда, показывали, что уже сделано, и какие работы еще предстоит выполнить. Я почти ничего не разглядел. Отчасти потому, что спотыкался на каждом шагу, отчасти потому, что светильник едва освещал пятачок площадью метра в три. Зато я понял, почему нельзя просто взять и увести все племя через систему имени Арсена Окроджанашвили. Половина людей при этом погибнет – как пить дать. Тут повсюду расщелины, впадины, лужи подозрительной на вид грязи, шаткие камни и скалы, острые, как бритва. Есть скользкие, влажные участки пола, на которых ноги мигом начинают разъезжаться. А как навернешься, так сверху на голову еще, чего доброго, сталактит рухнет. В общем, гиблое место.

Поэтому и трудятся Алекс и Рада второй год, прокладывая безопасный маршрут. Они хорошо продвинулись. До того места, где система Окро, судя по картам, кончается, осталось метров триста.

А дальше… Бум надеяться, что там мы найдем вход в Большие пещеры. Именно туда, в дальний конец системы Окро, пролетали летучие мыши. Это вселяет надежду. Как только я присоединюсь к Алексу и Раде, дело пойдет быстрее. Скорее бы…

Про решение наладить контакт с Машей я не забыл. Но чтобы привести мою задумку в исполнение, нужно, блин, ее сначала поймать, Мышку эту. Она опять где-то прячется. Кошка тоже так и не появилась. Что на них обеих нашло?.. Ладно. Пусть бегают, где хотят. Разберусь со стариками и с Окрошкой, тогда и поговорю серьезно с этой Мышкой. Никуда она от меня не денется.

И вот я маюсь вынужденным бездельем. Коротаю время в беседах с Наташей. Сегодня утром она сказала интересную фразу: «Человек может привыкнуть ко всему».

Меня эти слова сильно удивили, даже возмутили. В первый раз решился поспорить с Наташей.

– Возражаю! – воскликнул я. – К жизни в аду привыкнуть нельзя!

Я еще много привел примеров и аргументов. Сам не ожидал, что на меня нахлынет такая охота философствовать. Вспомнил ее же поучение: «Нет слов более лживых, чем “всегда” и “никогда”». Заодно толсто намекнул, что существование племени в пещерах – и есть ад. Самый натуральный. Самого себя я давно убедил, что отсюда надо рвать когти. Оставалось убедить других. А тут – такой случай. Приятное с полезным, так сказать. Пока Дуся и Туся не знают, что я записался в клан искателей Больших пещер, а союзников вербовать никогда не поздно. Чтобы потом без лишних сложностей собраться и переехать.

Минут пять говорил, не умолкая. Только остановился передохнуть, и тут же с ужасом увидел, как нахмурилась Ната, как сжала она губы. Сомнений не оставалось: мои слова пришлись наставнице не по нутру. Очень не по нутру. Как пожалел я в тот момент, что нельзя взять свои слова обратно!

Вообще-то она сама просила чаще спорить, не соглашаться, но обычно мне не хватало смелости обсуждать наставления Наташи. Мне казалось невероятным, непостижимым, что чурбан вроде меня может слово поперек сказать этой необыкновенной женщине, проводящей часы, дни, годы в неустанной работе над телом и духом. К счастью, причина Наташиного гнева оказалась совсем иная. Да и не гнев то был, а скорее грусть.

– Ты все еще считаешь жизнь в пещерах адской, – вздохнула она. – Это печально. А что касается правила «всегда и никогда»… Да, ты прав. Никогда нельзя говорить «всегда». Именно поэтому исключения есть из любого правила, – она немного подумала и добавила: – Даже из этого.

А-а-а! Взрыв мозга эта философия!

У Наташи всегда так. Просто и сложно одновременно. Скажет – и понимаешь, что сам это знал, да не мог сказать так коротко и емко.

И хоть расшибись в лепешку, не найдешь, к чему прицепиться! Первое время я слушал Наташины по-детски простые, но в то же время поразительно глубокие рассуждения о смысле жизни с трепетом, боясь лишний раз шевельнуться. Затем в голове моей, отошедшей от первого потрясения, стали возникать вопросы. И вот пришел тот день, когда я осмелился открыто возразить Наталье. Ответ ее застал меня врасплох. Точно совсем несмышленый юнец, я замотал головой, заморгал глазами. Хитрое переплетение слов и истин, которое для Наты было легкой забавой, мою голову каждый раз заставляло трещать по швам.

– Ничего не понял, – честно признался я.

– Никогда не говори «ничего», – тут же со смехом парировала она. – И «не понимаю» тоже не говори. Не зомбируй себя. Ты понял то, что мог понять. Остальное поймешь потом. Теперь отдохни.

– А я что делаю целый день?

– Голове тоже отдых требуется. И, помяни мое слово, очень скоро ты будешь счастлив, что попал сюда, в наш мир.

Я промолчал, но не согласился. Да, тут чудесно, просто замечательно. Ни одного печального сюрприза, за исключеньем пустяка, как любит повторять Проха. Замогильные звуки, доносящиеся из глубин подземелья. Иногда вместе со звуками являются те, кто их издают. Подумаешь, ерунда какая. Безумное озеро, то и дело выходящее из берегов. Обвалы, ядовитые газы, летучие мыши, уже дважды при мне нападавшие без всякой причины. Мелочи жизни, право. Острые камни и расщелины на каждом шагу. Одно неосторожное движение – и ты покойник. Сколько тут полегло народу – подумать страшно. Их призраки постоянно являются выжившим, особенно в метро. Ну очень милое соседство.