Дмитрий Володихин - Тихое вторжение

Ну молодец, Клещ! Нашел время для доброго незлобивого юмора. Самое оно сейчас поприкалываться вволю.

– Можешь по-нормальному сказать, из чего мне исходить? Хотя бы в самом грубом приближении.

– Его делали во всех смыслах более развитым, чем любой из нашей братии. Полтора раза. Может, два.

Почти полтора километра… Да хотя бы километр, разницы никакой! Мы у него на виду, он для нас – неизвестность. Трудно придумать диспозицию хуже такой вот.

Мы к нему так просто не подступимся. Но если разом перекрыть все направления, сверхсталкер ломанется наружу, и тогда-то мы попробуем его накрыть на прорыве. Значит, нужен ударный кулак, способный его остановить, когда… Стоп. Недостаточно информации.

– А нас, обычных людей?

– Я уже говорил, метров сто или двести у нас с той же поправкой для него.

Так-то лучше. Но…

Клещ прервал мои размышления:

– Тут всё просто. Как только он ощутит моё присутствие, обязательно среагирует. Двинется на меня, захочет взять меня. Он рванется на меня без разбору времени, места и обстоятельств, точно. Едва ли его даже поводырь удержит, впрочем… тут опять, проныра, сплошное гадание. А когда подойдет близко, почувствует и всех вас. Вот вы, радиоактивное мясо, смотри́те, все вместе не промахнитесь. Если его встретить стеной свинца, он, возможно, не от всего успеет увернуться.

Звучит обнадеживающе.

– Клещ, почему он среагирует на тебя? Именно на тебя.

– Захочет убить. Я убил его главного и первого отца – Варвара. Он знает. Я убил других его отцов. Всех, кроме последнего, кроме Фила. Он, опять же, знает. Я его враг номер один. И я сам иду к нему руки.

Я остановил машины километра за два до коттеджа Фила. Береженого Бог бережет.

Подошел к полицейскому чину и честно сказал:

– Операция боевая, будет много стрельбы, будут трупы. Вы уверены, что хотите всерьез туда сунуться? Если нет, лучше оставайтесь здесь. К чему вам жизнь класть, когда вы тут случайный человек?

Не понравилось ему словосочетание «случайный человек». Очами на меня грозно сверкнул. Ну да ладно, не велика беда – свирепые гляделки… Стою, жду.

Отвернулся от меня майор, принялся смотреть куда-то в сторону. Так и не ответил ничего.

Если кто не понял, ребята, это он показал тонкий подход к толстым обстоятельствам. Вроде, и достоинство сохранил, вроде, и чан под фуражкой от раскроя сберег. Мудрец, мать его.

Я созвал спецназовских офицеров, Михайлова, Клеща и Толстого. Для начала вызнал, кто в двух взводах – лучшие стрелки. Притом не на дальность, а в пиковых обстоятельствах. Иными словами, когда вертеться надо. Мне назвали, не без маленькой командирской перепалки: сам лейтенант Бражников, младший сержант Пряхин, рядовой Старов.

Отлично. Рядом с «товарищем военсталкером» будет двигаться группа: эти трое, мы с Михайловым и Толстый. Не отходить от него без приказа даже на двадцать шагов. Даже поссать не отходить, так что лучше отоссаться прямо здесь на несколько часов вперед. Да я понимаю, что вы понимаете, но если все же кто-нибудь пренебрежет, отдам ко всем едреням под трибунал!

Теперь все остальные: старший лейтенант Бекасов делит бойцов на четыре группы и перекрывает здесь, здесь, здесь… что? Почему? Понимаю. Превосходно, товарищи офицеры, вы в таких операциях больше нас петрите. Давайте-ка, сами сообразите, где и какими силами перекрыть направления отхода на тот случай, если объект Х и те, кто там с ним будет, рванут прорываться изнутри. Вон там, вон там и… пять групп и три двойки. Ладно, вам виднее.

Проверим связь. Но лучше ею не пользоваться, только в экстренных случаях. Лучше вести себя очень тихо, вертеть головой и ждать нападения отовсюду. Он может выскочить откуда угодно, хоть прямо из травы под ногами.

Офицеры собирают солдат, коротко объясняют, кто с кем и у кого какой маневр. Те быстро разбиваются на группы. Спецназ – не обычная армейская шобла, не мотострелки, соображают с другой скоростью, а потом действуют с совсе-ем другой скоростью…

Начали движение.

Хорошо приподнялся Фил. Не знаю, на чье имя куплена его хатка. Не знаю, сколько денег он выложил, но, ребята, хоромина у него солидная. Двухэтажное кирпичное «шато» с зубчатыми башенками, витражные окна у мансарды, веранда с фигурными балясинами, цветничок, гаражик, собственный колодец с электронасосом.

Тишь.

Если кто из соседей и заметил наше присутствие, то не вылезает из дома. Жизнь у нас такая: быстро учит не вылезать, когда в воздухе пахнет боевыми плясками.

– Клещ, где он?

– Я не чувствую. Должен чувствовать, но… ничего.

– Может, он не в доме? Может, на улице?

– В радиусе полкэмэ от меня во все стороны – по нулям.

Группы и двойки Бекасова одна за другой занимают предписанные позиции. Вот остаемся только мы всемером.

– Еще кто-то, помимо него?

– Пусто.

– Заходим в дом, – поколебавшись, говорю я.

Связываюсь с Бекасовым, сообщаю о перемене планов. Теперь его бойцы должны перегруппироваться и ждать прохода извне.

Все эти бронированные стены и ставни наших подмосковных миллионеров хороши против любителей. С нами работала группа антитеррора, ей никакой взрывчатки не понадобилось, никаких шумовых эффектов. Минута, и все двери перед нами отворились.

Пряхин со Старовым остаются снаружи, у крыльца.

Группа заходит внутрь.

Фил, кажется, обосновался тут надолго. Завел себе дизель. Расставил шкафы-купе, полные барахла. Две уборных – как в богатых городских домах.

А вот тут очень интересная спаленка. Четыре борцовских мата, сдвинутые в один прямоугольник, одеяло без пододеяльника и размером на Геракла. Никаких подушек.

– Его?

Клещ соглашается.

Значит, был тут недавно мой знакомый по забавным приключениям в метро…

В доме есть центральный зал. Весь он уставлен книжными шкафами и стеллажами, там расставлена целая библиотека. Ничего художественного. Кажется, Фил подходил к таким вещам прагматично: то, чего нет в сети, должно стоять на полочке. То, что стоит на полочке, должно приносить практическую пользу. Научная и научно-популярная литература, кое-какие справочники, старые энциклопедии, учебные пособия.

Стеклянный журнальный столик, стулья, кресло-качалка перед камином. Кстати, камин вовсе не декоративный. Видно, что его топили.

Лестница ведет на второй этаж, который представляет собой галерею, опоясывающую зал с трех сторон. Легкие декоративные перильца и опять шкафы с книгами.

На столе – коробка с сигарами и…

Вдруг Клещ застывает, ни дать ни взять охотничья псина, почуявшая дичь.

– Клещ, а…

– Тихо! Тихо… Он здесь. Двое здесь. Недалеко от дома. Движутся очень быстро. Машина? Нет, прыжки. Убили кого-то. Еще. И еще…

Я не слышал стрельбы. Если Клещ прав, то наши спецназовцы сейчас гибли, не успев хотя бы раз выстрелить. Не успев даже вскрикнуть.