Юрий Маслиев - Убить Троцкого

– Я тоже ждал этой встречи.

Ничего особенного не было сказано, но Михаил почти физически почувствовал какую-то незримую нить, которая протянулась между ними, связав их воедино.

По дороге в буфет, куда они направились после танца и где был накрыт шведский стол для гостей, Михаил ловил на себе любопытные и завистливые взгляды. И действительно, эта пара привлекала внимание.

Высокий, широкоплечий щеголь-офицер, как будто влитый в полевую военную форму, сквозь которую угадывались бугрящиеся мышцы молодого тела, затянутый на узкой талии ремнем с портупеей, с классически правильными чертами лица, чью бледность оттеняли смолянистые, слегка вьющиеся волосы, и высокая стройная девушка в элегантном платье, с золотисто-льняными волосами, собранными в замысловатую прическу на голове, венчавшей длинную лебяжью шею, – они удивительно гармонично подходили друг другу во всем, включая одинаковый ярко-синий цвет глаз.

Михаил с Ольгой, пересекая зал и почти не замечая присутствующих, были настолько заняты беседой, что едва не наскочили на высокого, почти одного роста с Михаилом, крупного господина.

– Ого! – насмешливым тоном произнес он. – С каких пор вы , Оленька, перестали замечать старых друзей?.. Видимо, юный князь в этом вальсе вскружил вам голову.

Михаил встретился взглядом с льдинками глаз, чей холод не соответствовал притворно-доброжелательному выражению умного лица зрелого, ощущающего свою силу мужчины.

– Ах, извините, мон шер, – Ольга, застеснявшись, поспешила познакомить их: – Андрей Иванович Югович – начальник службы безопасности банка, правая рука моего отца.

– А вы, юноша, зря время не теряли: сразу выхватили самую красивую девушку. Где уж нам – старикам тягаться! – слегка кокетничая, покровительственно сказал Югович, которому было самому лет тридцать, от силы – тридцать пять. – Да и то верно – что еще штабным делать: свободного времени – уйма, фронт – далеко, опасности – никакой. Что еще делать – как не уводить красавиц, – уколол он и, не давая никому вставить слово, продолжил, обращаясь к Ольге: – Да, кстати, Оленька, как вы посмотрите на то, что я украду на время вашего партнера по танцам? Мы тут собрались небольшой компанией перекинуться в картишки, но не хватает четвертого игрока. Сделайте милость, – повернулся он к Михаилу, – поддержите компанию. Или, отправляя вас на войну, маменька не велела этим заниматься? – продолжал провоцировать он. – Да и адъютантское жалованье не дает развернуться. Так мы – по маленькой, – юродствовал он.

Михаил понял: Югович явно нарывается на скандал, не видя в нем, чья молодость говорила сама за себя, противника. Серьезный проигрыш в карты поставил бы Муравьева в глупое положение сопляка, севшего за один стол с матерыми игроками.

Шулерские приемы подначивания жертвы, заставляющие ее сесть за карточный стол, хорошо были известны Михаилу, который прошел неплохую школу, играя в детстве и юности с сотрудниками, составлявшими костяк мобильной команды его отца; среди них были блистательные картежники-профессионалы. Чем-чем, а шулерским искусством он владел неплохо, ведь отец готовил его к карьере дипломата и разведчика.

«Ну что ж, – подумал он, глядя на Юговича. – Хочешь позабавиться? Сейчас развлечешься!»

Придав лицу вид молодого салонного шаркуна, который, сам не понимая того, лезет в расставленную ловушку с гордо-дурацким заносчивым видом мальчишки, что старается показать себя бывалым человеком, сказал:

– Пожалуй, я составлю вам компанию на несколько партий. И почему – по маленькой?..

Он с напыщенным видом повернулся к Ольге:

– Разрешите, мадемуазель.

Она, дивясь такой метаморфозе, вдруг происшедшей с ее кавалером, ошарашенно кивнула головой.

– Ну и чудненько, – продолжал фиглярствовать Югович.

Указав рукой на соседнее помещение, он с резким полупоклоном произнес:

– Прошу.

На полпути к игровой комнате Ольга догнала Михаила и, отозвав в сторону, сказала ему горячим шепотом:

– Будьте осторожны, Михаил. Это очень опасный человек, и он никогда не проигрывает, – и, покраснев, добавила: – Во всем…

– Не беспокойтесь, Оленька. Спасибо за предупреждение. Учту.

Его лицо при разговоре с ней тут же потеряло чванливое выражение. Он благодарно улыбнулся.

В соседней комнате за карточным столом, оббитым зеленым сукном, их поджидали, прихлебывая вино из высоких бокалов, двое серьезного вида господ примерно одних лет с Юговичем.

Увидев юнца, которым в их представлении являлся Муравьев и которого Югович вел как на заклание, их глаза алчно заблестели.

«Эти господа будут играть на одну руку с Юговичем», – определил расклад Михаил.

После непродолжительного знакомства и обмена ничего не значащими фразами, они немедля сели за стол и приступили к игре.

Югович, сообщив присутствующим, что молодой человек по неосторожности предложил играть по высоким ставкам, назвал такую, что сидящий рядом с ним лысеющий толстячок присвистнул.

Югович вопросительно глянул на Михаила, надменно улыбнулся, ожидая возражений. Но Михаил промолчал, все еще сохраняя на своем лице заносчиво-мальчишеский вид.

Как он и ожидал, игра шла по давно обкатанному сценарию – ничто не ново под луной. В первой партии ему дали возможность выиграть. Хотя выигрыш по очкам был небольшой, он, благодаря высоким ставкам, увеличил свой капитал на приличную сумму. Следующая партия шла с переменным успехом, и партнеры остались, в общем-то, при своих.

Михаил, выпив на глазах у игроков почти бутылку вина, заметно поплыл и начал слегка заплетающимся языком вести по-мальчишески хвастливые речи. На предложение повысить ставки он согласился, небрежно махнув рукой.

«Все, – подумал он, – сейчас меня попытаются раздеть».

Заранее смазанный Михаилом невидимой для глаз мастикой покер скользил в колоде гораздо больше других карт. Сейчас он сидел на сдвиге, поэтому покер оказался у него…

Цепкая память, несокрушимая логика вместе с наличием покера и шикарным артистичным блефом, неожиданным для партнеров (от юного дарования), привела к тому, что возле Михаила лежала огромная груда банкнот, являющаяся уже совсем немалой суммой даже для очень богатых людей, присутствующих на приеме.

Тут же их стол окружила толпа зевак, над которыми возвышалась кудлатая голова Евгения, с ехидной улыбкой взирающего на происходящее. Ему одному из толпы было понятно, что происходило и что будет происходить за карточным столом.

Все еще веря в случайность происходящего, желая отыграться и еще больше желая наказать зарвавшегося юнца – Югович взвинтил ставки до безумных высот. Благо – как проигравший, по уговору, он имел на это право.