Роман Глушков - Охота

На что на это, он не уточнил, но взгляд его был направлен в пол. Хрустя ботинками по битому стеклу и перешагивая через завалы, я, Бледный и остальные подошли к Сквозняку. Поначалу я решил, что его внимание привлекло еще одно растерзанное тело, но он глядел не туда. На не заваленном мусором участке пола виднелись кровавые отпечатки звериных лап, очень похожих на кошачьи. Вот только размеры этой кошечки, если судить по ее следам, должны были превосходить габариты тигра раз этак в шесть. Такая лапища могла бы наступить на открытый люк канализационного коллектора и не провалиться в него. В любое другое время я счел бы это розыгрышем. Но не сейчас, когда вокруг меня валялся десяток растерзанных трупов. Да и зарубленный на шоссе Аль-Авир слон все еще стоял у меня перед глазами.

– Пелядь и простипома! – выругался присоединившийся к нам Крупье. – Шейх, помнится, говорил, что из Дубая перед бурей удрали все кошки и собаки. Но он ни словом не обмолвился о том, какие звери пришли им на смену! Это сколько же тигру надо сожрать бодибилдеров, чтобы на их стероидном мясе вымахать до таких размеров?

– А я с детства страдать аллергия от кошек, – призналась Зельма, брезгливо озираясь, видимо, в поисках клочков шерсти. – Собак любить, а от кошек всегда чесаться и сыпь на кожа иметь.

– Зато у этой кошки вряд ли есть аллергия на покрытых сыпью женщин и грязных, потных мужиков с автоматами, – заметил Бледный и напомнил: – Смотри, милочка, не забудь предупредить нас сразу, как только зачихаешь и зачешешься. Хоть мы, в отличие от этих бедолаг, и при оружии, сдается мне, оно нам не слишком поможет.

Судя по тому, как после этих слов презрительно скривился Гробик, он придерживался насчет своей «милки» противоположного мнения.

– Ну ладно, все эти загадки, конечно, очень интригуют, – подытожил я, – но меня в данный момент интересует лишь одна. Крупье, что там у нас с пакалем?

– По-прежнему ничего, – доложил тот. – Никаких совпадений. Чувствую, придется на самый верх забираться, хотя, по-моему, это бестолковая работа. Или Инструктор нас обманул, или пакаль здесь был и пропал при погроме, или Безликий добрался до него раньше нас…

Заполучив настоящий пакаль, мы отсканировали его и загрузили все данные о нем в поисковую систему металлоискателя. Поэтому теперь на нашей карте отмечались только объекты, совпадающие с образцом на девяносто процентов и выше. Также Крупье настроил прибор на поиск сейфов, железных шкафов и контейнеров, куда «серый» мог коварно припрятать табличку и которые наш сканнер не просвечивал насквозь. Мы отмечали их на карте, но пока не трогали, оставив трудоемкую работу на потом – если обычный поиск ничего не даст. И чем выше мы поднимались, тем очевиднее становилось, что скоро нам придется переквалифицироваться во взломщики. Ну а если пакаля не окажется и в тайниках, тогда придется признать, что «серый» нас продинамил, и возвращаться к следу Иблиса, чтобы продолжить поиски там.

Учиненная здесь бойня произошла совсем недавно, но у меня не было фактов, чтобы связать ее с Безликим и нашей охотой за пакалями. То, что зверь забрался на такую высоту, а не нашел себе жертвы на земле, ничего не объясняло – вряд ли нам суждено понять до конца животную логику. Возможно, это как-то связано с тем, что у здешней охраны не было огнестрельного оружия, а наученный опытом монстр умел отличать опасных жертв от неопасных. Почему охранники были такими безалаберными, меня не настораживало, а повергало в недоумение… Единственный, кто меня всерьез беспокоил, это Безликий. И если ему было суждено погибнуть от когтей зверя, нам следовало это выяснить. Правда, все, что мы пока обнаружили, это кровавое месиво и фрагменты тел, опознать которые было невозможно.

Мне страсть как не хотелось ломать голову над собранным нами ворохом секретов. Не исключено, что они не имели отношения к нашей операции. Да только пойди разбери, как дела обстоят на самом деле. И я, командир разведывательно-поисковой группы, не имел права игнорировать эту информацию.

– Полковник! – пробасил Гробик, закинув «Милку» за спину и аккуратно, двумя пальцами, поднимая с пола какую-то штуковину. – Кажется, я нашел оружие!

Действительно, этот ржавый и готовый рассыпаться в труху предмет напоминал компактный футуристический автомат из какой-нибудь видеоигры. Ствол у него был очень широкий – туда запросто пролезала рука, – но стрелял он явно не пулями. Внутри ствола виднелась какая-то сложная оптическая система из множества разновеликих линз. И они, что тоже любопытно, трескались и рассыпались наравне с корпусом и прочими механизмами странного оружия.

– Похвальная наблюдательность, капитан! Поройся-ка еще в мусоре – уверен, поблизости отыщется видеоприставка, куда подключается лазерный геймпад, – съехидничал Бледный, которому на ум пришло то же сравнение, что и мне. Впрочем, когда я взял их рук Гробика его находку, меня вдруг осенило, где и когда мне уже доводилось встречаться с подобным эффектом «форсированного старения».

– Отставить сарказм, майор, – сказал я, показывая истлевший «бластер» Бледному. – Позавчера ты вспоминал нашу украинскую операцию четырехгодичной давности. А сейчас, будь другом, припомни одну большую железную штуку, которую мы тогда обнаружили неподалеку от вымершего городка.

В качестве дополнительного напоминания, я отломал от находки кусочек и демонстративно растер его в кулаке. Потом раскрыл ладонь и позволил гуляющему на разгромленном этаже ветру сдуть с нее пыль.

Бледный, Гробик, Крупье и Сквозняк уставились на меня, не говоря ни слова. Но по их взглядам было понятно, что они догадались, о чем я толкую. Чернобыльское дело две тысячи двенадцатого, когда нас отправили по следу сгинувшего Кальтера, который, как заявляло командование, слетел с катушек и дезертировал. Само собой, мы так его и не нашли – обычное дело, если оперативник класса «интрудер» решил залечь на дно. Зато обнаружили в лесу под Припятью удивительную конструкцию, которую тамошние обитатели прозвали Небесным Пауком – металлическая хреновина типа закрытой смотровой площадки. Прежде она стояла на четырех опорах и уничтожала вокруг себя все живое при помощи загадочного испепеляющего оружия. Как раз оттуда Кальтер и выходил в последний раз на связь с Ведомством.

Что это было за сооружение, никто не ведал. Однако к нашему появлению Паук стал совершенно безвреден и, упав с надломившихся опор, лежал на боку. Мы опоздали – изучать там было уже нечего. Его ноги, а также все, что находилось внутри него, прогнило и проржавело… да-да, точь-в-точь, как та штуковина, которую мы сейчас рассматривали! И похожая на футуристический летательный аппарат разбитая конструкция, что валялась у входа в Мазайю, тоже, скорее всего, была поражена этой болезнью. Слишком хорошо запомнил я ее симптомы, когда собирал для Ведомства образцы с Небесного Паука. Какие выводы насчет его кончины сделали ученые, мне не сообщили. Но когда я, вернувшись из Чернобыля, передавал материалы в лабораторию на анализ, во всех контейнерах к тому моменту была одна лишь ржавая пыль.