Василий Гавриленко - Теплая Птица (отредактированный вариант с альтернативной концовкой)

спутнику и … обомлела. Игорь Матвеич спал! Спал, спрятав глаза за

разноцветными стеклами очков, и, кажется, даже тихонько похрапывал.

-Игорь Матвеич, - я тронула его за плечо.

Он встрепенулся.

-А? Марина! Я же просил - просто Игорь.

-Игорь, ты заснул.

-Не может быть!

-Ты даже храпел.

-Храпел? – Игорь Матвеич засмеялся. – Ну, тогда возможно. Прости,

Марина, но мне кино не понравилось – какой-то мультик.

Похоже, во всем огромном зале так считал лишь он один. Зрители

расходились возбужденные и раскрасневшиеся, вовсю делясь впечатлениями от

просмотра. Я пожала плечами и пошла к выходу. Игорь Матвеич семенил сзади.

После «Аватара» мы поколесили по городу, и, наконец, заехали в

ресторанчик японской кухни, расположенный в пришвартованной к набережной

посудине, отдаленно напоминающей джонку. Здесь было немного народу, звучала

уютная музыка, под потолком вращались бумажные бабочки.

Официантка – «гейша», (красное кимоно, пучок волос, проткнутый двумя

спицами, традиционные деревянные туфли) принесла меню. Игорь Матвеич без

раздумий сделал заказ:

-Стейк кобе с шиитаке. Разумеется, приготовленный шеф-поваром.

Я краем глаза заглянула в меню и обомлела: «Десять тысяч рублей за

порцию»!

«Гейша» поклонилась, сложив руки на груди; ушла, семеня ножками.

-Игорь, что такое «кобе с шиитаке»? – спросила я.

-Не пробовала? – усмехнулся мой спутник. – «Кобе» в Японии называют

премиальную породу мраморных коров, их держат на специальной диете из саке

(это японская водка) и пива. Каждый день им массаж делают, чтоб не уплотнялись

мышцы, и мясо было нежным.

Я смотрела на него, выпучив глаза: шутит? Но Игорь Матвеич, похоже, и не

думал шутить. Я представила несчастных спаиваемых буренок, (ко всем своим

бедам еще и мраморным), которым и массаж-то делают с одной-единственной

целью: повкусней скушать их. У меня пропал аппетит.

-Ну, а шиитаке? – спросила я не без боязни.

-Это просто грибы.

Подошла официантка.

-Прошу вас следовать за мной.

-Чего она хочет? – удивилась я.

-Так надо, - Игорь Матвеич встал и подал мне руку. – Пошли.

«Гейша» привела нас в пышущую жаром кухню. Здесь пахло специями и

рыбой; узкоглазые повара, ловко орудуя широкими ножами, шинковали, резали,

потрошили.

-Прошу.

«Гейша» указала на огромную, пышущую жаром плиту, рядом с которой

стоял моложавый с виду японец. Он поклонился.

-Миня совут Хикиро Наасато, я есть шеф-повар. Я готовить вам стейк кобе.

И началось действо, напоминающее камлание шамана. Японец отрез а л

мясо, что есть силы лупил по кроваво-красной мякоти деревянным молоточком;

насыпал специи: перед ним клубилось желтоватое облачко, сладковато-пряный

запах которого проникал в ноздри. Я сглотнула слюнки.

Наконец, шеф-повар швырнул (иначе не назвать этот энергичный жест)

мясо на раскаленную плиту. Раздалось змеиное шипение. Откуда ни возьмись, в

его руках возникла большая сковородка, в которую Наасато бросил слегка

подгоревшее на плите мясо.

- Шиитаке, - сообщил он, показывая нам какие-то прозрачно-бурые кусочки.

Грибы отправились на сковородку. Пять минут энергичного помешивания - и вот

японец держит в руках красную плоскую бутылочку.

-А теперь – фламбе, - крикнул повар (по всему было видно, что работа

доставляет ему наслаждение). – Hennessy!

Плеснув из бутылки на сковородку, он чиркнул невесть откуда взявшейся

зажигалкой (и вправду – колдун!). Над сковородой вспыхнуло синеватое пламя.

Удивительный запах, не поддающийся описанию, но чрезвычайно приятный,

распространился вокруг.

Пламя погасло.

-Блюдо готов, - сообщил шеф-повар, явно довольный собой. – Просу вас

вернусся на место и ждать пясь минут. Я сервировать.

Игорь Матвеич смотрел, как аккуратно я отрезаю кусочек стейка и

отправляю в рот.

-Ну, как, Марина?

-Супер, - честно призналась я.

Он расплылся в улыбке:

-Я знал, что тебе понравится.

Мы вышли из ресторана часа в два ночи: на черном небе сверкали

редкие звезды, отражаясь в темных водах Москва-реки. Ламборжини-Диабло в

одиночестве скучал на парковке. Игорь Матвеич сел за руль.

-Куда едем?

Очевидно, он ждал, что я отвечу: «К тебе», и явно огорчился, когда я

сказала:

-Отвези меня в Свиблово, Игорь.

Он пожал плечами.

-Как хочешь.

Мотор «Ламборжини» негромко заворчал.

-Марина, - Игорь Матвеич повернул ко мне разгоряченное лицо, – прошу

тебя, поехали ко мне.

Я молчала.

-У тебя будет целый этаж и, клянусь, того, что я позволил себе во время

танца, не повторится.

Преодолев биение сердца, я сказала:

-Кто я тебе, Игорь? На чьих правах я буду жить в твоем доме?

-Ты – желанная гостья, - с готовностью ответил он.

-В Свиблово! - я откинулась на спинку кресла и сделала вид, что сплю.

Через две недели я прощалась с девчонками, с квартирой, с уютным

свибловским двориком. Ольга и Жанна смахивали слезы с ресниц; глаза Иланы

были сухими, но в них читалась такая острая, жгучая боль, которую невозможно

выплакать. Она молча обняла меня.

Прощание оказалось не таким тяжелым, как я ожидала. Без движений

сердца я вышла за дверь, спустилась вниз и села в поджидающий меня

«Мерседес». Если бы я догадалась посмотреть вверх, то, наверное, увидела бы в

окне третьего этажа три печальных женских лица – столь разных в жизни, но в эту

секунду так похожих.

-Да вы просто принцесса! – восторгалась работница свадебного шоу-рума.

Платье стоило двадцать тысяч долларов, и если бы она солгала, никто не

удивился бы, но в данном случае она была вполне искренна.

Невеста, отражающаяся в зеркале, была ослепительна. Осиная талия,

зеленые глаза, нежная кожа рук, плеч, кокетливо приоткрытой груди; пышные

волосы, - словно рыжий водопад. Не верилось, что это – я.

Игорь Матвеич решил сыграть свадьбу в американском стиле. Я не

протестовала: ему виднее, он уже три раза был женат. Роль священника

предстояло сыграть работнику ЗАГСа, в роли моего отца (должен же кто-то

привести меня к алтарю!) с удовольствием согласился выступить Кейзуке.

Гости начали съезжаться заранее – у дома выстроились десятки «порш

кайенов», «астон мартин» и «бентли». Знаменитый певец Киркоров, киноактер

Машков, депутат Митрофанов, какие-то незнакомые мне, но очень

представительные с виду, мужчины; женщины, разодетые в пух и прах. Я знала,

что у Игоря Матвеича есть богатые и влиятельные друзья, но не подозревала,

что их настолько много. Вообще, я очень мало знала о своем будущем муже: чем

он занимается, кто его бывшие жены, даже - есть ли у него дети. Меня это и не