Роман Глушков - Кровавые берега

– Очень даже тебя понимаю, Убби, сын Эйнара, – кивнула королева Юга, одарив героя вежливой улыбкой. – И я ценю твою честность. Приятно иметь дело с настоящим человеком слова. Сегодня люди, подобные тебе – большая редкость… Полагаю, твои товарищи… – она указала на приближающийся к нам сквад Тунгахопа, – …столь же благородны и честны, как ты, верно?

– Вернее не бывает! – Сандаварг с достоинством задрал нос и выпятил грудь колесом. – Но я не принадлежу к их скваду и не могу обещать, что домар Тунгахоп будет с тобой так же почтителен, как я. Все-таки ты задолжала ему больше, чем мне, ведь он очутился на Юге не по своей воле и несколько лет провел в одной из твоих тюрем.

– Многоуважаемый домар Тунгахоп! – вмиг определив, кто среди беглых гладиаторов старший, Владычица не стала дожидаться, пока тот откроет рот, и сама обратилась к нему. – Прежде чем ты предъявишь мне свои обвинения, хотелось бы узнать, почему вы поддержали мятежников дона Риего-и-Ордаса, а не отправились на север сразу, как только… завоевали себе свободу?

Я невольно восхитился изворотливостью королевы. И сразу понял, к чему она клонит. Словесные логические игры – одно из уязвимых мест всех северян. Загнать их в тупик правильно поставленными вопросами – плевое дело, – главное, чтобы, проиграв спор, краснокожие оппоненты не осерчали и не оторвали вам голову. Впрочем, Владычица, над чьей головой и так уже висела гладиаторская секира, отлично понимала, во что ввязывается, пытаясь заставить своих очередных палачей отказаться от кровожадных намерений. И для нее было очень кстати, что Тунгахоп тоже был не прочь поболтать с самой великой женщиной, какую он только мог когда-нибудь захватить в плен.

– Я скажу то, о чем тебе и так известно, королева, – гордо ответствовал домар, оглянувшись на соратников. Кое-кто из них смотрел на Владычицу с откровенной враждебностью. Но призывов немедля пустить ей кровь не слышалось – все-таки авторитет Тунгахопа и Убби был здесь непререкаем. – Вся жизнь северян – сплошная битва. Мы не бежим и не уклоняемся от нее, а особенно здесь – в краю, где судьба преподносит нам воистину достойные испытания. И когда передо мной и моим сквадом вновь встал выбор, на какую битву нам отправиться, мы выбрали ту, которая, несомненно, войдет в историю. Вот и вся наша нехитрая воинская жизнь. Чего еще можно желать от нее человеку, созданному для битвы?

Сквад одобрительно загудел: домар дал пленнице хороший и правильный ответ! Убби, судя по его настороженному прищуру, явно подозревал, что Владычица затеяла с ними хитрую игру, но встревать в их с Тунгахопом разговор не осмелился. Мы же… А что мы? Мы вообще ничего здесь не решали, и потому лишь переминались с ноги на ногу да скромно помалкивали в тряпочку.

– Я не раз видела северян на арене Кровавого кратера – возможно, даже среди них были вы, – и давно поняла, что отваги вам не занимать, – вновь польстила королева Юга беглым гладиаторам. – И сегодня вновь смогла в этом убедиться. Бесспорно, вы уже покрыли свои имена немеркнущей славой. Однако разреши задать тебе еще один откровенный вопрос, домар: если вы убьете меня, это действительно увеличит вашу и без того немалую славу?

На сей раз Тунгахоп замешкался с ответом, и это можно было счесть первой победой Владычицы. Пока что промежуточной, но вполне уверенной. Если северянин берется подбирать нужные слова вместо того, чтобы просто велеть оппоненту заткнуться, значит, оппонент заставил северянина крепко задуматься. Ну а задумавшийся северянин – редкое зрелище, ведь много думать и сомневаться считается у краснокожего народа не особо почетным занятием.

– Да, это сделало бы нашу победу еще более великой и славной, – наконец вымолвил Тунгахоп, но счел должным внести ясность: – Однако, убив тебя, мы объявим себя врагами вот этого юноши, а значит, и его друзей – Убби Сандаварга, шкипера Проныры и его команды. И с нашей стороны это будет недостойный поступок, ведь только благодаря им мы завоевали себе свободу и смогли принять участие в этой великой битве. Поэтому наше слово таково: пускай твою судьбу, королева, решают Убби и его друзья. Ну а мы одобрим любое их решение, даже если оно придется нам не по нраву.

– Очень благородно, домар Тунгахоп. Но у меня есть мысль получше. Что, если я предложу тебе решение, которое возвеличит вашу славу среди соотечественников вдвое или даже втрое? – Владычица вопросительно склонила голову. Говорила она вполне уверенно, а значит, ей действительно было чем заинтересовать воюющих не за награды северян. Однако на ее невозмутимом лице не получалось прочесть, какой козырь она собралась выбросить перед Тунгахопом.

– Уверен, ты дорого оцениваешь свою жизнь и выплатишь нам щедрый выкуп, – по-прежнему почтительно ответил домар, но взор и голос его посуровели. – Вот только если мы возьмем деньги в обмен на твою жизнь, вся слава, какую мы сегодня добыли, пойдет для нас прахом. На испытании Юга северяне ведут битвы не ради денег! А тем более такие великие битвы, как эта!

Сквад вновь одобрительно загудел. Убби тоже заворчал: принципы наемника – это одно, но когда дело касается чести, наемник-северянин о деньгах даже не заикается.

– О чем таком ты говоришь?! Да разве я посмела бы оскорбить вас подобным торгашеским предложением? – Пленница презрительно скривилась, дав понять, что эта идея ей ненавистна не меньше, чем северянам. – Речь совсем о другом – о прочих ваших братьях, что воюют на арене Кровавого кратера. К сожалению, у меня нет под рукой достоверных сведений, сколько их содержится в наших тюрьмах. Но, думаю, полсотни человек в сумме наберется.

– И как же ты намерена поступить с нашими братьями-гладиаторами? – насторожился Тунгахоп.

– Не я, многоуважаемый домар, а ты, – поправила его королева Юга. – Вопрос звучит иначе: как ты намерен поступить со своими братьями-гладиаторами, которым после вашего… освобождения приходится несладко. Да ты и сам знаешь, как ужесточаются гладиаторские порядки, когда кто-то из вас сбегает. Пайка урезается, еда становится хуже, победителям арены приходится обходиться без вина и женской ласки… Напомни, сколько обычно длится это наказание?

– Два месяца, – проворчал вожак беглецов, видимо, успевший за свою аренную карьеру пережить и такое. – Ну и… чем же я могу помочь этим своим братьям?

– Ты можешь приставить меч мне к горлу и велеть немедля освободить из тюрем Юга всех северян. Вернее… – Владычица снисходительно улыбнулась. – Вернее, грозить мне мечом ни к чему, ведь я могу оказать тебе такую услугу и без принуждения. Но если, рассказывая своим освобожденным братьям о том, как тебе это удалось, ты слегка приукрасишь свою историю, я вовсе не буду возражать… Что? Разве моя идея плоха? Разве после того, как весть о легендарном Тунгахопе-освободителе и его скваде достигнет Севера, вас не ждут там честно завоеванные слава и почести?