Вадим Панов - Куколка последней надежды

— Хорошо. Куколка будет активирована.

Кабаридзе вздрогнул и, по-прежнему не глядя на шаса, произнес:

— Тогда мы договорились.

— Дело за малым. — Старик достал из внутреннего кармана старомодный золотой «Паркер» и набросал на бумажной салфетке несколько цифр. — Мои услуги будут стоить вот столько.

— Теперь понятно, почему вы рискуете, — скривился профессор, скользнув взглядом по салфетке.

— Если вы согласны на мои условия, то завтра утром в сейфе адвокатского бюро «Кумар и Кумар» должна лежать ваша долговая расписка на эту сумму. Как вы будете платить и в течение какого срока, мы обсудим после того, как все закончится.

— А когда все закончится?

— Кортес и Артем доставят Куколку в город в ближайшие дни. — Мехраб неожиданно легко поднялся из-за стола. — Прощайте.

«Артем и Кортес, лучшие наемники Тайного Города. — Теперь, когда старик ушел, Кабаридзе мог не следить за мимикой, и на его лице отразилось глубокое смятение. — Откуда у них Куколка?»

США, Нью-Йорк,

6 сентября, пятница, 10.53 (время местное)

За пределами Москвы существовало мало стационарных порталов: несмотря на удобство, межконтинентальные переходы были достаточно дорогостоящим видом транспорта, а потому обитатели Тайного Города предпочитали пользоваться самолетами и поездами. Постоянные ворота работали на Лондон и Токио, этого требовали деловые интересы Торговой Гильдии, а выходы в другие точки Земли наводились по заранее расставленным маякам. Тем более в Нью-Йорк, пользующийся, из-за обилия масанов Саббат, самой дурной репутацией среди всех человских городов.

Через маяки, расставленные в укромных уголках американского мегаполиса, операторы в Тайном Городе проверяли безопасность выбранной точки и только после этого создавали вихрь магического перехода. На этот раз наемники оказались в одной из туалетных кабинок Центрального вокзала Нью-Йорка.

— Надеюсь, сортир мужской, — буркнул Артем, упершись в широкую спину Кортеса.

— Говори по-английски, — попросил напарник, пытаясь справиться с замком кабинки.

— I hope it's a man's toilet! — провозгласил молодой наемник.

Кортес скривился.

— Ты же можешь говорить лучше.

— Не все такие талантливые, как ты.

Благодаря службе в имперской военной разведке, Кортес без запинки и без акцента говорил на трех языках, а в свободное время приложил максимум усилий, чтобы Артем научился сносно изъясняться хотя бы на диалекте Шекспира.

— Или ты будешь говорить нормально, или ты будешь молчать.

— Я не подведу, — проворчал наемник. — Обещаю.

На этот раз фраза была построена правильно, а произношение не выдавало славянские корни молодого человека. Скорее Артема можно было принять за немца. Собственно, в свое время Кортес к этому и стремился, отчаявшись поставить напарнику «чистый» выговор.

— Легенду помнишь?

— Да, сэр. — Артем открыл паспорт. — Моя родина Франкфурт. Вы бывали во Франкфурте?

— На Майне?

— На Одере. Мы не любим этих выскочек.

Нужные документы наемники купили в фирме «Шась Принт». Спокойная жизнь Тайного Города напрямую зависела от сохранения этой самой жизни в секрете, и изготовление качественных фальшивок было поставлено на широкую ногу. Бумаги и легенда наемников могли пройти любую проверку, в любой службе безопасности мира.

Выйдя из здания вокзала, Кортес достал карманный приемник, настроил его на местную волну, прислушался и удовлетворенно хмыкнул:

— Спасатели все еще работают на месте катастрофы. Если повезет, мы заберем Куколку прямо там.

На этот случай у наемников были с собой очень качественные документы сотрудников ФБР.

— А если не повезет?

— Тогда посмотрим. — Кортес огляделся. — Где-то здесь, насколько я помню, можно было взять напрокат машину.

— А есть на свете города, в которых ты не был? — поинтересовался Артем.

Наемник на секунду задумался, потом кивнул:

— Меня ни разу не заносило в Пекин.

— Почему?

— Считалось, что я не похож на китайца.

— Надо было лучше работать над методами маскировки.

Кортес вздохнул.

На все формальности с машиной ушло не более пятнадцати минут. Наемники подписали нужные бумаги, расплатились местными кредитными карточками, приобретенными у тех же шасов, и, разместившись в неприметном «Форде», направились к месту катастрофы. Сидящий за рулем Кортес практически не пользовался картой города, прекрасно ориентируясь по памяти и счастливо избегая пробок. К большому удивлению его молодого напарника, слышавшего о гигантских нью-йоркских заторах, наемники добрались до злополучных пригородных кварталов сравнительно быстро. Часа за полтора.

— Пойдем, оглядимся? — предложил Артем, изучая созданные пожарными лужи. — Надо было сапоги резиновые купить.

— Пойдем, — согласился Кортес. — Но не сразу.

— Что не так?

Опытный наемник мрачно оглядывал место катастрофы.

— Полицейские и пожарные.

— А ты планировал увидеть клерков и проституток?

— Остроумно, — буркнул Кортес. — На самом деле я планировал увидеть их за работой.

Артем посерьезнел и внимательно посмотрел на разрушенный дом, из которого торчали обломки фюзеляжа «Боинга». И полицейские, и пожарные, и спасатели находились довольно далеко от разбившегося самолета, почти так же далеко, как зеваки. А внутри оцепления, в непосредственной близости от точки падения, стояли черные фургоны. Загадочные и властные.

— Спецкомиссия по встрече?

— Боюсь, что да.

— Они нашли моряну. — Артем покачал головой. — Дело усложняется.

— Проверим.

Кортес выбрался из машины, не спеша подошел к ближайшему полицейскому и, придав своему лицу в меру взволнованное выражение, поинтересовался:

— Офицер, где мы можем получить информацию о пассажирах лайнера?

— В аэропорту организована специальная служба, — сочувственно ответил полицейский. — Там собирается вся информация о людях и грузе.

— Благодарю вас.

Трагедия ощущалась. Нет, аэропорт продолжал жить своей обычной, суетливой жизнью, встречая и отправляя пассажиров и грузы и ни на минуту не прерывая естественный ход событий. Но печальная аура разбившегося «Боинга» окутала кипящий муравейник, нанесла отпечаток на все. Лица людей сумрачны и серьезны, ни одной улыбки, ни одного смешка или радостного возгласа. Полицейские молчаливы, работники аэропорта хмуры, и практически каждый волей-неволей бросал взгляд на появившуюся у стены стойку. Страшную стойку, у которой сгрудилась все прибывающая толпа людей. Оттуда доносился плач и стоны. Оттуда периодически уводили кого-то к врачам, открывшим в двух кабинетах пункт оперативной помощи. Там же суетились телевизионщики и мелькали блицы газетных репортеров. Там пахло смертью, новостями и газетными заголовками.