Вадим Панов - Куколка последней надежды

— Вполне.

— В таком случае, я буду признателен, если вы отдадите мне ключи от машины.

— Вам потребуются еще документы на машину, местные полицейские обычно спрашивают их. — Наката покорно опустошил карманы.

— Хорошо. — Вакагасира небрежно взял ключи и бумаги. — У меня есть американские водительские права. Этого будет достаточно?

— Да.

— Тогда до свидания, Мицуки-сан. Поезжайте домой и постарайтесь забыть о нашей встрече.

— Не шевелиться! Буду стрелять!!

Рослый полицейский навел на американцев штатный «ПМ». Еще трое здоровяков в форме бежали от служебного входа, и это обстоятельство прибавило стражу закона уверенности.

— Вы арестованы!

— Это невозможно! — Балдер с трудом улыбнулся, но руки поднял. Вольф понимал, что заварушка взвинтила русских, и не хотел нарваться на пулю.

Стриженые ребята из группы прикрытия медленно положили пистолеты на пол и угрюмо таращились на подбегавших полицейских. Свою роль они сыграли, теперь настало время других спецов. Сквозь толпу протиснулся полный черноволосый мужчина, размахивая на ходу какой-то бумагой:

— Господин полицейский! Господин полицейский! Я Майкл Левин из посольства США.

— Тогда вы можете быть свободны, — машинально буркнул крепыш, не отводя дуло «ПМ» от Балдера.

— Вы не поняли, офицер, — дружелюбно, но несколько нервно рассмеялся толстяк. — Эти люди работают на госдепартамент, они дипломаты.

— Неужели?

— Точнее, дипломатические курьеры.

— Мы везем очень важный груз, — подключился Балдер. — Если вы позволите мне опустить руки, я покажу документы.

— Ваше правительство в курсе.

Полицейский мрачно переводил взгляд с Вольфа на Левина.

Тори терпеливо дождался, пока перепуганный Наката сядет в такси, и только после этого открыл дверцу «Лексуса».

— Рахим, старый бродяга, я думал, ты еще в Лондоне! — К вакагасире, широко разведя руки, подошел высоченный румяный здоровяк в щегольском плаще. — Не ожидал…

Здоровяк осекся.

— Кажется, вы ошиблись, — вежливо улыбнулся Тори. По-русски он говорил даже лучше, чем по-английски. Безо всякого акцента.

— Да. — Здоровяк смущенно рассмеялся. — Извини, братан, но ты вылитый Рахим. Тоже из Ташкента?

— Нет, — покачал головой японец. — Я из Душанбе. Всего хорошего.

Он сел в «Лексус» и медленно поехал к воротам стоянки.

Секретный центр ФБР

США, Нью-Йорк, 7 сентября, суббота,

21.27 (время местное)

— Хоть что-нибудь осталось? Хоть какая-то возможность восстановить данные? — Гинзбург с надеждой посмотрел на программиста.

Тот бесцельно — в который уже раз! — пробежал пальцами по клавиатуре и покачал головой:

— Ни малейшей возможности, босс.

— А зачем я вас держу?!!

— Сэм, — Голд, начальник технического отдела, осторожно дотронулся до локтя Гинзбурга, — поверь, сеть была прикрыта очень надежно: все антивирусы, постоянный контроль за ситуацией, защита от дурака. Все было на высочайшем уровне.

— И что?

— Парень, который разработал программу-убийцу, — крутой хакер. Она преодолела все наши блоки, вползла в систему и уничтожила информацию. Вот и все. После этого она уничтожила саму себя.

— Ей потребовалось на это меньше десяти минут, — угрюмо добавил программист. — Ни одна из существующих программ не смогла бы пробить нашу защиту за такое время.

— Но ведь она не пришла извне, — пробормотал Гинзбург. — Программу запустили с одной из наших станций.

— Это неважно, — покачал головой Голд. — Наши системы жестко контролируют поступающую информацию и всегда блокируют подозрительные файлы. Даже если бы они пропустили вирус, они бы узнали об этом и отформатировали бы рабочий сервер, сохранив всю информацию на резервном.

— Вирус мог пройти и на резервный сервер, — махнул рукой Гинзбург.

— В обычном случае это невозможно, — ответил Голд. — Но сейчас он прошел.

Самуэль отвернулся и в отчаянии оглядел лабораторию.

— Все пропало! Все!!

Еще не пришедшие в себя яйцеголовые горестно бродили по помещению, натыкаясь друг на друга, но практически не разговаривая. Они были похожи на шокированных моряков, блуждающих по обломкам разбитого корабля. Изредка кто-то из них резко выхватывал с пола или из ящика какой-нибудь листок, но тут же бросал его, сопровождая это действие коротким или длинным, в зависимости от темперамента, ругательством. Компьютеры умерли, все данные таинственным образом пропали, а о том, что они были, свидетельствовали лишь следы торопливого обыска. И, самое страшное — стеклянный куб пуст. Монстр исчез!

— Мы отправили во все аэропорты фотографию, — прошептал верный Капуцерски. — И еще в полицию штата. Можно объявить по телевидению.

— Вряд ли он воспользуется прежней личиной.

— Все может быть.

Гинзбург обреченно присел на стул. Голова была тяжелой, чугунной, сильно ныл затылок, и Самуэль совершенно не помнил, что произошло начиная с середины дня. Последнее, что осталось в памяти, — разговор с директором ФБР, а затем — ужасное пробуждение в разгромленной лаборатории. Несколько часов жизни пропали… И карьера тоже пропала.

— Я приехал в центр и созвал совещание. Зачем? Я хотел получить результаты. Это понятно. Но я не помню. Не помню!!

Тонкая трель мобильного телефона прозвучала как реквием. Даже не глядя на определитель номера, Самуэль знал, кто звонит. Он ждал этого звонка и боялся его. Трель повторилась. Фэбээровец неохотно вытащил телефон и поднес его к уху.

— Добрый вечер, Чарли.

— Добрый вечер, мистер Гинзбург, — холодно ответил директор. — Мне доложили, что у вас возникли серьезные проблемы?

«Чертовы стукачи!»

— Не проблемы, — угрюмо ответил Самуэль.

— А что?

— Катастрофа.

— Рад, что наши оценки случившегося совпадают, — невозмутимо отозвалась трубка. — Мне доложили, что ваша роль в этой катастрофе была… гм, не последней.

— Мне тоже так сказали.

— Вам сказали?

— Я не помню ничего, что происходило во второй половине дня, — вымученно улыбнулся Гинзбург. — Клянусь, не помню! Мне говорили, что я созвал совещание, что собрал на нем всех, кто был в лаборатории, что записывал чего-то… Но я ничего не помню, Чарли! Клянусь!!

— Как вы себя чувствуете, мистер Гинзбург?

— Нормально.

— Вы сможете перенести перелет в Вашингтон?

— Да.

— На встречу с президентом можете не рассчитывать, но я с удовольствием выслушаю ваши объяснения.

— Я понял. — Самуэль помолчал. — Господин директор, а что делать с нашими людьми в Москве?

— Я подумаю. Я жду вас в Вашингтоне.

Гинзбург отключил трубку и покачал головой. «Похоже, сотрудникам Нью-йоркского отделения ФБР придется привыкать к новому шефу».