Владимир Перемолотов - Звездолет «Иосиф Сталин». На взлет!

Чекист скупо улыбнулся.

– Спасибо за экскурсию, Фридрих Артурович. О ваших нуждах обязательно поговорю с товарищем Тухачевским, а теперь я хотел бы узнать ваше мнение о тех материалах, которые наше ведомство предоставило вам для рецензии.

Фридрих Артурович прикрыл дверь и пригласил гостя к столу.

– Что тут можно сказать…

Скрипнула дверца старинного сейфа. Хозяин вытащил на свет нетолстую папку. Сдвигая бумаги, он задумался на мгновение, формулируя свое впечатление от документа, полученного от Менжинского неделю назад. Темно-зеленая папка с грифом «совершенно секретно» перевернула его жизнь. Тут надо было быть честным.

– Это… Это гениально. По существу, это совершенно новый подход к решению проблемы завоевания пространства. Это все настолько отличается от того, чем занимаемся мы, что…

Он развел руками.

– Теоретически все безупречно. Но я не могу сказать, насколько это воплотимо практически… Это ведь какой-нибудь немец?

Менжинский улыбнулся.

– Почему сразу немец? Разве в Англии или Североамериканских Штатах не ведутся работы в этой области?

– У нас и у немцев похожий менталитет. Если б он был русским ученым, я бы о нем знал. А если не немец, то кто тогда? Американец? – с сомнением произнес Цандер. – Возможно, конечно… Нет. Вряд ли… Там они идут традиционным путем.

Ученый засмеялся.

– Нет, Вячеслав Рудольфович. Не обманете. Это все-таки, скорее всего, немец. Тут иная школа…

Чекист слегка нахмурился.

– Это действительно так отчетливо видно?

– Знающему человеку – да.

Высокий гость промолчал и, гордый собственной наблюдательностью, ученый продолжил:

– У них есть несколько светлых голов, но нет ни денег, ни возможностей. Теоретики, которым для работы нужны лишь лист бумаги и карандаш…

Цандер остановился, неожиданно осознав, что подсказок не будет. Назови он даже неведомого гения китайцем, то чекист сидел бы с той же непроницаемой улыбкой. Уже больше сам для себя он сказал:

– В любом случае это – гениальный безумец, нашедший решение где-то в стороне от дороги, по которой пошло большинство ученых…

– Но все-таки нашедший решение?

Чекист наклонился к ученому. Тот пожал плечами.

– Скорее всего, да. Нужно строить образец и тогда…

– Ну ладно, товарищ Цандер… Вижу, вы не на шутку заинтригованы… Что ж. Откровенность за откровенность. На наше счастье, в Германии есть не только теоретики. Фамилия Оберт вам о чем-то говорит?

– Еще бы!

– У него есть несколько толковых учеников, готовых к сотрудничеству с нами…

…«Ничего у них там нормально не работает. Даже почта, – подумал миллионер, глядя на два письма, отправленных с разницей в две недели и дошедших до него одновременно. – То ли дело здесь… Одна коротенькая записка и этот миссионер прибежал…» Он глянул на мистера Бакли, сидевшего напротив, прижав короткие ручки к груди.

«Подождет минуту…»

Вскрыв конверты, он пробежал по вестям из СССР наискось и только потом стал отмечать карандашом важные места.

«…как я уже имел честь сообщить Вам, в высших большевистских кругах в настоящее время с большим энтузиазмом обсуждаются планы исследования околоземного космического пространства. Полагаю, что интерес этот далек от продекларированного чисто научного и преследует совершенно иные, практические цели. Вероятнее всего, это маскировка подготовки очередного витка Мировой Революции.

Подготовка общества к переменам идет неявно, но массированно. О ее масштабах свидетельствует тот факт, что при отсутствии в Москве многих совершенно необходимых для цивилизованного города учреждений, Московским городским комитетом ВКП(б) и Моссоветом принято совместное решение об ускорении строительства в Москве первого в СССР планетария.

Весь колоссальный пропагандистский потенциал большевиков ориентирован на формирование у обывателей и рядовой партийной массы ощущения близких и кардинальных перемен, связанных с космосом.

С уважением Ваш А. Гаммер».

«Положение, наконец, полностью прояснилось. Собранные мной сведения совершенно определенно указывают на интерес большевиков к региону Британской Индии и Дальнему Востоку.

Пишу об этом с ужасом, смешанным с восхищением безумными большевистскими замыслами. В планах Советов скрыто нечто грандиозное. К их реализации привлечены все. Даже Коммунистический Союз Молодежи ведет активные поиски среди прокоммунистически настроенной молодежи людей, говорящих на урду, фарси и хинди.

Учитывая, что темп набора студентов в Институт народов Востока в связи с этим не увеличился, предполагаю, что планируемое Советами мероприятие состоится в самое ближайшее время».

Письма оказались короткими, всего чуть более половины листа, отпечатанного на «Ремингтоне», но для мистера Вандербильта они значили больше самых толстых томов!

Все, что он знал о замыслах большевиков, все, о чем догадывался, наконец-то свелось в одну точку. Не отводя глаз от письма, миллионер подтянул к себе «Атлас мира». Книга сама раскрылась на закладке «Британская Индия», где всю верхнюю часть листа полного формата занимало коричневое пятно Гималаев. Ведя пальцем по горным вершинам, миллионер бормотал:

– Кайлае? Шиша-Панта? Чо-Айя? Саграматка?

Его взгляд метался от одной горной вершины к другой. Что ж, новости не самые приятные, однако многое проясняющие. Вот она, большевистская тайна! Вот он секрет, за который не жалко никаких денег. Большевистская стартовая площадка!

Он почти забыл о госте, а преподобный Бакли умильно смотрел на него поверх круглых очков и ждал главного – момента, когда чек с пожертвованием перекочует из руки мистера Вандербильта в его руку, а потом и в бумажник. Рука дающего качалась в привлекательной близости, но все ж не так близко, как того хотелось бы священнику.

Увидев свое отражение в очках гостя, мистер Вандербильт смял свою радость. Этот человек мог бы ему помочь…

– Так вот о пожертвовании… Разумеется, вы вправе потратить его как вам будет угодно, – медленно сказал мистер Вандербильт. – Но вы не должны забывать, что не у всего в этом мире имеется продолжение.

Рука преподобного Бакли, протянутая к чеку, дрогнула. Он все понял правильно. Финансовая помощь миллионера Теософскому обществу должна быть обставлена какими-то условиями. Что ж. Это не страшно. Это даже очевидно… Если уж сама основательница Общества, госпожа Блаватская, допускала прием пожертвований, то и им, ее ученикам и последователям, надлежит действовать в том же духе, не нарушая сложившихся традиций.

– Мне бы хотелось, чтоб часть этого пожертвования…

Жертвователь остановился, словно прислушивался к чему-то происходящему в глубине самого себя или, возможно, к таинственному голосу, звучащему в голове.