Олег Верещагин - Горны Империи

– О, Олег? – удивился Мишка, чуть не уронив чехол с «Сайгой».

– Я на обед заш… Мишка, а ты чего? – не меньше удивился Олег. И еще смутился почему-то, хотя тут же овладел собой.

Мальчишки сразу после этой взаимоперебивающей тирады так же одновременно замолкли и с полминуты таращились друг на друга. Потом Денис засмеялся, Мишка тоже – и даже Олег улыбнулся – губы чуть разъехались. Но тут же снова посерьезнел и сказал Денису – вежливо и ровно:

– Ты матери скажи, что я припоздаю, там вечером еще привезут на разгрузку.

– Ага, скажу, – кивнул Денис, провожая взглядом Олега. И, когда тот вышел за калитку, по какому-то наитию спросил у Мишки: – Это он тебе говорил, что всех надо ненавидеть?

– А откуда ты… – начал Мишка. Но тут же вздохнул и кивнул: – Ага. Он…

…На ужин Олег не опоздал. Сидел на прежнем месте и молча ел. Дениса подмывало начать разговор о его работе – чтобы расшевелить, да и на самом деле было интересно. Но родители затеяли разговор о шахтах, Денис что-то спросил, ему ответили, а Олег тем временем поблагодарил и выбрался из-за стола.

– А школу придется открывать, – вдруг заявила Валерия Вадимовна. – Прав Кенесбаев. Мне бы время найти с твоим этим библиофилом поговорить… как его?

– Франц Ильич… Делегируй полномочия мне, – с готовностью предложил Денис, коркой подбирая с тарелки грибную подливку. – Ольга Ивановна, спасибо.

– Подложить? – предложила она.

Денис помотал головой:

– Нет, спасибо, – хотя добавки хотелось. – Так как насчет полномочий?

– Посмотрим, – туманно ответила мать.

– Только недолго, – Денис встал из-за стола.

Валерия Вадимовна, уже начавшая думать еще о чем-то, удивленно уточнила:

– Что недолго?

– Смотри недолго, – пояснил Денис. – Ладно. Пойду заниматься резьбой по дереву.

Снаружи уже начало темнеть – быстро. Над крыльцом Денис зажег плафон, на его свет толпами полетела мошкара. Принес полуготовую панель для двери, инструменты. Посидел. В доме разговаривали родители, отец засмеялся, потом засмеялась Ольга Ивановна – Денис в первый раз слышал ее смех.

Да-а, а Олег-то тут довольно известная личность. И философ, оказывается. Ненавидеть всех – беспроигрышная философия, честное слово. Но жить с таким в одной комнате… Денис покачал головой, принимаясь за инструменты. Кста-а-а-ати, вспомнил Денис. Куда он днем лопатку-то потащил? Зачем грузчику лопатка?

На твердой панели появлялся левый завиток – в обрамлении вьющихся трав и раскрытых цветов – вайга. У Дениса не было особого таланта резчика, но такую работу мог сделать и первоклашка.

«А вот еще загадка, – подумал он рассеянно. – Кто же все-таки смотрел в окно-то несколько ночей подряд? Сейчас как влепят пулю с улицы…»

Додумать эту мысль он не успел – из дома вышла Валерия Вадимовна. Присела на верхнюю ступеньку и спросила:

– Где этот Франц Ильич живет – помнишь? – Денис кивнул, не прекращая работы. – Ну, тогда делегирую тебе полномочия. Завтра с утра жми к нему и поговори о школе. Что сказать – сам догадаешься.

– Что сказать – догадаюсь, – кивнул Денис. – А что ему можно пообещать?

– Хлопоты, неприятности и помощь в разумных пределах. Думаешь, согласится? – женщина дотянулась, взъерошила волосы сына.

Денис ответил:

– Если бы он был имперец – сто процентов согласился бы. А так – не знаю, но думаю, что да.

– Ну, тогда заканчивай и иди спать, – посоветовала Валерия Вадимовна, – а то проспишь до полудня.

– Не, меня теперь Ольга Ивановна будит… – Денис поднялся и потянулся. – Завтра схожу, как только позавтракаю.

– Денис! – окликнул из дома отец. – Ты саперку брал? «Азарт»?

– Ага, пап! – не моргнув глазом, отозвался мальчишка.

…Олег на этот раз, кажется, спал. Денис не стал зажигать свет – читать не хотелось, а хотелось правда лечь спать.

Уже завалившись в постель, мальчишка подумал с интересом: куда же странный сосед по комнате утащил саперку?

С раннего утра Дениса ждало разочарование.

Пенсионера-учителя дома не было. Домик за красными розами пустовал, на двери висел замок. Денис, обнаружив это, оскорбленно засопел. Подобный срыв своих планов мальчишка всегда воспринимал как личный вызов.

Он огляделся, надеясь увидеть в соседних дворах кого-нибудь, кто подскажет, куда делся учитель-пенсионер, стоит ли его ждать или прямиком надо идти искать, а если да – то куда? Но по соседству никого не было – и Денис, вздохнув, пошел назад к калитке.

Однако тут ему повезло. Едва выйдя на улицу, Денис почти столкнулся с мальчишкой – помладше себя, прилично одетым (и даже обутым), – тащившим куда-то две большие сумки. Мальчишка вильнул в сторону, смерив Дениса подозрительным взглядом, явно собирался ускорить шаг, но Третьяков-младший его окликнул:

– Эй, погоди!

– Чего? – буркнул мальчишка, но остановился все-таки.

– Тебя как зовут?

– Ну, Петька, а чего?

– А ты не знаешь, где Шенк? Франц Ильич? – Денис мотнул головой в сторону домика.

Петька проследил его взгляд, буркнул:

– Малахольный-то? Знаю.

– Почему малахольный? – неприятно удивился Денис.

Петька фыркнул:

– А потому. Ходит, всех жизни учит, старый дурак. Его бы уж прибили давно, да кому он нужен, старый пень. Тоже меня третьего дня остановил, – в голосе мальчишки прозвучало искреннее возмущение, – и давай читать… Мне мамка сказала: пристанет еще – посылай сразу в матерки.

– Чего читать-то? – не понял Денис, но потом вспомнил, что на местном жаргоне «читать» значит то же, что в Петрограде – «долбить», то есть нудно что-то объяснять.

А Петька качнул коленом сумку:

– А вот про это. Мол, объедки, гордость надо иметь… Он-то таких объедков со своей пенсии хрен купит, – мальчишка засмеялся с явным превосходством.

– Какие объедки? – Денис кинул взгляд на сумки.

Петька насупился, но потом, наверное, решил, что странно, но хорошо одетый парень не станет покушаться на содержимое, и даже доверительно пояснил:

– У меня мамка работает в ресторане. Тут, на площади. Там все сливки столуются, банкеты устраивают, то и се… Мамка официантка, ей то и дело купюры в платье суют. А я так – подмети-подай-принеси-почисть. Ну а после ночи жрачка всегда остается. Вот и сегодня – Пахом гулял…

– Пахомов Алексей Антонович, директор Совета латифундистов? – подсказала Денису память крепкого спортивного мужика – неприятного…

– Ну… Столько всего на столах осталось! – Петька закатил глаза. – Там наши даже доесть потом не смогли, всем перепало – воз! Вон, тащу домой, – он тряхнул сумками. – А ты… чего так смотришь?

А как Денис смотрел? Он и не знал… Но, видно, и правда как-то по-особенному, потому что Петька выставил вперед плечо – трусливо-агрессивно.