Сурен Цормудян - Странник

– А ведь ты тогда выжил, с разбитым вдребезги стеклом маски и многочисленными ранами. И пока я тебя тащил до Беговой, ты был моим напарником.

– Ладно. Когда-то ты спас мне жизнь, и я это не забыл. Правда не думал, что будешь мне об этом напоминать и торговаться.

– Черт тебя дери, да ты же сам меня вынуждаешь, Никита! Моя жизнь сейчас на волоске! То, что я тебя спас, был мой человеческий долг! Но ведь и у тебя должен быть долг чести и человека!

– У меня прежде всего долг коммуниста! – повысил голос Коллонтай.

– Я никогда не слышал, что долг коммуниста обязывает быть бесчеловечным!

– Он обязывает быть бдительным и беспощадным к нашим врагам.

– Так я тебе враг, что ли?! Ты хоть сам себя слышишь?!

– Откуда у тебя в рюкзаке вражеская книга?

– Фашисты подсунули! Специально, чтобы вы вот так на меня окрысились! Это подстава, понимаешь? Мы с гауляйтером поцапались, и он мне отомстил!

– А как ты можешь это доказать?

– Да неужели я что-то должен доказывать старому другу?

– Другу – нет, – угрюмо пробормотал Коллонтай. – А вот госбезопасности – обязательно.

– А я сейчас говорю с кем? С другом или с госбезопасностью?

– Чего ты хочешь от меня, Сергей? – устало буркнул Никита.

– Чтобы ты мне помог! Сам не можешь вытащить нас отсюда, так дай весточку сталкерам. Просто сейчас никто не знает, где я и мой товарищ и что с нами…

– Ты понимаешь, о чем меня просишь? Это измена! Меня расстреляют.

Маломальский презрительно покачал головой:

– Знаешь, Кузнецов ведь тоже коммунист. До мозга костей. Но он бы нам помог, потому что терпеть не может несправедливости. Видно, коммунист коммунисту рознь…

– Да пошел ты! – Коллонтай развернулся и сделал шаг к двери; поднял кулак, чтобы врезать по ней и бросил через плечо: – Кузнецов при смерти. Я сделаю все, что смогу, но ничего не обещаю.

– Постой, Никита.

– Что еще?

– Вопрос у меня. Нападение отбито?

– Разумеется. А что?

– Пленные есть?

– Нет. Ты же знаешь, как береты относятся к фашистам. Они шансов не оставляют. Тем более что те сами полезли…

– Где трупы? – напрягся Сергей.

– Зачем тебе это?

– Скажи, что с телами фашистов? – настаивал сталкер.

– Их сейчас на перроне складывают. Рейх через Полис связался с нами по дипломатической линии. Сейчас ведутся переговоры об улаживании инцидента. Возможно, нам надо будет передать им тела.

– Послушай, нам нужно эти тела осмотреть. Понимаешь?

– Это еще зачем? – удивился Коллонтай.

– Надо. Один из них может быть носителем неизвестной болезни. Только не говори никому, а то может начаться паника. Мы не уверены, что он сейчас там, но это именно изза него вся заваруха и началась, Никит… Он спровоцировал.

– Посмотрим, – уклончиво ответил Никита.

– Это еще не все!

– Ну что еще? – Коллонтай стал терять терпение.

– Нам напалм нужен. Хотя бы бочка. Для обеззараживания!

– Что? – Коллонтай обернулся. – Ты в своем уме? Чего еще попросишь? Может, хочешь нашим Генсеком стать?

– А ты можешь это устроить? Так я не против, – усмехнулся Маломальский. – Ради такого дела я даже в партию вашу готов вступить!

– Да пошел ты… Молись, чтобы у меня получилось хотя бы вытащить вас двоих отсюда! – И Коллонтай громко забарабанил кулаком по двери.

Бездействие невероятно угнетало. Они были лишены любой информации, совершенно оторваны от внешнего мира и от своей миссии. Мозз мог быть где угодно. И каждая секунда взаперти уменьшала их шансы на то, что они смогут помешать ему в достижении своей цели, увеличивала цену за шанс на победу, которую, возможно, придется заплатить не только Сергею и Страннику, но и всему человечеству.

Сергей сидел на полу, обняв колени, и нервно раскачивался из стороны в сторону. Странник так и стоял в углу, не издавая ни звука. Даже не шевелился. Новый охраннику, что сменил предыдущего, не докучал злобными возгласами типа «Не сидеть! Не лежать! Не прислоняться к стене!». Судя по скрипу и шелесту бумаги, доносившемуся через решетку двери, тот просто сидел на старом деревянном стуле и что-то читал.

Он продолжал думать о моззе, о Страннике и об их возможной участи в застенках госбезопасности Красной линии. В какой-то момент он заснул, сломленный усталостью и напряжением последних бессонных и полных немыслимых опасностей суток. Как всегда, ему ничего не снилось.

Разбудил его звон тяжелой связки ключей и пронзительный скрип двери.

– Сергей! Сергей! – позвал знакомый голос Коллонтая.

– Чего? – сонно отозвался Маломальский.

– Давай на выход! И кореш твой тоже.

– В расход пустите?

– Не мели чепуху. Пойдем.

Сергей поднялся, размял затекшие конечности и дернул за руку Странника.

– Ты не одеревенел, часом?

– Нет, – тихо ответил напарник.

– Тогда пошли.

К удивлению Сергея, Никита ждал его снаружи не с пустыми руками. Он вернул им рюкзаки, разводной ключ и даже автомат Маломальского, однако без рожка.

– Как сие понимать? – Сергей уставился на Никиту.

– В целях безопасности патроны на дне рюкзака, под вещами. Это не моя прихоть, так надо, – ответил коммунист. – Все ваши вещи возвращены, кроме той замечательной книжонки, разумеется.

– Нет. Я не про то. Ты что, нас отпускаешь?

– Вы объявлены ограниченно свободными.

– Это как? – продолжал удивляться Маломальский, услышав непонятный термин.

– Короче, тут такое дело. Сталкеры объявили всеобщий сход вашего брата в Полисе.

– В связи с чем?

– Да там вроде у одной из бригад угнали на поверхности бронетранспортер, и те попали из-за этого в серьезную переделку. – Никита двинулся в сторону перрона и жестом поманил Маломальского и Странника за собой.

У Сергея все похолодело внутри. Он отчетливо представил себе, как сталкеры бегут к БТР в надежде отбиться от наседающих мутантов. Но транспортера нет на месте, и единственный шанс на спасение оказывается для кого-то ловушкой.

– Жертвы есть?

– Понятия не имею. Но собирают всех, а особенно тех, кто был на поверхности в эти дни.

– Ну а какое это отношение имеет к нашей ограниченной свободе?

– Посольство Рейха заявило, что вы пришли с поверхности. Значит, вам надлежит обязательно явиться на сход. Власти Красной линии не стали скрывать, что вы сейчас находитесь здесь. Мне предписано сопроводить тебя и твоего друга в Полис.

– Хреново-то как! – вырвалось у Сергея.

– Это еще почему? – Коллонтай внимательно на него посмотрел. – Ты что-то знаешь об этом броневике?

– Да нет, – отмахнулся Маломальский. – Просто это нам ломает все планы.

– Вы только посмотрите на него! – усмехнулся Никита. – Он еще планирует что-то. Да вы радуйтесь, что из кутузки вышли. Могли бы сейчас там планировать.