Вадим Панов - Головокружение

– Но он много позволяет тебе…

– Меньше, чем кажется.

– Я рада, что наши мысли совпадают, – задумчиво произнесла Арика.

– Что ты имеешь в виду?

– Я не лгала, когда говорила о твоем величии. Я вижу его, чувствую, ощущаю… – Девушка прижалась к наву. – Я вижу себя рядом с великим воином, рядом с повелителем мира.

– Мы прячемся в Тайном Городе, любовь моя, – грустно вздохнул комиссар. – Хотел бы я поверить тебе, но это невозможно.

– Невозможно поверить мне? – притворно удивилась шаса.

– Тебе я верю, – поправился нав.

– И на что ты готов ради меня?

– На все.

– А значит, ты можешь получить все.

– Арика…

– Я знаю, что говорю, – твердо произнесла девушка. – Я – скромная шаса, рожденная скромным шасом. Но я хочу встать выше, и я верю, что мой мужчина способен поднять меня над всеми.

– И даже над князем? – растерялся Сантьяга.

– В том числе – над князем, – уверенно ответила Арика. – Твой повелитель слишком долго прятался в Тайном Городе, он потерял внутреннюю силу, потерял напор, когда-то позволивший навам захватить мир. Его устраивает нынешнее прозябание…

– А меня…

– А меня – нет. Я хочу величия для своего мужчины, я хочу быть рядом с тем, кто правит Землей. Став комиссаром, ты доказал князю, что силен. Пришло время доказать это самому себе.

– Это сложнее, – пробормотал Сантьяга.

– Но ты знаешь, что способен на все.

– Править миром?

– Сейчас эта цель близка, как никогда.

Комиссар потряс головой:

– Ты шутишь?

– Я вижу возможности.

– Какие?

Арика поднялась с кровати и медленно прошлась по комнате, Сантьяга не сводил с худенькой фигурки девушки влюбленного взгляда.

– Только что закончилась большая война, – деловым тоном произнесла шаса. – Чуды растерзаны, челы празднуют победу, но нет никаких сомнений в том, что они едва стоят на ногах. Челы, разумеется, воодушевлены, но обескровлены.

– Самое время для удара, – прищурился комиссар. – Какая же ты умница.

– Но нам мешают зеленые.

– Которые могут понять, что это и их шанс. – Сантьяга тоже встал на ноги. – А поскольку именно чуды когда-то вынудили зеленых искать этот Тайный Город, нужно стравить их между собой.

– Два Великих Дома должны погибнуть, и это позволит нам без труда разобраться с челами.

– Нужна небольшая провокация. Я соберу отряд и совершу набег на чудов.

– И оставишь доказательства того, что драку затеяли зеленые.

– Чуды сейчас нервные – запылают с одного уголька.

– И мой мужчина покорит мир…

– Чушь!

– Барон, держите себя в руках.

– Извините, ваше величество, но я потрясен трусостью воеводы.

– Не нарывайся, – прошипела Забела.

Но Боеслав лишь хмыкнул и упрямо продолжил гнуть свою линию:

– Чуды несут нам прямую и явную угрозу! Рыжие прекрасно понимают, что Зеленый Дом не испытывает к ним теплых чувств, и постараются объединиться с навами. А одновременного удара двух Великих Домов мы не выдержим.

– Чуды измотаны и не представляют серьезной боевой силы, – едва сдерживая гнев, произнесла Забела. – Мы можем прихлопнуть их за одну ночь…

– Так сделай это! Хватит слов!

– Но я хочу напомнить слова, которыми встретил отступающих людов князь Темного Двора: «Мы в Тайном Городе, а здесь получают укрытие все, кому оно требуется. Мы помним о том, что вы сокрушили Темный Двор, но приглашаем в убежище…»

– Довольно! – Жрица Малуша поднялась с кресла и выразительно покачала головой: – Я полностью разделяю удивление барона Боеслава: и это воевода Дочерей Журавля? Наш лучший боевой маг, призванный оберегать покой Зеленого Дома? Воистину, настали черные времена Люди! Времена трусости и страха!

Королева в изумлении уставилась на жрицу. Василиса ожидала подобной агрессивности от кого угодно: от горячей Забелы, от жрицы Ядраны, славящейся ненавистью к нелюдам, от любящих подраться баронов, но только не от Малуши. Ее старая подруга Малуша всегда отличалась хладнокровием и выдержкой и не могла произнести те слова, что громыхали сейчас под сводами малого тронного зала.

– У нас есть превосходная возможность отомстить Ордену за пережитые унижения. За смерть наших предков. За страдания женщин и детей. Мы можем навсегда стереть Чудь с лица Земли, и мы обязаны это сделать!

– Да! – дружно рявкнули бароны.

И в возгласах поддержки заключалась вторая странность: никогда раньше бароны не поддерживали жриц с таким воодушевлением. Тем более – Малушу, которая считалась верной сторонницей Василисы. Ее выступления всегда сопровождались картинными зевками, ироничными комментариями, а то и свистом. Сейчас же бароны смотрели на жрицу…

«Как на королеву, – ошарашенно поняла Василиса. – Мои бароны смотрят на Малушу так, как должны смотреть на меня!»

Без преувеличения.

Серенькая Малуша, ставшая жрицей лишь благодаря давней подруге, преобразилась на глазах: громкий голос, пылающий взгляд, уверенные жесты… Она казалась идеалом, воплощением самых великих героинь Зеленого Дома, неудержимой воительницей из древних легенд, и мужчины смотрели на нее с обожанием. Бароны готовы были идти за Малушей. Убивать ради нее. Умирать ради нее.

– Мы должны стравить навов с рыжими, добить победителя, а затем атаковать челов!

– Да!

– Мы вернем себе власть над Землей!

– Да!!

– И среди нас не будет места трусливым…

Яростный взгляд Малуши уперся в Забелу, а затем жрица медленно повернулась к Василисе.

Королева похолодела.

Не подруга стояла сейчас перед троном, не подруга… Новая Малуша буквально излучала невиданную внутреннюю силу. И жестокость. И взгляд новой Малуши не обещал Василисе ничего хорошего.

«Что происходит?!»

Бароны едва сдерживаются, недовольны тем, что кто-то осмелился перечить их любимице. Жрицы в недоумении, перешептываются, бросая злые взгляды на Малушу. Забела явно растеряна.

И совершенно непонятно, что делать?

– Ваше величество, срочное послание из Цитадели!

Никогда раньше фата Росана, личный секретарь Василисы, не позволяла себе прерывать совещания королевского совета. И никогда еще Василиса не была столь рада ее появлению.

– Подожди за дверью, – зло бросила Малуша, напрочь позабыв о присутствии королевы. Или же не обратив внимания на такую «мелочь».

– Что случилось, Росана? – царственно осведомилась Василиса, проигнорировав… пока проигнорировав очередную выходку жрицы.