Сергей Дормиенс - In the Deep

Короче, это все называется: «После моего рассказа я навсегда в твоей лодке».

Черт, а ведь волнительно, а? Особенно учитывая, что по факту это я нахожусь в его лодке.

— Его Т-тень послал Рей убить меня.

Первый вопрос звучал так: да кто ты такой, чтобы Его Тень отправлял по твою душу Аянами? Меня это чертовски интриговало, но куда хуже оказалось сочетание двух фактов: за Синдзи послали Аянами, но Синдзи стоит передо мной.

— И почему же ты до сих пор жив?

— Д-длинная история.

«Бесит» .

— Слушай, ты! Мы договорились обменяться информацией друг о друге, или как?

Он кивнул и решился. Черт меня побери, этот обормот наконец на что-то решился.

Я за него даже рада.

— «С-сегоки», разблокируй запись «Рей», — сказал Синдзи в пространство и поманил меня за собой.

— Принято, Синдзи.

Коридор пульсировал волнами жара: мощная корабельная установка изо всех сил драконила органику, и фрегат восстанавливался так быстро, что это буквально ощущалось — вибрацией, нытьем в ушах на пределе слышимости. Я вдыхала воздух этого корабля безо всяких фильтров скафандра, и запах мне нравился.

«В сингл-классе пахнетне корабль, акапитан» , — некстати вспомнила я и скривилась, глядя в спину идущего впереди парня.

— П-присаживайся.

Рубка была просторной и светлой, и здесь уже мерцал проекционный экран с таблицей файлов. Сама файловая система показалась мне незнакомой, но разглядеть подробностей не удалось: началось воспроизведение видео-файла с пометкой высшего капитанского доступа.

— Сначала п-преамбула, — сказал Синдзи, сразу же нажав паузу. — Я попался на к-крупной сделке. Фактически, сорвал т-тайный перевод денег по личному каналу Его Т-тени.

Занимательно. Во-первых, как ему это удалось? Во-вторых, оказывается, что везунчику везет далеко не всегда. Я бы, например, ну никак не хотела знать хоть что-то о личных финансах Его Тени. Это крайне нездоровая информация.

— Круто, — сказала я вслух, ожидая, пока Синдзи возобновит воспроизведение. Судя по первому кадру, меня ожидала штатная съемка встроенной камеры скафандра. Ну, а метки в поле зрения говорили о скафандре высшей защиты — «чиф-скаф», «эл-эл-сек» или что-то такое.

— Д-деньги я снял немаленькие, п-потом узнал — чьи. Это было… мммм. Неп-приятно.

«Сколько же ты подгузников обделал, когда это понял, а?» Видимо, взгляд у меня получился красноречивым, поэтому Синдзи скомкал объяснение:

— К-короче, тогда и приняли решение м-меня устранить. Его Т-тень поручил это дело…

Я подняла руку: малый явно куда-то торопился.

— Стоп-стоп, Синдзи. Давай-ка проясним: откуда у фрилансера данные о денежных каналах канцлера Империи?

— Б-баронианцы. Его Т-тень спихивал им старые технологии. Они на проверку оказались слишком старыми, и бывшие п-партнеры наняли меня…

Да, схема весьма увлекательна — и так же маловероятна. На случай, если кто забыл, — мы с баронианцами воюем холодным способом, и на эдаком фоне торговля в верхах выглядит просто убийственно. Сказать обормоту, что его хотят убить не за деньги? Хотя… Может, он и сам в курсе.

Пока Синдзи распинался о тонкостях аферы, я его разглядывала: детали меня не интересовали, а вот общие ощущения — причем мои собственные — оказались неожиданно любопытны. Я сижу на замаскированном корабле, вокруг сплошные непонятности, капитана разыскивает Его Тень, нас вот-вот накроют, а на экране сейчас покажется что-то интересное… На фоне всего этого бедлама я, кажется, начала понимать, почему сбежала. Понимать, что лучшему пилоту, лучшей Аске в галактике не хватало азарта. Вспомнилась сцена в кабинете у Кадзи-сана, вспомнилось, как я хотела начать все сначала — и гори в аду эта состоявшаяся личность инквизитора. «Ты получила кое-что получше, чем чистый лист: чудовищный экипаж, вечный враг на хвосте — и плевать, что это нетвой враг. Забить на то, что это нетвои интересы и нетвоя игра» .

Мерцал экран, Синдзи все бубнил, а я жалела об одном: за такую интересную жизнь платой пошла моя Красная.

— … ее корабль рванул и рухнул на п-планету.

«Ох, я пропускаю» .

— И что за планета?

— Б-безымянная, глубоко во фронтире.

— И ты спустился за ней, — кивнула я. — Зачем?

Синдзи пожал плечами:

— Н-не знаю. Х-хотел добить. Наверное.

Болван, мало тебя по вселенной гоняли. Если твой «хвост» отвалился, дай вслед залп «линейкой» и уходи двумя прыжками в случайном направлении — вот и вся философия убегающего.

— И?

— И — в-вот.

Он наконец снял видео с паузы, и по экрану пошли помехи, потом открылось что-то похожее на корабельный люк. Дыхание человека в скафандре было прерывистым и тяжелым: Синдзи нервничал — и было от чего.

Корабль повалил при посадке хрупкие на вид желтые стебли, больше похожие на кристаллы. Целый лес ветвистых друз уходил к подвижным скалам, из которых хлестали парогазовые потоки. Серо-синяя мелкая взвесь в воздухе, розоватый диск светила невысоко над хребтом буйного камня, и облака-ленты от горизонта до горизонта.

Страшные красоты, неприятная, больная какая-то цветовая гамма. Хотя в сторону лирику: физика на этой планете тоже радовала.

— Это что?

По периметру картинки скафандр выдавал данные о среде. Какой-то дикий изотопный коктейль в воздухе, все активное, и фон здесь был под стать.

— Это в м-микрозивертах в час.

Количество нулей изрядно напрягало, я бы и шагу не сделала по такой планете, а этот балбес вышел наружу, прямо на обломок чужого корабля.

— Ты совсем ушибленный, что ли? Собирался в этом лесу искать Аянами?

— Я ее в-видел, когда приземлялся.

Синдзи смотрел на экран слегка смущенно. Так смотрят на детские фото: связано с ними много, они тебя смущают, это твоя история, и тебе неловко показывать их кому-то. Но ты ведь уже взрослый, и уже прорезалась потребность поделиться с кем-то своим детством.

«Да. Тяжелое детство».

— Знаешь, Синдзи, я догадываюсь, чем кончится фильм. Аянами не падала на эту планету, верно?

— См-мотри.

В прицельных метках стояла знакомая фигура. Ветер трепал короткие голубые волосы и длинную плетеную косичку, ветер хлестал ее сотнями зиверт в час — даже для Аянами это был перебор. Щиты скафандра Синдзи натурально трещали под натиском радиации, и я решила, что рядом с этой системой рвануло что-то крупное, а может, это вообще система нейтронной звезды.

Больная жизнь вокруг завораживала, и на фоне оттенков желтого испорченный скафандр Аянами выделялся грязной кляксой. Синдзи поднял в поле зрения камеры турбоплазменный излучатель — венец ручного оружия, которым голозадые повстанцы на H6KO испарили взвод штурмовых челноков Империи. Здесь в прицеле была только худая девушка, в дымящемся коллоидном скафандре: скафандр не выдерживал насыщенного облучения.