Эдуард Жизневский - Сбой

– Это вопрос жизни и смерти. Вы должны его осмотреть.

– Обратитесь к медсестрам. Мне не до прихотей русской мафии. – Второй голос был слегка ехидным и вредным.

– Какая мафия? Вы же врач по призванию, а не по деньгам.

– Это почему? У нас не как в Россию, у нас можно быть врачом и не по призванию.

– Вас слегка зациклило на России. Пациент даже не оттуда.

– А откуда?

– Скажем так, из Японии.

– А, так вы любитель экзотики? Ей стало плохо, а привлекать полицию себе дороже. Вся ясно. Сколько взяли?

– Да вы о чем? – Теперь Соник окончательно понял, что это голос Димы.

– Стесняться нечего. Я сам люблю девочек. Правда, экзотику люблю не очень. Так сколько взяли? – А вот этот ехидный голос опознанию не поддавался.

– Это не девочка. – Голос Димы кажется раздраженным.

– Ух, ты! Вам даже удалось меня слегка заинтриговать. Русский с японским мальчиком. Чудно. Еще сюрпризы будут, чтобы окончательно убедить меня взглянуть на это чудо. И почему именно я? В этой больнице полно других врачей.

– Но только вы берете пациентов из чистого интереса. А он вас заинтересует.

– Почему?

– Он не человек.

– А я не ветеринар. Стойте, это что? Зоофилия с рыбой Фугу?

– Они бы вас за такое мигом в расисты записали. И про рыбу Фугу не смешно.

– А я уже бывал в психушке. С меня взятки гладки. Можно списать на очередное обострение…

– Вредности. Взгляните, а потом делайте выводы.

Похоже, неизвестный окончательно сдался. К Сонику за ширму зашел пожилой человек с тростью. Незнакомец был высок, но слегка сутулился, опираясь на свою трость. В волосах уже порядком седины. Взгляд голубых глаз обычно ехиден. Но теперь этот врач был крайне удивлен.

– Так, а каковы симптомы?

– Сначала немота, потом потеря сознания и теперь нечто, очень похожее на кому.

– Ага. Надеюсь, физиология схожа с человеческой? Я, конечно, возьму этот случай, но предложение насчет ветеринара остается в силе. – Закончил доктор, начиная осматривать Соника.

– Так вы беретесь?

– Берусь.

После этой фразы доктор достал из кармана какой-то фонарик и провел им перед глазами Соника.

– Ага, так он у нас в сознании. Как бы… Ну, что, пациент? Будем знакомиться. Можешь называть меня доктор Хаус. Извини, переформулирую: называй меня доктор Хаус, когда сможешь. Эй, он, кажется, теряет сознание. Да, точно. Ты меня…

«Почему он?»

А почему не он?

«Он мне не нравится»

А-а, вот оно что. А мне нравится.

«Личное общение заставит пересмотреть ваше мнение. Одно дело – персонаж, а другое – личность. И вы думаете, он его вылечит? Да он же считает его животным. Он убьет Соника»

Не исключено. Но диагноз поставит.

– Вы о чем-то задумались? – Спросил меня Хаус.

– Да. Думаю, как бы понезаметнее оформить пациента. Не хочу лишнего шума.

– Боитесь, что куратор прервет вечеринку?

Блин! Вот ведь поворот.

«Я сомневаюсь, что ему открыли тайну персонажа. Что-то не так»

– Не понял!

– А что тут понимать? Вы притащили сюда одного персонажа, а второго прячете примитивнейшей оптической иллюзией. И это я еще невнимательно посмотрел. Признавайтесь, у вас тут спрятан целый выводок безутешных ежиков. Ну, разве я не прав?

– Не правы. Со мной только один безутешный ежик. Точнее, ежиха.

– Естественно. Персонаж детской игры, ничего такого, что тяжело объяснить детям. Так точно один? Внимание остальных я отвлеку, можете снимать маскировочку.

Эми возникла посреди коридора, и первым ее вопросом было:

– Откуда у вас модуль?

Хаус недоверчиво посмотрел на Эми, и, повернувшись ко мне, слегка издевательски спросил:

– Ей раскрыли тайну персонажа?

– Я куратор! Быстро отвечайте, какая у вас категория персонажа!

– Девочка, а, девочка, а чего ты здесь забыла? Нехватка врачей в родной вселенной?

– Я признаю, что решение несколько поспешное и не доверяю вам. Но я надеюсь на вашу помощь. – Проговорила Эми сквозь зубы.

Ей хотелось быть спокойной, но получалось, мягко говоря, не очень. Похоже, доктора хотели убить. Хаус тоже это почувствовал и объяснил:

– Тайна персонажа для меня не тайна. С этим фактом вам придется смириться. Так что рассказывайте очень подробно, что с ним случилось. Вполне возможно, что его болезнь связана с творческой энергией.

– Энергетическая медицина? Вы с ней знакомы?

– Я узнал о существовании такого чудеснейшего отдела медицины уже довольно-таки давно. Естественно, мне захотелось его изучить. Это вас удивляет?

– Нет, но почему вы думаете, что это энергетическое заболевание?

– Из других разделов медицины вариантов мало. И они не очень интересны и легко проверяемы.

– Так проверьте. – Заявил я.

Следующую реплику Хауса я не понял. Очень было похоже на описание обследования. Соника увезли на каталке, а мы остались с куратором.

– Сериал мне, кстати, не понравился.

– Эми, я понял, что ты против. Но Хаус нам не даст уйти.

– Почему?

– Ты видела его, когда он увез Соника на обследование? Докопается. А уж долечивать можно и без его участия.

– Хотелось бы верить. И тот факт, что раскрыта тайна персонажа меня не радует.

– А меня наоборот. Посуди сама: если он разбирается в этой энергетической медицине, то не придется обращаться к совету кураторов за помощью.

– Согласна. Но у меня редко возникает такая антипатия.

На том наш разговор и закончился. А Хаус взялся за Соника всерьез. Взяли кучу анализов, исключили все скучные версии (кто бы сомневался), и собрали всю команду. Через час в кабинете сидели: Хаус, Тауб, Форман, Тринадцатая, Чейз и мы. В качестве почетных гостей, как объяснил Хаус.

– Итак, приступим. Сначала немота, потом потеря сознания, а теперь какое-то подобие комы. Причем эта хрень связана с творческой энергией. Ваши идеи?

– Хаус, откуда у тебя персонаж в пациентах? Любое существо из совета кураторов нам устроит такую веселую жизнь, что не дай боже. Хаус, вы хоть куратора так не подставляйте. – Заговорил Форман.

– Я из совета кураторов. Я требую, чтобы мне объяснили, что здесь происходит! – Заявила Эми.

В кабинете повисла неловкая тишина. Жуткая немая сцена. Представьте себе бордель, в который вломился наряд ОМОНа. Еще пять минут назад все было в порядке, и все закончилось очень резко и очень плохо. Ступор, наведенный ужасом. Каменные лица людей, прикидывающих, какой срок им светит. И тихий шепот Формана: «О, боже!». Один только Хаус улыбался от уха до уха. Насладившись этой чудесной картиной, он объявил:

– Господа, не бойтесь. Эта милая дама нас не заложит, так как у нее ба-а-альшие проблемы. Правда?

– Да, это так. У меня большие проблемы. – Подтвердила Эми. – Но мне все равно интересно знать, как так получилось. У вас же у всех должны быть категор-ии тайны C, или даже B.