Эдуард Жизневский - Сбой

– Гитару им воплоти. – Порекомендовал Астром. – Играть кто умеет?

Эми и Наклз начали пожимать плечами, но Руж только ухмыльнулась:

– Наки умеет.

– Умею?

– Я сама слышала, как ты хорошо играл. Сыграешь?

– Не называй меня больше Наки. – Отрезал Наклз.

В ответ Руж только передала ему гитару. Тот начал что-то крутить, настраивать, немало удивляясь осознанности своих действий.

– Ну, что сыграешь?

– Знаешь, Эми. Играет у меня теперь в голове одна песня. Хорошая, хоть и грустная. Попробую…

– Как называется? Кто автор?

– Руж. Это группа «Пилот». А песня – «на полусогнутых».

Это играло не в голове, а в модуле. Но модуль не мог подсказать, как надо играть, так что это не было каким-то жульничеством. Начались какие-то грустные и мрачные гитарные переборы. Уже от них хотелось плакать, а уж когда Наклз тихонько запел…

На полусугнутых прямая до дома.

Не знаю кто, но кто-то точно заметит.

Еще не поздно сделать вид, что ты не с нами.

Еще не поздно отойти от нас подальше.

Песня была грустная и пелась так, будто автору самому хотелось зареветь, когда он ее писал.

На размалеванной стене следы крови,

В осиротевшей пустоте звуки ветра.

Еще не поздно сделать то, что хотелось,

Сказать «Довольно!», и остаться на месте.

Ну что ты плачешь?

Ведь все нормально,

Ведь все в порядке,

Все хорошо…

Мелодия стала еще более напористой и тоскливой.

И стены рухнули под ветром осенним,

Оттуда вылезли бездомные кошки.

Одна из них так и осталась под камнем,

И это было ни в кино, и не в книжке.

А мне все равно, что к ним, что к вам!

А мне все равно, что здесь, что там!

Наклз начал играть быстрее, а голос его как-то неуловимо изменялся.

Покинуть тело невоспитанной птицей,

Когда нет продолжать веселиться,

Когда испорчена последняя песня,

Когда не слышат даже белые стены…

Лежу…

В смирительной рубахе на дне!

Ну что ты плачешь?

Ведь все нормально,

Ведь все в порядке,

Все хорошо…

Гитара повсхипывав, вернулась к начальным переборам, после чего окончательно затихла. Девушки молчали некоторое время. И Руж, аккуратно нарушая тишину, прошептала:

– Я обязательно выясню, что они все с тобой сделали.

В ответ Наклз только грустно улыбнулся.

– Да не переживайте вы так из-за меня. Давайте я вам чего повеселее сыграю, а то Эми и так скоро завянет.

– У меня есть на то причина.

– Шэдоу! То, что ты задумал – чистое безумие! – Крикнул Соник.

– Аргументы. Обоснование. Без этого ты меня уже не убедишь.

– А с этим?

– Не знаю даже. Но мои воздействия в любом случае не могут пройти без последствий. Поэтому у тебя два варианта: помочь мне, или позволить сделать все, как я хочу. Остался последний шаг. Помоги завершить мне дело. Ты же знаешь мои мотивы.

Внезапно потемнело небо, грянул гром. Цвета пропали и вернулись вновь. А затем все пространство заполнилось всевозможными фигурами. Только сквозь Соника пролетело пять полос. Сканер сходил с ума. Чтобы это ни было, оно охватывало всю вселенную. Изображение двигалось странными рывками, а потом и вовсе стало меняться один-два раза в секунду.

«Слишком много комбинаций. Невозможно корректное изображение. Выключить сканер?»

«Да» – подумал Соник.

«Сканер выключен»

Теперь все было как обычно. Кроме метровых сугробов в апреле месяце.

– Что это все значит?

– Через пять минут устройство войдет в активную фазу. Если после этого в течение пятнадцати минут не совершить последний удар, не сделать кое-что, то машина разрушится.

– И что будет, если она разрушится? – Спросил Соник с вызовом.

– То же самое, если она сработает. Только в нужном направлении не будет сделан разрыв. И машина будет рвать сеть причин, собирать случайным образом обрывки твоей вселенной. Тогда не будет ни нового, ни старого мира. Обратной дороги нет.

– Что это значит, черт тебя побери?! – Лицо Соника покрылось испариной.

– То, что ты поможешь довершить мне дело. Только это теперь даст шанс на дальнейшее существование твоей вселенной.

– Шантаж?

– Извини, каков бы ни был твой шанс, ничтожен или велик, но ты его упустил.

– Что я должен для тебя сделать? Что ты от меня хочешь?

– Беги за мной.

Работая с модулем, я ощутил какие-то странные помехи.

– Что это?! – Крикнули хором оба погруженца.

А слова Провода вообще в рамки цензуры не вписались. Это было что-то вроде эха от приходящих комбинаций. Оно мешало нам работать.

– Это невозможно! Это же из моей вселенной. – Эми. Так и до инфаркта недалеко.

– Так изорвать сеть причин. Я думал, что это невозможно теоретически. – Заорал Сальвадор Комего.

«Ваш план не сработает, если вселенную уничтожат»

Да хоть три раза. Я действовал с расчетом, что, скорее всего, произойдет что-то подобное. В любом случае, Шэдоу думает, что все завершится в его пользу. Но нет, итог будет нашим. И если он не догадывается о наших планах, то это его проблемы.

«Поклянитесь, что ваш план сработает»

По мыслерации? Дурочка. Ладно.

– Эми, я клянусь, что происходящее теперь не повлияет на мой план, и я найду силу, способную исправить все. – Сказал я вслух.

– Дима, я… Не знаю, можно ли тебе верить? – Эми сомневается (я бы тоже не сразу поверил).

– Идиоты, отслеживайте Монолит. Если мы потом его не найдем, то эти помехи, после того, как эта штука рванет нам помешают. Неужели вы не понимаете, что оно только собирается перед большим всплеском энергии. Это же видно по потокам! Все за работу!

Молодец, Астром, не растерялся. Видно, что он верит в мой план. Или ему просто интересно, что я задумал, и не блефую ли.

Тэйлз, почувствовал, что его куда-то телепортировали. Он лежал на чем-то вроде балки под крышей. Это была техногенная база. В весьма знакомом стиле, кстати. Так делал только один человек. И сумашедшее бормотание снизу только подтвердило его догадки. Похоже, Айво Джулиус Роботник, он же доктор Эгман, окончательно сошел с ума.

На соседней железной балке лежал какой-то молодой человек. А рядом с лисенком сидел рыжий кот. На него жалко было смотреть. Шерсть свалялась на боках и местами на клоках были комки засохшей крови. Половины уха не было. Котэ был серьезно ранен.

– А твой друг все-таки сумел проявить навыки дипломатии. Не ожидал от него такого. Не гляди на меня так. Я сам не знал, что Соник придет с камнем за пазухой. Но судя по его лицу, он сам никогда не бросал такие камешки в других и не знал, что бывает. Эгман, Соник или ты. Машинка уже запущена и кто-то из вас сдохнет до конца ее работы. Шэдоу и Соник бегут сюда. Через семнадцать с половиной минут все закончится.

Кот превратился в черно-белую карикатуру на самого себя, которая и была истинным лицом Котэ. Но со сменой формы раны не исчезли. Рядом появилось ведро с поп-корном.