Александр Афанасьев - Гнев божий

Внутриквартальными дорогами они выехали на дорогу, ведущую к Баграму, – на ней же стояло британское посольство. По дороге, несмотря на мятеж, шли машины, попадались даже машины с советскими номерными знаками – дорога жизни. По этой дороге из СССР в Афганистан, в Кабул, доставлялась помощь – даже мука, точнее большая ее часть доставлялась в столицу из СССР. В Афганистане, в этой проклятой и забытой Аллахом стране, давно мало кто сеял и пахал – люди воевали. Если даже госхозы и кооперативы на советских тракторах, сеялках, комбайнах убирали хлеб – зерно нужно было доставить до Кабула, а душманы всячески препятствовали этому. Хлеб приходил с севера, и если бы его поток остановился – столица бы умерла от голода.

На выезде из города их обстреляли. Огненное копье гранаты воткнулось в бронированный «УАЗ» – и он вспыхнул, нос БТР гнал его вперед, потому что останавливаться было нельзя, а внутри машины горели и умирали люди. Огнем двух КПВТ и остального оружия они смели милицейский пост, откуда выстрелили из гранатомета, и поехали дальше. «УАЗ» столкнули с дороги…

Примерно в десять часов утра шестого марта Ш.Н. Танай вместе с группой верных ему офицеров, с бывшим членом Политбюро Н.М. Момандом, бывшим главнокомандующим ВВС и ПВО Абдул Кадыром, который был причастен ко всем переворотам, начиная от свержения Захир-шаха и заканчивая последним [97], и несколькими другими старшими офицерами прибыл на авиабазу Баграм. Там он, собрав офицерский состав, объявил в короткой речи о том, что настало время объявить беспощадную войну засевшим в Кабуле врагам революции и народа. После этого он сказал, что намерен свергнуть и расстрелять Наджибуллу, как человека лукавого, протягивающего руку мира, а на деле замышляющего кровопролитие. Несколько офицеров, в их числе командующий гарнизоном генерал-майор Санатулла, начальник политотдела подполковник Сарвар и ряд других офицеров, открыто выступили против Таная, за что были схвачены, обезоружены и посажены под замок в подвале базы. Командование базой приняли на себя лично главнокомандующий ВВС и ПВО Кадыр, начальник штаба ВВС генерал-майор Хамза и командир полка генерал-майор Вахиб. Вместе они спланировали нанесение бомбовых ударов по президентскому дворцу АРК, по зданию ЦК НДПА, по зданиям ХАД, МВД и радио и телевидения Афганистана.

Первые бомбовые удары по Кабулу были нанесены силами восемнадцати истребителей-бомбардировщиков, примерно начиная с 13.00 шестого марта. Всего на город было сброшено тридцать четыре бомбы. Следует заметить, что большая часть летчиков саботировала приказ командующего, сбросив бомбы где попало, а часть из них не вернулась обратно в Баграм.

С самого утра шестого марта президент Афганистана Наджибулла с преданными ему людьми, в числе которых были министр по делам национальностей Сулейман Лаек, премьер-министр Султан Али Кештманд, члены политбюро Н.А. Кавьяни и Ф.А. Маздак, укрылись в бункере в центре города. Сторонники же переворота, в числе которых были бывшие члены политбюро С.М. Зерай и Г.Д. Пандшери, прибыли в центр Кабула и при полном попустительстве охраны заняли кабинет Наджибуллы в новом здании ЦК НДПА, готовясь принимать власть. Но власть им никто передавать не собирался.

Президент же, по воспоминаниям бывших с ним в бункере людей, сохранял отменное спокойствие и в ответ на просьбы соратников дать приказ об отпоре путчистам ответил – подождем, дадим этим людям как следует проявить себя.

Увы, президент заигрался и забыл, что шурави в стране больше нет, а душманы – в ста километрах от столицы. Играя в игры, убирая политических противников в партии, он, сам того не замечая, еще глубже вбивал в нее клин раскола, еще обильнее рассыпал ядовитые зерна недоверия и фракционной ненависти. Разведчик и провокатор, он забыл, что на пороге враг, против которого нужно встать единым фронтом, простив даже тех, кто злоумышлял против тебя – потому что не время.

Через несколько лет придет расплата – в виде агентов пакистанской разведки, вместе с душманами ворвавшихся в здание миссии ООН и обрывка троса на фонаре, из которого душманы наскоро сделали петлю…

В пятнадцать часов радио и телевидение Кабула передало сообщение президента о попытке государственного переворота. Учитывая, что президент в это время находился в правительственном бункере, заявление явно было записано задолго до шестого числа. В нем президент обратился к военнослужащим сороковой дивизии и базы Баграм (уже знал!) с предложением задержать Таная и следующих с ним лиц, а ко всем мятежникам – сложить оружие до четырех часов утра седьмого марта, гарантируя им безопасность. В этом же обращении президент объявил о кадровых перестановках: М.А. Ватанджар освобождался от должности министра внутренних дел и назначался министром обороны, а министром внутренних дел назначался халькист Р.М. Пактин. С девятнадцати ноль-ноль текущего дня в Кабуле объявлялся комендантский час.

В середине дня седьмого числа, применив огнеметы «Шмель», сотрудники спецотрядов ХАД заняли здания Министерства обороны и Главного политического управления армии, прекратил сопротивление и пятьдесят второй полк связи, в результате чего связь снова перешла под контроль президента и его людей. Несмотря на взятие зданий Министерства обороны, сопротивление в этом квартале оказывалось до ночи. Основные же бои развернулись против восьмой пехотной дивизии, четвертой и пятнадцатой танковых бригад.

Помимо этого президент дал команду бомбить Баграм.

Мятеж

Тем, кто еще сохранил остатки разума, – все стало ясно уже седьмого числа. Кое-кто продолжал надеяться и доселе.

Не поднялись провинции. Сюр, безумие – когда в Кабуле полыхало пламя антиправительственного мятежа – в ста… даже меньше километрах от столицы, в провинции Нангархар шли бои с душманами. Может быть, расквартированные там воинские части и поддержали бы Таная, в конце концов, он был своим, военным и пуштуном, ничем не запятнавшим себя. Кадыр тоже был с ними, а Кадыру в армии верили многие, считая его истинным вождем революции, единственным, кому удалось устоять при всех перипетиях афганской политики, в ненависти, в бессмысленной и безумной политической грызне. Но… как выступить, когда на позиции наседают муджахеддины, наемники, китайские добровольцы [98], пакистанские коммандос? Как оставить позиции, когда эти позиции тут же займут моджахеды и на твоих плечах докатятся до Кабула?

Президенту удалось договориться с племенами – Баграм был не в пуштунской зоне ответственности, рядом были банды Масуда, и если сам Масуд благоразумно воздержался от того, чтобы делать выбор и вставать на сторону грызущихся крыс, то некоторые другие племена, в основном узбекские – выбор сделали. Не последнюю роль в их выборе сыграло то, что на сторону президента безоговорочно встал Достум – герой для всех узбеков.