Игорь Михалков - Нибиру. Пробуждение

Пошевелиться на постели означало потревожить Лизу. Это, в свою очередь, повлекло бы за собой новые нравоучения толстушки. Сколько прошло времени после разговора с еврейкой, Мари не знала. Потому напряженно прислушивалась к дыханию соседки.

В той стороне, где стояла Лизина кровать, было тихо. «Вот и отлично! Не будет надоедать. А я пойду наводить марафет. Пребывание в грязной дыре не оправдывает мой страшный вид. Займусь ногами, помою волосы, надушусь. И буду чувствовать себя как жена олигарха на свадьбе. Тогда плевать на всякие бункеры. Как-то оно срастется…»

Мари достала из тумбочки — лишь протяни руку — пакетик с косметическими хитростями. Поднялась. Осторожно, чтобы не задеть бедром спинку невидимой кровати, засеменила к выходу. Странно. «Когда это научилась передвигаться в темноте на ощупь? Откуда помню, что планировка комнаты и коридоров очень проста?».

Кто-то заворочался в дальнем углу. Протяжный горестный стон — обычное дело, все уже привыкли.

Девушка ощупала гладкий камень стены на уровне груди. Чуть дальше пальцы не встретили сопротивления. Так, это дверной проем, понятное дело — без двери. Зачем здесь дверь — под землей? Температура везде одинаковая, воровать нечего. Разве что гигиенические пакеты.

Мари покрепче стиснула сверток и вышла из ячейки.

В дальнем конце коридора мертвенным безжизненным светом мерцала зеленая полоска. Неяркая, но хватало, чтобы не потеряться или не упасть. Система освещения в Убежище состояла из таких вот запаянных трубок, слегка напоминающих порошковые лампы. Через едва заметный катетер внутрь светильника подавалось какое-то химическое соединение. Возникшая реакция высвобождала энергию, которая заставляла фосфор излучать слабый свет.

Мари не спеша отправилась к зеленой полосе. Окружающая темень прикасалась к затылку невидимыми губами. За спиной, казалось, возникают дымчатые тени. Они текут по стенам, обгоняют, пытаются закрыть собой несмелый изумрудный луч у поворота. Протягивают руки без пальцев, хотят схватить. «Наверх! — навязчивый шепот. — На поверхность! Исполни свой долг!»

— Да что такое? Какой долг? — поежилась Мари. Остановилась, зажмурилась. Когда открыла глаза, наваждение исчезло. Пробормотала сама себе: — Чрезмерная сонливость может стать причиной галлюцинаций. Справочник психических заболеваний. Параграф, кажется, шестой. «Галлюцинации и галлюциногенные препараты». Или психоделики? Тьфу. Не помню…

Дотронулась кончиками пальцев до холодного пластика светильника. «Светит, но не греет. Фу, какая гадость!» Свернула за поворот. И лицом к лицу столкнулась со здоровенным солдатом.

Военный испуганно шарахнулся и ударился спиной о стену. Поднял короткоствольный пистолет-пулемет, нацелил его на девушку.

— Стой!

— Стою, — миролюбиво подняла руки удивленная Мари. Она уже привыкла к неожиданным встречам в темноте — спасенным все время приходилось передвигаться во мраке; вот военнослужащие с этим никак не могли свыкнуться. — Только не стреляйте. А то описаюсь со страху.

Солдат даже не улыбнулся. Его лицо брезгливо перекосилось.

— Вы куда идете? — спросил он, с видимым усилием опуская автомат.

— В бассейн, — пошутила Мари. — В наше время очень модно писать в бассейны, знаете ли.

Военный шутку юмора не понял. Нахмурился.

— В Убежище отсутствуют бассейны, а вниз верховикам идти запрещено… — запнулся. Понял, что сболтнул лишнего.

— Верховикам? — с интересом спросила девушка. — Это кто такие? Живущие здесь? А что, под нами существуют еще какие-то уровни?

— Куда вы направляетесь? — проигнорировал вопросы солдат.

Мари молча ткнула пальцем в сторону двери, рядом с которой под зеленоватыми отсветами лампы виднелась надпись «Туалет».

— Пожалуйста, — после некоторых раздумий не то попросил, не то приказал военный, — идите в туалетную комнату на другом конце коридора.

— Это почему? — удивилась Мари. — Там же вроде как Третий сектор. А мне туда ходить запрещено. Как и вниз. Кстати, не скажете, почему вы назвали меня верховиком и что…

— Спать, идиотка! — рявкнул солдат, звонко щелкая пальцами левой руки. С расстановкой прошипел: — Не-мед-лен-но от-прав-ляй-тесь в сво-ю ком-на-ту и ло-жи-тесь спать! В туалете производится санитарная очистка. При-хо-ди-те че-рез час. И-ди-те спать!

Девушка почувствовала, как веки наливаются свинцом. Руки безвольно опустились.

— Спать, — послушно повторила она.

Развернулась и нетвердо шагнула во тьму.

Сквозь сонливость услышала, как солдат пробормотал «овощи проклятые». Фраза очень не понравилась Мари. Из живота поднялось негодование, наполнило грудь и ударило в голову. Гипнотический приказ утратил силу. Через несколько шагов девушка остановилась, намереваясь высказать хаму все, что про него думает. «Это же надо?! Сперва обозвал меня идиоткой, а затем… затем сказал что-то об овощах».

— Ты ду… — начала Мари, но военного за поворотом не было, его спина виднелась в двери уборной.

Девушка стиснула кулаки. Решила подбежать и крепко пнуть вояку в зад. С детства ненавидела, когда ее обзывают. Уж тем более не выносила, если обида исходила от мужчины.

Солдат тем временем занимался чем-то странным. Хрипя и сдавленно ругаясь, он вытаскивал из туалета большой бесформенный мешок. Внутри пакета что-то слабо шевелилось.

— Неси в Бункер, — от стены рядом с туалетной дверью отлип еще один солдат. — И побыстрее, а то там уже панику подняли.

— Ты бы помог, — прохрипел тот, кто вытаскивал мешок. Присел, крякнул, взваливая ношу себе на плечо. — Тяжелая бестия.

— Неси-неси, — успокоил его собеседник. — На то ты младший сержант. А я старший — мне носить не положено.

— Шел бы ты… — пожелал ему подчиненный, — поглубже со своими приказами.

«Старший» рассмеялся. Подсобил напарнику со спины, и вдвоем они поволокли мешок в сторону главного коридора, ведущего к Бункеру.

— Санитарная очистка, говоришь? — шепотом спросила Мари, бочком продвигаясь вперед — чтобы не заметили. — Много же вы там нагребли, если вдвоем пришлось тащить.

В туалете царил порядок. Даже запах не ощущался.

Девушка стала невольной свидетельницей какой-то тайны. Желание раскрыть ее вытеснило из головы Мари воспоминания о ночных кошмарах.

«Что же они несли?» С этой мыслью бельгийка вернулась в Комнату. С нею и заснула. Даже утром тайна не утратила свежей привлекательности. Когда включились светильники и девушку разбудили прикосновением к плечу, первое, что вспомнилось, — тяжелый мешок на плечах невоспитанного солдата.

«Происходит что-то странное».

Позже Мари обнаружила, что из комнаты пропала Лиза. Соседка не появилась на завтраке. В тренажерном зале ее тоже никто не видел. И к обеду место Лизы за столом пустовало. Неубранной кроватью с прошлой ночи никто не пользовался. В тумбочке стояли флаконы с казенной косметикой, лежало белье. Еврейка пропала так внезапно, что после расспросов Мари разволновались даже меланхоличные матроны, проживавшие в одной Комнате вместе с девушками.