Андрей Щупов - Оккупация

Пыль, поднимаемая колесами впереди идущих телег, густо устилала видимое пространство. Она похрустывала на зубах и разъедала глаза, из-за нее ослепительная зелень гор казалась серой и безликой. По прикидкам Шматова пленников в колонне насчитывалось около сотни, и, конечно, конвою было глубоко наплевать на пожелания тех или иных заключенных. Оттого и получилось, что в клетки они угодили разные. Миронова сунули в клетку с Танкистом и Виктором, а Шматов угадал в компанию с президентом «Уральских Сладостей». Но это бы ладно, — значительно больше Потапа угнетала грядущая неизвестность. Колонна продолжала трамбовать дорожную пыль, верблюды со стражей мерно вышагивали справа и слева от повозок. Унылая тряска досаждала не только ранам, но и психике. Куда их везли, зачем?…

Если судить по солнцу, повозки двигались в южном направлении, но собственным ощущениям Шматов доверял больше, чем солнцу, и ощущения эти подсказывали, что о привычном сторонах света пора прочно забыть. Не было больше ни Таиланда, ни Мьянмы, ни России, ни Томусидо, — страна, по которой катили их клетки, принадлежала иным измерениям — возможно, тем самым, о которых поминал Виктор. В этой стране не знали машин и самолетов, понятия не имели о взрывчатой силе пороха, о дальнобойных пушках и ужасах радиации. Немудрено, что любому транспорту здесь предпочитали верблюдов и буйволов. Даже той куцей информации, которой владел теперь Шматов, было достаточно, чтобы понять: дайки воевали исключительно средневековым оружием, а значит, эпоха, в которой они проживали, принадлежала средневековому феодализму. Тем не менее, смешение времен, о котором поминал комендант, сводило на нет все преимущества высокотехнологичного строя томусидиан. Как известно — даже каменным топором можно без проблем изуродовать самый совершенный компьютер. Видимо, что-то подобное наблюдалось и здесь…

Грубый толчок вырвал его из тягостного омута дум. Встряхнувшись, Шматов повернул голову. Повозки сперва встали, потом съехали с дороги, образовав подобие круга. Что-то затевалось и, преодолевая боль, капитан переместился ближе к прутьям. Ему показалось, что среди стоящих на земле людей он видит знакомые лица. Зрение капитана не подвело. В центре круга и впрямь стоял его друг, Серега Миронов. Против него перетаптывался огромного роста детина с приплюснутым широкоскулым лицом. Кажется, назревал поединок и, морщась от боли в спине, Шматов заставил себя приподняться на колени…

Спор вышел из-за пайки, на которую местные аборигены посягнули самым бесцеремонным образом. То есть, произошла обычная вещь: сильные лишний раз отжимали в сторону слабых, лишая их пропитания, а значит, и права на жизнь. Ситуация усугублялась тем, что кроме всего прочего «слабые» были еще и чужими. А потому, когда Виктор потянулся к корытцу с водой, широкоскулый дайк с изуродованным носом попросту перевернул корытце вверх дном, пролив всю воду на деревянные доски арбы. Понимая свое зависимое положение, пленники готовы были примириться с отсутствием пищи, но выдержать отсутствие воды в условиях, когда трескалась от жары кожа и не хватало слюны даже на то, чтобы облизать губы, они не могли. Даже крыса, загнанная в угол, в отчаянии может кинуться на человека, а уж люди, поставленные на грань выживания, совершают порой вовсе немыслимое.

Первым психанул Танкист. Со звериным воем он ринулся на широкоскулого, сходу мазнул пятерней по глазам.

— Нутро вырву, сука!

Увы, подлый удар не прошел, скуластый с легкостью увернулся, в свою очередь выкинул массивный кулак, угодив Танкисту под ребра. Издав стон, бывший зек упал на спину, обхватив живот руками, сипло задышал. Скуластый поднял было руку, чтобы добить возмутителя спокойствия, но в эту секунду с места поднялся Миронов.

— Ша, козырь! Еще шевельнешься, урою!

На этот раз перевода не понадобилось. Смысл его слов широкоскулый понял прекрасно. Судя по всему, забиякой он был тертым, — во всяком случае, появление нового противника его ничуть не смутило. Он с готовностью шагнул вперед, хищно улыбнулся.

Теснота клетки не позволяла им маневрировать, и потому они просто топтались друг против друга, выслушивая подзуживания друзей. Миронов не спешил, решив работать вторым номером, и не прогадал. Скуластый не выдержал долгого топтания и прыгнул вперед, вновь молотнув своим пудовым кулачищем. Он явно метил в голову, и Сергей подыграл ему, по-боксерски поднырнув под летящую руку. Нырнул не просто так, а с ударом, постаравшись встречной атакой пробить пресс противника. Скорее всего, он достиг бы успеха, но в этот самый момент, подчиняясь окрику охраны, буйволы встали. Повозку тряхнуло, повалив на пол обоих противников. Вместо живота кулак Миронова ударил в бедро. Один из болельщиков широкоскулого попытался ухватить Сергея за ногу, но на него с руганью навалился Танкист.

— Убью, падла!..

В бой тут же вступило прочее население клетки, в мгновение ока образовав из людских тел единый рычащий ком. Неизвестно, чем бы все завершилось, но в дело вмешалась охрана. Гортанно крича, всадники спешились с верблюдов и, распахнув клетку, принялись вышвыривать драчунов вон. А еще через минуту кривой меч конвоира поочередно указал на зачинщиков драки.

— Чего хочет это чмо? — Сергей повернулся к коменданту.

Утирая разбитый нос, Виктор гнусаво объяснил:

— Они хотят, чтобы вы дрались. Не в клетке, а прямо здесь.

— Что-то вроде цирка? — Миронов зловеще ухмыльнулся. — Ладно, устроим им показательный поединок…

— Ты гляди, осторожнее с ним! — предупредил Виктор. — Сдается мне, это серьезный кулачник.

— Серьезный там или нет, а бокса он, верняк, не знает.

— Точно, Мироныч, вырви этому гаду кадык! — поддержал Сергея Танкист.

Очень скоро охрана организовала довольно ровный круг, в центр которого вывели бойцов. Всех прочих заключенных древками копий загнали обратно в клетку. Вжимаясь в бамбуковые прутья лицом и глядя на изготовившихся к схватке бойцов, Виктор неожиданно проговорил:

— А я ведь понял, куда нас везут.

— О чем ты, в натуре? — удивился Танкист.

— Не зря они Вальрам в разговорах поминали. Я еще подумал — к чему бы? А теперь сообразил. Вальрам — столица Дайкирии, город купцов и правителей.

— Ну и что?

— Как что? У них там гигантский амфитеатр. И каждый год проводятся бои.

— Типа Колизея, что ли?

— Ну, да. Я только сейчас вспомнил, — Виктор в волнении сглотнул, — Именно в Вальраме у них устраивают финальные состязания. Свозят со всей страны лучших поединщиков и смотрят, кто победит.

— Ты-то откуда знаешь? Бывал там, что ли?

— Нет, но слухи и до нас доходили. Если говорить честно, тут у них не слишком богатая жизнь, — власти Томусидо даже помогать дайкам пытались, торговые отношения налаживали, продукты питания подбрасывали, а в итоге вышло так, что сами себе врага вскормили.