Роман Глушков - Последний барьер

— Спасибо, Семен, — поблагодарил я Пожарского. После чего вопросительно посмотрел на Черного Джорджа. Его мнение мне также не терпелось услышать. Кто знает, что взбредет на ум обколотому лекарствами парню, который десять минут назад клятвенно пообещал оторвать Талерману башку? А вдруг, увидев его, ошалелый от анальгетиков Жорик вмиг забудет о нашем с Умником перемирии и бросится выполнять свои угрозы?

— Как скажете, Геннадий Валерьич, — пожал плечами Дюймовый, отлично поняв адресованный ему мной немой вопрос. — Я с вами спорить не собираюсь. Да и о чем тут можно спорить? Я ж сюда пришел помочь вам отыскать «Лототрон», а не морду Умнику бить. Так что мне без разницы, подохнет он или вы его пощадите.

— Я знал, Черный Джордж, что ты настоящий друг и что на тебя всегда можно положиться. — Я похлопал напарника по плечу. — Рад, что ты во все абсолютно правильно вник.

Спрашивать мнения Арабески и Зеленого Шприца нужды не было. Совершенно очевидно, что первая не пойдет наперекор Пожарскому, а второй, как самый миролюбивый из нас, не станет возражать против прекращения этой бессмысленной по большому счету войны. Поэтому я решил, что вопрос закрыт, и свернул наше оперативное совещание. И под общее молчаливое одобрение выдвинул наконец Умнику наше единственное на данный момент к нему требование:

— Верни «Лототрон», Талерман! Тот самый, который ты отобрал в Новосибирске у полковника Хрякова! Не отпирайся, мы точно знаем, что это был ты! Верни нам эту ловушку, и обещаем, что мы сразу же покинем «Альтитуду» и больше никогда сюда не сунемся!

— «Лототрон»? — переспросил Давид Эдуардович. — Очень интересно, зачем он вам понадобился? И что значит — вернуть? Разве раньше он принадлежал не Центру? Ведь это его поисковая группа сняла и упаковала «Лототрон» в контейнер.

— Неправда! Это сделал я! — не сдержался амбициозный выскочка Тиберий. — Ваши Гордии не дали полевикам «Светоча» завершить сжатие ловушки, разгромив оборудование и аннулировав все достигнутые ими результаты. Однако я применил на практике кое-какие собственные идеи и не только повторил этот процесс, но и в значительной мере его ускорил. Двадцать две с половиной минуты, Давид Эдуардович! Впечатляющий результат, не правда ли? Особенно на фоне прошлого рекорда Центра: более полутора суток!

— Да неужели? — немало удивился Умник. — Так вы, доктор, оказывается, прямо кладезь талантов, хотя во время работы с вами я этого почему-то не замечал. Вот и подумал было, что Мерлин нанял вас лишь в качестве знакомого с «Альтитудой» гида… Позвольте-ка угадаю, как вы умудрились «утоптать» аномалию в рекордно короткий срок. Тому, кто разобрался в ее природе, рано или поздно становится очевидно, что наилучший способ сжатия подобных ловушек — воздействие на них извне целенаправленным излучением аналогичной энергии. Единственный доступный вам источник такой энергии — Алмазный Мангуст, который вступил в свое время в контакт с похожей на «Лототрон» аномалией. Не спрашиваю, как вам удалось спеться и оказаться в Новосибирске, — мне это не очень интересно. Спрошу лишь, с чего вы так уверены, что сдержите обещание излечить господина Мангуста от его болезни? Ведь по какой еще причине, если не по этой, он согласился стать вашим ассистентом и телохранителем? Или вы пообещали ему часть прибыли, которую намерены извлечь, присвоив себе мою славу первооткрывателя бестопливной энергостанции? Не верю.

— Ваше право. Но у меня есть идея, как помочь господину Хомякову справиться с его болезнью, — ответил Свистунов. — И я непременно помогу ему, будьте спокойны. Так же, как он сейчас помогает мне. И я никогда не скрывал от него, каких вершин хочу достичь, занявшись конструированием генератора на базе «Лототрона». В конце концов, и вы, и я эксплуатируем не собственные ноу-хау, а те, которые были в свое время забракованы аналитиками Центра как бесперспективные. Лишь из-за безграничной тупости наших горе-аналитиков такие прогрессивно мыслящие люди, как вы и я, были вынуждены уйти из «Светоча». С одной только разницей: вы сделали это раньше меня на полтора года, уже успели запустить свой проект и кое-чего добиться, а я — еще нет! Но масштаб моих желаний гораздо скромнее вашего! И реализация моих идей не нуждается в таком количестве человеческих жертв, какое вы бросили на алтарь «Исгора»! И «Лототрон», который вы добыли в Новосибирске, прежде принадлежал нам! Мы нашли его раньше вас. Мы упаковали его в контейнер. И вот мы пришли потребовать то, что вы отобрали у нас!

— Что ж, возможно, возможно… — не стал спорить Талерман, но тон его голоса звучал не слишком уверенно. — Признаю: я добыл эту ловушку не вполне честным и гуманным путем. И я не вправе осуждать вас за то, что вы вознамерились отобрать ее у меня таким же грабительским способом. Однако вынужден вас огорчить: вернуть вам «Лототрон» я не смогу при всем желании. Он был пущен в дело на следующий же день после того, как я доставил его на «Альтитуду». И сегодня вы можете требовать его у меня с тем же успехом, с каким могли бы потребовать цемент, который ушел когда-то на сооружение полигона. Совершенно невыполнимая, если не сказать абсурдная просьба.

— И ты полагаешь, мы поверим тебе на слово? — осведомился я.

— Вот еще! — фыркнул Умник. — Я был бы чересчур наивен, если бы на это рассчитывал. Разумеется, вы мне не поверите и попросите убедительные доказательства. И я готов вам их предъявить. Сию же минуту и с радостью, поскольку, едва вы их увидите, сразу же поймете, что я не лгу, а говорю чистейшую правду. Тысячи моих слов не сравнятся с неопровержимостью подобной улики. Идемте же скорее, не будем напрасно терять драгоценное время! Здесь недалеко.

И, развернувшись к нам полубоком, Умник приглашающим жестом указал на вход в коридор, откуда он вышел.

С нашей стороны тоже было бы наивно бежать в указанном направлении по одному лишь мановению его руки. Но и оставлять его заявление без проверки не следовало. Пускай этот кровожадный миротворец сам напрашивался к нам в заложники, велика была вероятность, что он заведет нас в западню. Даже способный видеть сквозь стены и предугадывать опасность на расстоянии Мерлин не доверял сейчас собственным инстинктам. Не доверял как раз потому, что больше не чуял впереди явных признаков угрозы. Равно как не исходила она от самого Талермана. Он не являлся энергиком, метаморфом или мнемотехником и не имел при себе оружия. Что же касается ботов, которые недавно обстреливали нас, то все они выкатились в холл и, задрав стволы орудий вверх, выстроились вдоль стены. Так, будто добровольно сдавались и провоцировали нас расстрелять их механическую шайку, пока она представляла собой столь легкую мишень.