Василий Орехов - Железный доктор

Стреляли из коридора, и второй зомби, оставшийся в комнате, открыл огонь в проём двери. Оттуда выплеснулась ответная волна огня, однако лоботомированный снова укрылся за стену у притолоки. Протянув руку, Володя сгрёб трофейный армган и надел его на руку. Вот это уже совсем другое дело…

Ослепительный просверк, скользнув из-под дивана, параллельно полу устремился к зомби и подсёк ему ноги. Опрокинувшись во весь рост, лоботомированный в бешенстве принялся размахивать оружием — боевой луч чиркал по потолку и стенам, обрушивая целые пласты штукатурки. В какой-то момент в дверях словно ниоткуда возник Бандикут и влепил ему одиночный в голову, прекратив эту смертельно опасную для окружающих агонию.

— Вылезай, Железный Доктор-врач! — кашляя, крикнул коротышка. — Не боись, тех двоих на складе я уже уделал!

Володя выбрался из своего убежища, перепрыгнул тлеющий диван и бросился к лежащему навзничь Бордеру.

Энергик был ещё жив. Лейтенант с трудом высвободил его руку из обгоревшей перчатки бронекостюма Гончаренко. Плоть кусками отваливалась с костей Бордера, однако он застонал и открыл глаза. Володя в ужасе зажмурился — его глазные яблоки были белыми, словно сваренное вкрутую яйцо. Кожа на лице энергика потрескалась, плащ был горячим на ощупь.

— К-как… как я его… — прохрипел Бордер, растянув спекшиеся губы в мучительной улыбке. — Соврать п-пришлось… про Лысого… он мог слышать про меня, я сильный… сильный энергик…

— Сейчас, сейчас, — забормотал Володя, пытаясь расстегнуть застежки на скафандре под плащом, но Бордер остановил его руку:

— Не надо… Х-хватит уже… Н-не сможешь, д-доктор… внутри всё… всё с-сгорело… Он был с-сука, этот Г-гончар… Зона не должна выходить за Б-барьер, паскудство это…

— Я помогу, я попробую… — продолжал бормотать Володя.

Ему наконец удалось расстегнуть доспехи энергика, и он принялся водить ладонями над его обожжённым телом. И застонал от бессилия: адреналин заставлял сердце неистово колотиться, только что пережитая смертельная опасность не давала расслабиться, энергия не хотела концентрироваться.

Лысый сталкер покачал головой:

— Не надо. П-плащ мой… с-себе возьми… Железный Доктор…

— Сейчас, сейчас… — Военврач всё-таки сумел собраться, глубоко вздохнул и начал раскручивать внутри себя сверкающий энергетический поток. — Две секунды потерпи…

Концентрация заняла гораздо больше времени. Рождественский уже отчаялся, когда огненное колесо энергии всё-таки замелькало с нужной скоростью. Лейтенант торжествующе ощутил покалывающий искрящийся поток в ладонях, перенаправил его в тело Бордера — и вдруг словно споткнулся, впустую расплескав часть энергии в пространстве. Бордера перед ним больше не было — осталось только тело. Железному Доктору было не впервой оживлять мертвеца, однако повреждения, несовместимые с жизнью, у энергика оказались слишком велики. Пока военврач латал одни чудовищные ожоги, целительная энергия стремительно утекала через другие. Тут нужна была целая бригада железных докторов, да и то не факт, что они сумели бы удержать жизнь в изувеченном теле Бордера.

Володя поморгал, прогоняя слёзы, набежавшие то ли от едкого дыма, то ли… Рядом с ним стоял на коленях Бандикут, жадно вглядываясь в потухший взгляд энергика. Он поднял голову, посмотрел на внезапно застывшего лейтенанта и всё понял. Закрыл глаза.

— Вы его в гараж отнесите, — виноватым голосом сказал за их спинами Растаман. — Я его потом похороню по-человечески…

— Я тебя, собака, сейчас похороню по-человечески на хрен!!! — взревел Бандикут, вскакивая и хватая толстяка за глотку, для чего ему пришлось подняться на цыпочки.

Лейтенант кинулся следом и с трудом оторвал обезумевшего маленького сталкера от Растамана. Тот обеими руками держался за горло и сипел:

— Я не виноват! Они как-то сами отследили вас и пришли… Я не мог не впустить, они же могли меня уничтожить…

— Я тебя сам сейчас уничтожу, мешок с дерьмом! — рычал Бандикут, дёргаясь в руках Рождественского, словно пойманная рыба. — Ублюдок жирный!…

Толстяк отступал, пока не упёрся спиной в пульт.

— Стой! — прикрикнул на Бандикута Володя. — Он нам нужен! Он же техник. Я один не соберу «Баст»…

Бандикут вырвался из его рук и, злобно сверкая глазками, принялся отряхиваться. Толстяк с благодарностью посмотрел на Рождественского, но тот сурово сказал:

— Я бы тебя сам пристрелил, если бы не нужда. Давай неси Бордера в гараж. Потом похоронишь. Смотри, проверю. А остальных покойников сам убирай, как знаешь. Хоть сожри, мне без разницы.

Жиртрест с трудом потащил дымящееся тело по полу. Сплюнув, ему принялся помогать Бандикут.

— Стойте! — вспомнил Володя. Подошёл, снял с Бордера горячий кожаный плащ и надел на себя поверх бронекостюма. Сунул руки в карманы — пусто, только в одном обнаружилась аккуратно сложенная вдвое фотография, запаянная в пластик. Женщина лет тридцати, в старомодных линзовых очках, некрасивая, но с доброй улыбкой. На руках — маленький ребёнок с удивлёнными глазами и смешным светлым хохолком, сжимающий игрушечного зайца. В уголке мерцала дата съёмки: 12.07.2051.

Растаман, подобострастно поддакивая, помогал лейтенанту собирать стенд-комплекс. Вопреки опасениям Рождественского, никакого урона сложной технике безумная гонка с драконом не нанесла, всё работало исправно, и минут через сорок они всё-таки сумели запустить «Баст». Жиртрест и в самом деле оказался хорошим техником, хоть и сволочным человеком. Впрочем, с классными специалистами чаще всего так и случается.

Марина давно пришла в себя. Володе пришлось сочинить красочную историю о том, что на подвал Растамана напали какие-то бандиты, притворяясь военными; от них пришлось отбиваться, Костик и Бордер погибли. Растаман и Бандикут подтвердили рассказ, после чего Володя оставил растревоженную девушку на попечение маленького сталкера, а сам занялся подготовкой к операции.

— Я за исход всё равно не ручаюсь, — на всякий случай предостерёг Растаман. Толстая рожа малость успокоился, сообразив, что без него операция не состоится, да и Володя вряд ли позволит Бандикуту прикончить его по окончании. — Ты — бионик, плюс военный медик, но это почти полевые условия, несмотря на «Баст».

— Ничего, — буркнул Рождественский, введя данные со сканера и выгнав из операционной Бандикута. — Это умная техника, справится… Готовь всё для регенерации тканей, наркоз, стимуляторы… да не поганый серволин, а нормальную современную химию! У тебя ведь наверняка есть!

— Хранил немного для себя, — признался толстяк и со страдальческим видом полез копаться в шкафчиках.

Вскоре все емкости были заполнены, аппарат попискивал, заканчивая просчитывать алгоритм операции. Лейтенант привёл Марину и аккуратно уложил её на мягкое покрытие комплекса.