Василий Орехов - Железный доктор

До подступов к Сеятелю они добрались без приключений. Близость станции подтверждали разбросанные там и сям железнодорожные шпалы, а вот рельсов и следа не было. Очевидно, мутировавшие локомотивы приспособили их для своих нужд.

Ближе к музею стали попадаться реликвии свирепых битв примитивных биомехов с более высокоорганизованными монстрами: лопнувший и раскрывшийся, словно цветочный бутон, паровозный котёл, искорёженная колесная пара, расплющенный в лепёшку старинный автомобильчик, танк-бронезавр без башни и с размотанными гусеницами, покрытыми кривыми шипами… Трофейная нанокоманда сюда пока не поспела, но такое раздолье заставляло напряженно оглядываться. Свято место, как известно, пусто не бывает. А может быть, на поле боя не допускала гиперактивных наников противная сторона, что тоже не добавляло оптимизма — раз так, значит, имеются и патрульные. Нападения можно было ожидать в любой момент.

Первый патрульный бот они заметили издалека. Причудливый механизм, напоминавший грубо сколоченный портативный танк на шасси от мотоцикла, солидно катился по исковерканному ландшафту, грохоча и покачиваясь на неровностях. Криво приваренная пулемётная башенка то и дело проворачивалась в гнезде, контролируя окрестности.

— Вот он, собака, — прошептал Бандикут, когда они втроём растянулись на земле. — Дозорный. Где один, там и другие. Они стаями шастают. Другой раз целый взвод попадётся. Охраняют, что ли, чтобы супостаты драгоценное железо не растащили?

Не заметив нарушителей, бот скрылся из виду, и маленький сталкер погнал свою команду через открытое пространство к железнодорожной насыпи. Укрывшись за насыпью, отдышались, Володя глотнул воды из заполненного у Растамана встроенного баллончика.

— Далеко ещё?

— Недалеко, — сказал Бандикут. — Осталось только через насыпь перевалить, а потом…

Он начал падать раньше, чем раздались выстрелы. Мигом сообразив, в чём дело, военврач рухнул рядом с ним и дёрнул за ногу замешкавшуюся девушку. Щебёнка фонтанчиками взлетала в воздух от пулемётных попаданий, барабанила по шлему, который Володя поспешно закрыл.

Лежа на спине и глядя в солнечное небо, Бандикут проговорил:

— Наугад лупят. Не по нам, а по насыпи. Засекли движение. Вот черти!

— Орден? — спросил Рождественский, испытывая самоубийственное желание высунуть голову над насыпью и посмотреть, кто же это там палит.

— Больше похоже на ботов, — покачал головой Бандикут. — Орден зря не станет вот так трещать. Мы им нужны целые. Ну, как минимум, ты, доктор-врач, с девчонкой. А боты просто отпугивают чужаков. Как собака лает.

«Собаки лаяли» минут десять, то утихая, то возобновляя огонь. Плюнув, компания беглецов проползла за насыпью метров пятьдесят, и вскоре зона обстрела осталась позади. Боты, судя по всему, действительно не отличались сообразительностью. Бандикут наконец набрался смелости и выглянул поверх насыпи, за ним последовал Володя, но охранники уже сочли задание выполненным, свернулись и убрались восвояси.

— Раз тут боты, значит, нету Ордена, — предположил маленький сталкер.

И ошибся.

Зелёное здание станции Сеятель Бандикут показал им издали. Как ни странно, оно уцелело, хотя вокруг всё было сплошь распахано, перерыто и искромсано. Аккуратный домик выглядел среди этого безобразия чужеродно, словно игрушечный.

— Специально не перестраивали чёрт знает с какого года, — поведал Бандикут. — Оно вроде как приложение к музею. В Энск отсюда ездили, в зоопарк… Как потом сохранилось, ума не приложу. Видно, никому не нужно оказалось.

На месте музея лежало несколько перевёрнутых и распотрошенных пассажирских вагонов — от обычных современных и начала века до раритетов, которые показывали обычно в фильмах про царскую Россию. Вагоны, не имевшие собственного движителя, ценности не представляли и мутациям не подвергались, их просто раскулачили.

— Давненько я тут не ходил, а почти ничего и не изменилось, — с удовлетворением заключил Бандикут. — Вагоны эти общипанные валяются, надо мимо них проскочить, а там и Барьер.

Барьер в самом деле поднимался вдалеке поблескивающей стеной, в это солнечное утро особенно нереальной и зыбкой. Где-то там, за Барьером, текла себе обычная жизнь. Люди ходили на работу, ужинали в ресторанах, гуляли по мирным улицам, отдыхали на лавочках под деревьями… Пиво пили с воблой, если рассматривать по шкале ценностей Бандикута.

Неужели через какой-то час-полтора-два Володя и Марина будут там, с ними?!

Нет, вряд ли. Карантин, обследование, написание кучи рапортов — это, понятное дело, только для лейтенанта Рождественского, — беседы с психологами, учёными, старшими офицерами… Володя заранее решил для себя, что ничего, ровным счётом ничего об истории с Гончаренко, центром и прочими невероятными похождениями рассказывать не станет. В самом деле, кто ему поверит? Не пошлют же они спецгруппу проверять, что творится в центре? А если пошлют, не повторит ли она судьбу погибшей группы подполковника?

Легенду военврач придумал себе сегодня утром, когда жарил яичницу. Да, группа Гончаренко была уничтожена после того, как подполковник, посоветовавшись со штабом, отправился под землю. Здесь врать было совершенно ни к чему. Дальше всё тоже одно к одному складывалось в мозаику: был спасён сталкером по прозвищу Бандикут, отлежался у него. Далее оный Бандикут оказал посильное содействие представителю вооруженных сил в поисках похищенной обитателями Академзоны девушки, дочери председателя Совета Федерации, о местонахождении которой случайно узнал. Оный же Бандикут помог её освободить (Володя долго думал, куда поместить узилище Марины, и остановился на разрушенном драконом доме, в котором их поджидал Орден), после чего доставил обоих к Барьеру. Прицепиться в этой истории при желании можно было много к чему, но сравнивать-то не с чем — только с показаниями самой Марины. А она, скорее всего, сразу же отчалит в столицу, отец на растерзание особистам её не отдаст. Нашли, спасли — и молодцы. К тому же, как верно заметил покойный Гончаренко, все нестыковки в рассказе девушки можно списать на шок.

Никуда было не деться только от вбитых Растаманом имплантов. Их сразу же обнаружат при медицинском осмотре, извлекут, пока не успели врасти окончательно, и тут-то пойдёт писать губерния. Ну, скажет он, что вставил их из соображений личной безопасности. И что? Из рядов действующей армии Володю быстренько выкинут, отвезут подальше от Зон и посадят перекладывать бумажки в каком-нибудь военно-медицинском НИИ. Это ещё не самый страшный вариант. Хотя, может, в той же Академии должность найдут, генерал Пирожок только рад будет. Примет как родного…