Роман Глушков - Грань бездны

Как и ожидалось, шкипер, представившийся нам как альт-селадор Рубнер, был мне незнаком и в последнем издании Атласа не фигурировал («Селадор» – так монахи обращались друг к другу, а приставки перед этим обращением обозначали ранги в их полувоенном ордене). Не фигурировал там и бронекат под названием «Зигфрид». Отсюда следовало, что либо Рубнер примкнул к ордену очень давно и с той поры ни разу не выезжал в Атлантику, либо он был табуитом по рождению, а транспорт свой получил в наследство от того шкипера, который заодно обучил монаха нашему кодексу.

У Рубнера возник ко мне закономерный вопрос, почему шкипер Проныра Третий прибыл сюда не на том бронекате, какой указан напротив его имени в справочнике. Объяснять подробности этой истории при помощи сигналов световой азбуки у меня отвалилась бы рука. Поэтому я сообщил селадору, что покидаю «Гольфстрим» и выдвигаюсь к табуитам на переговоры. Разумеется, без оружия, ведь мы прибыли сюда с миром и привезли давно ожидаемый в Гексатурме груз…

Опуская подробности этой дежурной встречи, замечу лишь, что когда монахи увидели рядом со мной Сандаварга, у них вмиг исчезли к нам все подозрения. Убби здесь действительно знали как облупленного. И более того – безмерно уважали, что для наемника в Гексатурме было неслыханным достижением. «Гольфстрим» беспрепятственно пропустили через переправу и сопроводили в крепость. А там нас уже ожидал ее комендант, командующий армией табуитов и член орденского капитула – супремо-селадор Кэрью.

Встречу с ним также нет смысла расписывать в деталях, хотя она продлилась до самого вечера и разговор на ней шел серьезный и в какой-то степени даже судьбоносный. Узнав о смерти Макферсона, комендант нахмурился и покачал головой: ну да, мол, бывает – все мы смертны, и с этим ничего не поделать… Иных признаков огорчения это известие у него, как в свое время и у Сандаварга, не вызвало. Что ж, выходит, я правильно угадал. Орден ждал Томаса, но сам по себе, без своих сокровищ, он был табуитам малоинтересен.

По ходу беседы также выяснилось: капитулу ничего не было известно о том, что наш груз может привлечь к нам псов Вседержителей. И, судя по озадаченному этой новостью лицу супремо-селадора, он не солгал. Она и впрямь стала для него неприятным откровением.

Кэрью наверняка был в курсе того, что находится в контейнерах, но нам он сказал совершенно обратное. Табуиты вообще плохие лжецы. Это выяснил еще мой отец, и сегодня я в этом тоже убедился. Оторванность от мира, отсутствие тяги к обогащению и простота быта не способствуют совершенствованию у человека искусства лицемерия. Кэрью говорил нам одно, но его выдавали глаза. Он не привык лгать и, делая это вынужденно, явно испытывал угрызения совести. И злился про себя, поскольку понимал, что мы ему не верим.

Но куда деваться? Его не уполномочили сказать нам правду, а мы – гости – не могли открыто выказать супремо-селадору свое недоверие. Тем паче что я еще собирался попытать счастья и предложить ордену свои услуги перевозчика.

Нет, конечно, я не намеревался постригаться в монахи – вот еще! Для таких вольнолюбивых бродяг, как мы, монашеская жизнь ничуть не лучше рабства на водохранилищах Владычицы. Идея, которая засвербела у меня в мозгу после того, как я обнаружил, каким авторитетом здесь обладает Убби, состояла в другом. Его поручительство могло помочь нам заключить с недоверчивыми табуитами долгосрочный контракт, поскольку истребителей у них на службе точно не состояло. А если даже вдруг имелись один-два таковых, наличие третьего – вольнонаемного – ордену тем более не повредит.

Угроза вторжения вактов – чем не повод усилить оборону крепости нашими орудиями? Все, что нам сегодня необходимо – жизненно необходимо! – это поработать несколько лет вдали от цивилизации, пока не уляжется молва о наших подвигах. Неважно, чем нам тут придется заниматься: патрулировать подступы к крепости или совершать рейсы в Червоточину. Главное, остаться при деле и надолго исчезнуть с глаз наших врагов. Пускай нам даже платят вполовину меньше, чем мы получали бы за подобную работу в любом другом месте. В крайнем случае я готов пойти и на такую уступку, хотя обычно табуиты не скупились и оплачивали труд наемников по общепринятым расценкам.

В общем, когда Кэрью перешел к обсуждению предстоящей разгрузки «Гольфстрима», я собрался с духом и высказал ему свое предложение. Не забыв, естественно, напомнить ему о псах Вседержителей, что могут в любой момент нарисоваться у стен Гексатурма.

Северянин, коего я не успел посвятить в свой новорожденный план, уставился на меня с не меньшим интересом, чем супремо-селадор. Было очевидно, что для них обоих мои слова явились неожиданностью. Еще бы! Независимые перевозчики славились своим свободолюбием и никогда не нанимались к строгим отшельникам-табуитам на долговременную службу. После всего, что с нами приключилось, я должен был, по мнению Кэрью и Убби, рвануть прямиком к каньону Чарли Гиббса, как изначально планировал. Подальше от всех этих проклятых контейнеров, вактов и Кавалькады; в земли щедрых северян, которые за работу в холодном климате всегда платили хорошие деньги.

Но я вдруг категорически передумал и предпочел иной вариант. Кабальный и не такой прибыльный, зато избавляющий нас от нужды закупать тонну теплых вещей. А также спасающий Физза от впадения в анабиоз, который грозил ему на суровом Севере.

– Не думайте, супремо-селадор, что у меня – мирного перевозчика – не хватит сил совладать с боевой машиной, – заверил я коменданта крепости. – Убби не даст соврать: у нас уже есть кое-какой опыт борьбы с вактами. И скоро вы наверняка услышите, каких дел мы натворили в Великой Чаше.

– Вот это была ночка, загрызи меня пес! – поддакнул Сандаварг, сверкнув глазами. – Мы опозорили ублюдка Нуньеса перед всем городом, утерли нос Кавалькаде, расправились с четырьмя псами и на прощание устроили у городской стены черную бурю! А может, и не одну – об этом нам пока неизвестно… Провалиться мне на этом месте, если до той ночи я когда-либо участвовал в подобной оргии! Проныра вам дело говорит: сегодня его развалюха может оказать ордену огромную услугу. Ящики Макферсона притягивают к себе такие неприятности, с какими я доселе даже не сталкивался, а уж Убби Сандаварг повидал в жизни немало, вы знаете… И раз на то пошло, я бы тоже хотел задержаться в Гексатурме и по старой дружбе помочь вам разобраться со всеми неприятностями, если без них не обойдется. Теперь все мы – я, вы, и Проныра со своей бандой – крепко повязаны, так почему бы нам не объединить усилия и не выпутаться из этой беды сообща?

– Я ценю ваши предложения, господа, – кивнул Кэрью. – Равно как и то, что вы выполнили свой договор даже несмотря на риск, которому при этом подверглись. Но наем боевого бронеката, да еще угнанного у Владычицы, – это для ордена нетипичный и щекотливый вопрос. Я не вправе решить его, не посоветовавшись с капитулом и гранд-селадором. Однако, как комендант крепости, я не могу оставить без внимания угрозу нападения вактов. И потому на грядущем заседании коллегии буду выступать на вашей стороне.