Олег Серегин - Дикий Порт

Лакки постоял-постоял и пошел на ррит.

Молча, глядя исподлобья, глухо сопя.

Горилла – на тигра.

Воин замахнулся, намечая очередную жертву, еще один череп в ожерелье, еще кусок живого мяса, обреченный стать мертвым…

…х’манк, отмеченный следами человеческих когтей, сумел уклониться.

И второй раз.

И третий, отступая, приплясывая на месте, оскалив мелкие плоские зубы травоядной твари.

М’йандра удивился. Один промах он еще мог допустить, но такое уже выходило за всякие рамки. Не размышляя долго, он прыгнул, распяливая губы, откидывая челюсть для удара клыками: умелый в бою х’манк заслуживал благородной смерти.

М’йандра промахнулся.

Упал, врезавшись грудью в поваленное дерево, к которому только что так удачно был притиснут мягкопалый. Взревел в бешенстве, подхватываясь на ноги, вскочил на ствол, пригнулся к нему в прыжковом упоре. Х’манк был рядом, в ноздри так и бил его теплый, молочный, тошнотворно-младенческий запах… рядом. Но вне поля зрения.

Окрест раскидывались трупы х’манков в тех позах, в каких смерть заставала тварей.

Он, поистине, достойно почтил обильным кровопролитием Великую женщину. Изрядно порадовал Ймерх Цйирхту, вождя богов, веселой охотой. Пусть сражение в ледяных безднах красавец Т’нерхма некрасиво уступил смешному толстому Луговскому, но здесь люди вдосталь попраздновали войну. Множество копошившихся х’манков убито.

И не постыдно будет прийти к воротам дома Сеайши, что дает пристанище Цйирхте и богам-воинам. Туда, в родовой дом, нельзя ступать с миром без положенного честью зова, и без положенного честью вызова – с войной. М’йандра услышит зов и войдет, и сядет за стол, гордясь косами и украшениями, и богиня позовет его для совокупления…

…косы М’йандры, его воинскую гордость, сгреб в руку ничтожный х’манк. Натужно крякнул. Маленькие глаза вытаращились на человека, шрамы, рассекавшие плоское рыло, налились кровью. Круглые зрачки х’манка почти исчезали в пламени радужки, лучащейся серо-голубым, как звезда этой злосчастной планеты. М’йандра, не понимая, что происходит, вздыбил гриву и наставил уши в предельном изумлении. Неуверенно зарычал.

Над ним взлетел человеческий священный нож, покрытый всеми должными насечками клана, матери, отца, наставника, возлюбленного, боевых заслуг, в последний миг М’йандра успел прочитать их, успел в величайшем изумлении понять, что знал этого человека…

– Мля, – сказал Лакки.

Сел – свалился – рядом с трупом на взрытую землю, прямо в лужу кипящей черной крови ррит. Попытался вытереть пот, но только размазал по роже грязь.

Такое он вытворял редко. Даже во время битвы за Третью Терру, во время абордажа – не случилось надобности. С тех пор, как на вооружение поступили «нукты», надобность вообще возникала редко. Драконы так и так сражались лучше боевых зайцев.

Лакки покосился на убитого врага.

Броня ррит держит пулю. Автоматную очередь в упор держит. У этого броня была шикарная, небось от их звериного кутюрье, со сплошной чеканкой – странный дикий орнамент, не похожий ни на какие земные, на груди инкрустация – какие-то переплетенные стебли и семиконечные звезды.

Джек долго сидел. По ощущениям – долго; пройти могло и десять минут, и пара часов. Он успел задремать и проснуться; увидеть, что кровь перестала течь, начала остывать. Сплюнуть, потому что штаны промокли насквозь и черный пигмент на всех важных местах не оттереть еще с месяц…

Потом пришел в себя Крайс. Встал и, кряхтя, подковылял к Джеку. Посмотрел на труп. Потом на Лакки. Снова на мертвого ррит. Ничего не сказал, сел наземь, глухо ухнув от боли. Стал обирать украшения из костей.

Счастливчик, задрав голову, смотрел в жемчужное, слепое терранское небо. Кругом, переливчато шелестя, веяла бирюза.

Шон, мертвый, с развороченной шеей.

Безголовое тело, на запястье – браслет из вишневых косточек: это девушка подарила рядовому Янгу на счастье.

Уоррен. Мики. Ник.

Там, дальше…

Все лицо и кожу груди дергал мучительный, не поддающийся контролю тик.

«Requiem aeternam dona eis… dona nobis… amici… Domine».

…Рыжекудрая, пышноволосая женщина клонит лицо в молитве, складывает ладони. Гремит орган – так, что вибрирует обшарпанная скамья. Кэтри Лэнгсон никогда не могла зачесаться так гладко, как хотела, и солнечный пух окружал ее голову, точно ангельский нимб.

Так же светились ее волосы, когда лежала она на веранде, и трепал их ветер номерной колонии DHL-00/4. От смерти мать помолодела. Ангел Леонардо с мраморной кожей, с обрубками вместо рук…

Лакки зажмурился. Снова вытаращил глаза.

Выдохнул.

Уставился в небо.

Что-то было не так. Их осталось двое из двадцати, и это само по себе было настолько не так, что для прочих соображений не хватало оперативной памяти. Поэтому Лакки потребовалось время, чтобы осознать.

А где, собственно, нукта?

И Венди?

– Венди, – вслух пробормотал Лакки. – Венди – это, то есть, Гвендолен…

Он сидел на крыше того самого центра, куда не дошел его взвод. Счастливчика можно было наречь таковым во второй раз. Или в третий. Или еще в какой. Он не считал. Наверное, Птица до сих пор думала о нем. Лучше б не думала, трудно, что ли, его забыть…

Ифе.

Она сейчас, наверное, на тяжелом крейсере, на «AncientSun». Сидит в медотсеке, белом, стерильном, или в каютке своей, опрятной и тихой. Что-то делает. Может, поет. Просто песню поет, или кому кличет что… адмиралу Луговскому. Кораблю «Древнее Солнце». Первому ударному флоту.

А может, и нет.

Шел ежесуточный сеанс галактической связи. Ксенолог майор Хольм отправлял командованию мобильной армии отчет о происшествиях. Доставлялись новости, приказы, рабочая информация. Разрешалось послать письмо или запрос. Джек и посылал. Командир десантного взвода космических войск вне зависимости от звания имел красный маркер, некоторые дополнительные права доступа. Их могло хватить на предоставление полного досье экстрим-команды, погибшей в ходе операции по зачистке территорий, прилегающих к научно-исследовательскому центру «Биопластик» на Третьей Терре.

Досье на экстрим-команды составлялись недифференцированные. Результаты поведенческого тестирования человека и биологического оружия – в одной шкале. Местра Джайалалитха рассказала. Джек не имел проблем ни с дикцией, ни с памятью, потому звучной кличкой Кесумы не пользовался.

Пришел ответ.

«В составе части 39476S (космическая пехота) Гвендолен Вильямс не служила. Возможно, допущена ошибка. Предлагаем варианты…»

Джек сидел, тупо перечитывая строчки.

– Это ж откуда она вылезла? – спросил он вслух.

Сложил браслетник, нацепил на запястье.

Надо было выяснить, раз уж взялся. И он пошел искать Кесси Джай.