Вячеслав Шалыгин - Свинцовый шквал

– Тоже маневры, – заметил Бойков.

– Верно. Только не боевые.

– Что будем делать?

– Варианта два – полный вперед или назад. Мы пока держим курс на трубу, но… постепенно нас разворачивает носом к причалу. Пока не поздно, надо что-то решать.

– Больше штабных конвертов с приказами у меня нет. Теперь командование полностью на вас, капитан, – сказал Бойков. – Только учтите, что труба блокирована гидромехами. Не прорвемся.

– Тогда остается лечь на дно, – капитан невесело усмехнулся. – Всплывать тоже бессмысленно, там полно биомехов.

– Есть вариант – дать полный назад.

– И что дальше? Позади воронка тамбура.

– А дальше перейти в локацию, где можно будет хотя бы всплыть. Например, в Москве воронка тоже находится в гроте.

– Я понял вашу мысль, но как это сделать технически? У подлодки нет собственного маркера для перехода по гипертоннелям. И даже если бы он нашелся – где гарантия, что Узел не оставит наш корабль себе на память? Лучше уж остаться навечно здесь, чем сгинуть в Узле.

– Чем лучше-то? – Бойков усмехнулся.

– Хотя бы похоронят по-человечески, когда поднимут.

– Не успеют. Гидромехи все равно оттащат лодку в воронку. Мы в любом случае оказываемся в проигрыше.

– Я знаю, что делать! – вдруг заявил Копейкин, все-таки смывшийся (к неудовольствию Гелашвили) из поля зрения строгого врача. – Всем людям на борту надо активировать одинаковые метки. Как говорится, «один за всех, и все за одного»!

– А еще за руки взяться и песенку спеть, – сказал сержант Гелашвили и недоверчиво хмыкнул. – Детский сад!

– Уверен, тоннель доставит нас, куда нам надо, – упрямо заявил Копейкин. – И вместе с лодкой.

– А если нас вынесет, а лодку нет? – засомневался капитан.

– Действительно, – усомнился Бойков.

– Исключено! – заявил Копейкин совсем уже без тени сомнения. – Когда вы проходите через обычный тамбур, вы появляетесь в новой локации не голыми, ведь так? Ваша экипировка остается на месте. И оружие тоже при вас остается. Значит, и лодка должна остаться вокруг нас… ну, в смысле, с нами… то есть мы в ней… Ведь получается, что переходим мы, а не лодка! Ну, в смысле…

– Мы поняли вашу мысль, – сказал Бойков. – Надо подумать.

– Командир, есть связь! – вдруг крикнул офицер из радиопоста. – Хорошие новости! «Изделие 744» атаковано штурмовиками и получило серьезные повреждения. «Изделию» удалось нырнуть, но в ордере флота гидромехов Технокракен так и не появился. Гидромехи отошли в точку 64–20. Черноморская эскадра прорвалась через Уваровский пролив! Капитан второго ранга Антипов на связи!

– Громкую! – приказал командир подлодки.

– «Капитан Березин», приказываю уйти из грота! – раздался на мостике голос помощника командующего Крымской бригадой капитана второго ранга Антипова. – Нам требуется исключить возможность переброски морских резервов противника с Балтики и наоборот – отсюда в Финский залив. Начат обратный отсчет. «Ч» минус пять минут. Доступ в крымский водный тамбур будет взорван торпедами.

– Значит, мы оказались правы, – сделал вывод Бойков. – Но какая из операций задумывалась техносом как основная, здесь или там?

– Здесь – морская, со спецэффектами, там – сухопутная, вялотекущая, – ответил Антипов. – Но основная все-таки в Бору.

– Странная тактика.

– Используй железки нормальную тактику, мы давно их перестреляли бы, – сказал Антипов. – Так и получится, если перекроем водные тамбуры. Мы дали балтийцам координаты, Горовиков уже начал операцию по блокированию Питерского грота и одновременно вывел корабли на ударные позиции. Совместно с авиацией Питерской бригады ими будет нанесен мощный ракетно-артиллерийский удар по береговым позициям биомехов.

– Новая Большая зачистка?

– Никак нет. Удар будет нанесен только по изделиям техноса и Городищам. После того как нами будет блокирован крымский тамбур, флот и десантная армия техноса будут разделены и уничтожены по частям.

– А если они устроят нечто похожее в других локациях?

– По данным разведки, в других локациях изделия не имеют настолько мощных группировок. Скорее всего, Узел рассчитывал обойтись тем, что накоплено в Сосновом Бору. После того как мы стянули бы все войска в Крым, технос захватил бы полностью Питерскую локацию и дальше двинулся уже через сухие тамбуры.

– Примерно так мы и думали, – сказал Бойков.

– Молодцы, – сухо похвалил Антипов. – А теперь уходите!

– Нас блокируют превосходящие силы противника, – сказал командир подлодки.

– Мы начали зачистку тоннеля с помощью ЭМИ. Через минуту подводный доступ в грот будет свободен.

– Корабль поврежден, даже по чистой воде нам не успеть за пять минут.

– Тогда покиньте лодку и уходите по запасному пути.

– Сухой путь тоже блокирован.

Антипов на несколько секунд замолчал. Командир подлодки тем временем обернулся к Бойкову и кивнул. Майор ответил тем же.

– Теперь выбора нет, – сделал вывод Бойков. – Рискнем. Всем задраить комбезы! Дыхательные аппараты в изолирующий режим! Маркеры к осмотру!

– База, я «Капитан Березин», – вышел в эфир командир подлодки, – уходим через тамбур.

Антипов ответил не сразу, и когда ответил, в голосе кавторанга не осталось приказных ноток. Только сочувствие и надежда.

– Удачи, ребята. Даст бог, свидимся… И поскорее уходите. «Ч» минус три. «Румыны» уже в полной боевой, торпеды готовы. Всем подлодкам ударной группы дано целеуказание, ориентируемся на ваш входной буй, но первая волна «сигар» пойдет внутрь грота. Тоннель будет обрушен по всей длине и гроту достанется.

– Все верно, правильное решение, – сказал командир «Березина». – Давайте залп, в тамбур уйти мы успеем.

– Семь футов…

– Вам того же. Конец связи.

Быстрая сверка всех имевшихся на борту маркеров дала двоякий результат. С одной стороны, одинаковые маркеры нашлись у всех, а кому не хватило – выдали из НЗ, который хранился в сейфе у капитана. Но с другой – все совпавшие маркеры оказались либо Питерскими, либо Академовскими. Вариант с переходом в Сосновый Бор выглядел прыжком из одной ловушки в другую, а потому отпал. Пришлось на свой страх и риск активировать маркеры Академзоны. В Новосибирской локации имелось большое водохранилище и крупная река, но какие там глубины, никто толком не знал, да и есть ли там водный тамбур, оставалось под вопросом. Логика подсказывала, что есть, вот только логика в Зоне не всегда является стопроцентной гарантией успеха.

– Активировать маркеры! – приказал Бойков.

– Уже не боишься Хистера? – с усмешкой спросил Гелашвили у Копейкина.

– Тебя тоже больше не боюсь! – с вызовом ответил репортер.

– Ладно, не обижайся, – сержант снова усмехнулся. – Считай, ты реабилитировался за свою минутную слабость.