Роман Глушков - Дрожь земли

– Я одна, клянусь! – проговорила Динара. – Со мной никого нет! Кегля и Пончик – сопляки, с которыми мы Пожарского в Кулажине дожидались, – решили в Сосновый Бор вернуться. Жаль, говорят, что Мерлин пропал, но ничего не попишешь. Сгинуть в Пятизонье без вести – одно и то же, что подохнуть страшной смертью. Нам, мол, за его поиск не платят, так что не наше это дело – чьи-то кости по округе собирать. Молодежь неблагодарная! Мерлин для них столько добра за Барьером сделал, пять бесплатных госпиталей для сталкеров открыл, а они даже пару дней на его поиски потратить не удосужились! Видишь, какое нынче меркантильное сталкерское поколение пошло! Не то что мы – те «старики», кто еще остался, – верно?

– А ты, значит, с напарниками не пошла и решила провести свое расследование, – догадался я, проигнорировав ее сетования. – По причине твоей давней и взаимовыгодной дружбы с Пожарским.

– Ну да! – подтвердила охотница. – Угадал: так оно и есть! Ты ведь знаешь, сколько лет мы с Семеном вместе Зону топчем и как он ко мне относится… Или относился. Тебя-то что подтолкнуло на его поиски отправиться? Явно не деньги, верно? А я, между прочим, Мерлина не меньше тебя знаю и почти во всех его экспедициях участвовала…

Динара, или, как прозвали ее собратья-сталкеры, Арабеска, действительно имела право причислять себя к команде Пожарского, хотя официально никогда в нее не входила. Являясь давним членом «Питерцев» – группировки наемных проводников и следопытов, – Арабеска, сколько я ее знал, всегда сопровождала экспедиции Семена. Который являлся для нее прежде всего постоянным и почетным клиентом, а уже потом – другом и… кем бы то ни было еще.

Динара не была «жженой» и пересекла Барьер в числе первых волн хлынувших в новообразовавшуюся Зону сталкеров. Маленькая, шустрая девчонка – ей тогда едва исполнилось семнадцать, – с ярко выраженными ближневосточными чертами лица быстро адаптировалась к суровым условиям этого мира. Чему в немалой степени способствовали ее боевитый характер и меткий глаз. Причем последний талант проявился у Арабески уже здесь, а раньше, если верить ей на слово, она оружие отродясь в руках не держала.

Так оно было в действительности или нет, но сегодняшняя демонстрация стрелкового мастерства Динары являлась не первой, при какой я присутствовал. А вот устроенная ею на меня ловушка – это что-то новенькое. Она не стала для меня откровенным вероломством – любой без исключений наемник мог рано или поздно позариться на мои сокровища. Однако подобный поступок был совершен человеком, которому доверял свою жизнь сам Мерлин. И этим я, признаться, оказался обескуражен.

– …Но вместо того чтобы искать Семена, ты почему-то решила устроить охоту на Мангуста, – заметил я, даже не думая убирать нож. – Как-то не вяжется одно с другим. Создается впечатление, будто ты только и ждала, когда я лишусь своего покровителя, чтобы с чистой совестью наброситься на мои алмазы.

– Ты – болван! – оскорбилась Арабеска. Неясно, правда, наигранно или по-настоящему – артистка она была еще та. – Будь мне действительно нужны твои камни, я пристрелила бы тебя еще внизу, вместе с тем рыцарем, а потом спустилась с холма и забрала свою добычу. Я ж тебя по-человечески прошу – позволь мне все толком объяснить!..

– Ты не пристрелила меня и узловика, потому что побоялась его напарников, – предположил я. – Они успели бы раньше тебя оприходовать мою шкуру, а затем погнались бы за тобой, чтобы поквитаться за брата. Вот почему ты устроила мне бегство, а моего противника пощадила. Картина предельно ясная и без твоих жалких оправданий.

– Ну и чего ты в таком случае медлишь? – с вызовом заявила Динара, злобно сверкнув своими большими черными глазами. – Давай, перережь мне глотку, как ты поступаешь со всеми своими врагами! Устрани очередную помеху на своем пути, выбрось ее из головы и беги дальше, куда ты до этого бежал! В чем проблема, Гена? Или ты убежден в том, что Мерлин жив и тебе придется объясняться перед ним за мое убийство? И откуда, интересно, у тебя такая уверенность? Уж не из-за той ли вещицы, которую ты нашел в бункере у Дикого Сварщика?

– Ух ты! Гляжу, тебе удалось развязать язык самому Черному Джорджу! – съязвил я. – И какой из твоих страшных пыток ты расколола этого матерого партизана? Щекоткой? Пощечинами? Выщипыванием волос из ноздрей? Или ты показала ему взамен нечто такое, от чего у него сразу слюнки потекли и красноречие открылось?

– Ты можешь меня прикончить, но хамить мне я тебе запрещаю, понятно?! – вновь вспыхнула Арабеска. – Я твоего напарника и пальцем не трогала. Лишь пригрозила, что мозги ему вышибу, если он себе наручники не наденет, кляп в рот не забьет и на крюку не повиснет. Как миленький надел, забил и повис, ни слова поперек не сказал… На диво покладистый мальчик попался. Не знаю, может, и впрямь возомнил, что я с ним поразвлечься решила… А как вы крутили шашни с Диким Сварщиком, я собственными глазами видела. Потому что в тот день возле той же котловины была, следы Мерлина вынюхивала. Хотела даже отвлечь на себя Огнебоя, чтобы ты слинять успел, но ты и без меня неплохо управился. И вещицу, которую ты среди запчастей откопал и затем в карман сунул, тоже видела. Правда, только издали, и потому понятия не имею, что конкретно тебе удалось найти. Но судя по тому, какой интерес ты проявил к находке, она и впрямь оказалась очень ценной. Вот я и решила прекратить свои поиски и пойти следом за вами – авось вы меня прямиком к Пожарскому приведете. Но вместо этого вы зачем-то на Обочину потопали…

– Трудно было, что ли, нас догнать и просто поинтересоваться, что почем?

– Так я и собиралась поступить, клянусь! Но неподалеку от рынка сбилась с вашего следа и лишь сегодня утром снова на него вышла. С тобой-то мы быстро договорились бы, но вот с Черным Джорджем… Во-первых, мы с ним друг друга совсем не знаем, и вряд ли он начал бы передо мной откровенничать за одни мои красивые глаза. А во-вторых, судя по тому, как вольготно он тут обосновался, стало понятно: ты ушел на рынок не на пару часов, а то и не на одни сутки. Я же страсть как хотела узнать, что вы обнаружили, – а вдруг ваша находка скажет мне гораздо больше, чем вам? Делать нечего, пришлось идти напролом: попросту обыскать твоего напарника, ведь не факт, что ты улику с собой на Обочину уволок… Да ладно, расслабься ты, в конце концов! Уверена: Джорджик на меня ни грамма не обиделся. Более того, мой обыск ему даже понравился. Это сейчас он орет и стену пинает, а когда я его с головы до пят ощупывала, был доволен, млел и до ушей улыбался.

– Улику ты, естественно, не нашла, – заключил я, – но и Жорика отпускать не стала – мало ли что он, униженный и оскорбленный, отчебучит. Но зачем на меня-то засаду устраивать? Неужто тебе так понравилось шмоном заниматься, что ты решила заодно и в моей заднице покопаться?