Роман Глушков - Дрожь земли

– Я думаю, ты злишься на него вовсе не поэтому. Причина в другом. Пять лет назад Механик так и не сумел извлечь из тебя паразита и убил все твои надежды на возвращение в нормальный мир, – уверенно заявила Динара. – Но если однажды ты окажешься перед выбором, на чью сторону встать, вряд ли Хистер и Хантер увидят Мангуста в рядах своих армий. Зона сделала тебя жестоким, но не беспринципным. Как, впрочем, и меня. В этом, Гена, мы с тобой похожи как две капли воды.

– Между прочим, не вы одни здесь такие, – подал голос плетущийся позади нас Жорик. Мы обернулись и вопросительно уставились на него. – Чего смотрите? Я-то чем хуже вас? Такой же отчаянно жестокий, но принципиальный! Разве не так? Так! Не согласны? Давайте поспорим!

На сей раз желающих дискутировать с Черным Джорджем не нашлось. Не сказав ему ни слова, я и Арабеска отвернулись и продолжили путь. А Дюймовый шмыгнул носом, довольно покряхтел и победоносно приосанился. Так, как всегда делал, когда ощущал за собой неоспоримую правоту.

– Ты ошибаешься, Динара, – ответил я, хотя мысленно кое в чем с ней согласился. – Я не могу воевать на стороне борцов с Зоной. Ведь если они победят до того, как мне удастся раскрыть тайну своего симбионта, меня, скорее всего, постигнет мучительная смерть. Я гораздо охотнее поддержал бы тех, кто стремится постичь здешние тайны и получать от этого выгоду. Священный Узел и Ковчег продвинулись в своих изысканиях дальше ученых и, вероятно, когда-нибудь смогли бы изобрести эффективное лекарство от моей болезни. Беда в том, что эти группировки не станут затруднять себя его поисками. Они просто-напросто вырвут алмазы у меня из тела, после чего без зазрения совести вышвырнут мой труп на помойку. Что же мне остается? Примкнуть к ученым и искать помощи у них? Спасибо, обойдусь. У меня уже есть опыт сотрудничества с наукой, который едва не стоил жизни мне и моей семье. К тому же здешних «толстолобиков» прикрывают военные, а они вряд ли простят лейтенанту Хомякову его дезертирство. Как видишь, Динара, куда ни кинь – всюду клин, и Мерлин – единственный, с кем я могу сотрудничать без опаски. Но Пожарский – журналист и принципиально не занимает в сталкерских конфликтах ничью сторону. Так что если судьба и поставит однажды меня перед выбором, за кого воевать, я, скорее всего, тоже отступлюсь и забьюсь в нору, как делал это при Большой зачистке и во время нынешней летней бойни. И уже из своей норы погляжу, чья возьмет, и не извлеку ли я из этой ситуации для себя выгоду.

Арабеска понимающе ухмыльнулась и собралась было что-то ответить, но наш разговор прервал грохот очередного обвала. Разразился он совсем неподалеку – в полусотне шагов впереди, но, будучи не особенно крупным, не мог нам угрожать. Однако мы все равно обратили на него пристальное внимание. Причиной тому был самый крупный обломок в этой лавине. В отличие от мелких, он не летел, громыхая, вниз, а неторопливо, со скрежетом, сползал по отвесной стене, несмотря на свои внушительные габариты и вес. Явление оказалось любопытным уже само по себе, но при виде его мы испытали не только удивление.

Второй нашей реакцией в этот момент был страх. И немудрено. Нам понадобились считаные секунды на то, чтобы опознать в странном медлительном «обломке» дракона – одного из самых свирепых биомехов Пятизонья. Даже ползая по земле, этот вооруженный, как маленькая крепость, монстр мог повергнуть в панику кого угодно. Что же говорить о том, когда он расправит винты и взмоет в небо?

Движущийся наперерез нашей компании дракон взлетать, однако, не спешил. Равно как и палить в нас из своих орудий. И тем не менее все мы отреагировали на его появление так, как подсказывали нам наши инстинкты. А подсказывали они, как выяснилось, отнюдь не одно и то же.

– Атас! – громким шепотом скомандовала нам Динара. И не успел я глазом моргнуть, как наша спутница скрылась среди нагромождений обломков. Да так мастерски, что когда я оглянулся, ее уже и след простыл.

Черному Джорджу о таком проворстве мечтать не приходилось. Но он прилежно среагировал на предупредительный окрик и тоже бросился было к ближайшей куче металлолома. Бросился, да не добежал, а застыл на полдороге, озираясь через плечо, будто после «Атас!» Арабеска приказала ему «Замри!».

Ничего такого она, естественно, не кричала. Жорик не достиг укрытия по моей вине. Я мог бы удрать с дороги столь же быстро, как питерка, но даже не попытался этого сделать. И вообще не сошел с места ни на шаг. По мнению Динары, это явно было равносильно сумасшествию или самоубийству. Однако Дюймовый так не считал. Он успел сообразить, почему я отказался последовать их примеру. И все же продолжал побаиваться, не торопясь возвращаться ко мне. Мало ли? А вдруг я пойму, что допустил ошибку, и тоже задам стрекача, пока дракон еще далеко?

Но я уже знал, что не ошибаюсь. Это был тот самый мутировавший Ка-85 «Пустельга», который два месяца назад признал во мне своего бывшего пилота. И, взяв меня под свою опеку, поучаствовал в наших с Жориком поисках Священного Грааля. Откуда «борт шестнадцать» тут взялся и что делал на руинах дезактивированного Городища, неизвестно. Но отсутствие в округе иных форм биомеханической жизни косвенно указывало на то, что электронный мозг этого биомеха продолжал функционировать иначе, чем у его сородичей. Подобное инакомыслие и послужило причиной возрождения нашей уникальной дружбы, основанной на остаточных воспоминаниях Марги – Железной Леди, виртуального штурмана «Пустельги». И раз «шестнадцатый» продолжал вести себя нетипично для дракона, значит, я был вправе надеяться, что его отношение ко мне не изменилось.

Впрочем, я мог и ошибаться. Марга опознала во мне своего бывшего командира из-за сбоя ее «драконьей» программы. И если за время, что мы не виделись, нынешние хозяева «шестнадцатого» вдруг обнаружили и устранили этот дефект, пиши пропало…

Дракон сполз со стены и, переступая своими кривыми когтистыми лапами, вразвалочку направился ко мне. По земле он двигался довольно неуклюже – словно гигантский крокодил или варан. Зато в воздухе мог выписывать такие кренделя, о каких в бытность свою обычным вертолетом ему не приходилось и мечтать.

Начало наших встреч с «шестнадцатым» всегда давалось мне ценой огромного нервного напряжения. Не исключено, что однажды мои опасения подтвердятся, и дай тогда бог унести от такого приятеля ноги. И все-таки избегать дружбы с могущественным существом я не хотел. Пока оно соглашалось играть на моей стороне, я ощущал в себе столько сил и уверенности, сколько мне не придала бы даже целая рота готовых встать под мои знамена Черных Джорджей.

– Марга? – неуверенно осведомился я у подступающего ко мне монстра.