Олег Дивов - Лучший экипаж Солнечной (авторская редакция 2008 г.)

Эндрю был уверен, что драка с эскадрой Рабиновича пройдет для группы F с минимальными потерями. А вот столкновение с земной оборонительной системой могло выйти группе боком. Очень много хороших людей погибло бы в бою с другими хорошими людьми только из-за того, что финансистам нужны деньги, а политикам — власть. И если Рашен пойдет на поводу у своей излишне возбужденной группы, так и будет. Эндрю боялся, что обида и ярость помутят рассудок адмирала.

В принципе, он был недалек от истины. Рашен недаром отлеживался в каюте. Он пережидал тяжелейший припадок злобы. Вот только Эндрю этого не знал и сделал неверные выводы.

Из-за того, наверное, что именно его рассудок помутился от обиды на судьбу. Пока Рашен осторожно и вдумчиво работал над собой, Эндрю отдался эмоциям. У адмирала на шее висело полторы тысячи человек. А Вернер решал личную проблему. Поэтому Рашен старался успокоиться, а Эндрю все накручивал себя.

Он испугался. Ему теперь было что терять. У него была Кенди.

Как и Рашена, его заботил статус группы F, только в несколько ином ключе. Эндрю тоже считал, что группе больше нельзя стрелять. Он совершенно верно рассудил, что сейчас Земле нужна только голова Рашена. Но после одного-единственного залпа по своим Земля выпишет ордера на арест всех офицеров.

Включая капитан-лейтенанта Кендалл.

Возможно, те, кого захватят живыми, отделаются длительными сроками. Но урановая каторга — та же смерть. Конечно, если Кенди приглянется кому-нибудь из начальства, ей будет чуть полегче… Подумав так, Вернер сжал кулаки. Он вдруг представил себе Иву, грязную, исхудавшую, жалкую, с радиационными оспинами на лице, стонущую от боли под невесть каким по счету мужиком… Она еще не знает, что это такое — цепляться за жизнь когтями, зубами и влагалищем. Этого Вернер не мог допустить.

И теперь, глядя на блокиратор и соображая, когда будет умнее обездвижить и обезоружить корабль, Эндрю не думал о себе. Его волновала только судьба Ивы, которую он в меру своих возможностей намеревался устроить самым лучшим образом.

Он действительно любил эту женщину. И готов был ради того, чтобы она жила, не зная боли, пожертвовать всем. Даже ее любовью.

Ведь Ива сейчас, как и большинство офицеров группы F, хотела только одного: драться, отстаивая свою честь. И едва вскроется причина, отчего ее корабль потерял ход, первое, что она сделает — попробует задушить своего возлюбленного собственными руками. В этом Вернер не сомневался. Конечно, был шанс, что потом Ива его простит. Но когда оно будет, это «потом», и не убьет ли его Рашен намного раньше, Вернер тоже не знал.

Ему было стыдно, больно, обидно, противно. Но с каждой минутой он приближался к самоубийственному выбору: на подходе к эскадре Рабиновича активировать блокировки. Полицейские возьмут беспомощный круизер на абордаж. Все пленные, как не оказавшие сопротивления, отделаются разжалованием и увольнением с флота без пенсий и льгот. Это Вернеру объяснил на всякий случай майор-особист, провожая его наверх.

А еще майор показал ему на прощание фотографию.

«Что это?! — воскликнул Эндрю, в ужасе отодвигая снимок. Там было очень много крови, целая лужа, и в ней лежала обнаженная девушка с обезображенным лицом. — Зачем?!»

«Не узнал? — делано удивился майор. — Конечно, ты же так нажрался, что мать родную не признал бы… А ты, между прочим, именно с этой девицей развлекался».

«Где?!» — обалдело спросил Эндрю, уже предполагая худшее. И худшее не заставило себя ждать.

«В бардаке, куда тебя начальник лагеря возил, — напомнил майор. — Тут понимаешь, какое дело. Твой друг Успенский знает, конечно, что ты уже не псих. Думает, тебя вылечили. Но стоит ему увидеть эту фотку и посмотреть экспертное заключение про твои отпечатки на ноже, которым девочку порезали, про твою сперму у нее во всех дырках и так далее… Кстати, не хочешь сам почитать?»

«Зачем?» — только и спросил Эндрю перед тем, как засветить майору раскрытой ладонью в нос. Он бы точно его убил, если бы майор не оказался вдруг сзади и не въехал ему башмаком под копчик.

«А затем, дорогуша, — ласково сказал майор скрючившемуся в углу Эндрю, — что ты у нас русский. А я вашу породу хорошо изучил. Русские все считают, что только они умные, а остальные — тупое дерьмо. Поэтому русские добра не помнят. Спорим, ты меня кинуть хотел? В порядке, так сказать, глубокой благодарности за то, что я тебя выручил. А теперь ты, лапуля, у меня вот где, — и майор показал сжатый кулак. — До самого конца. На-всег-да».

Так Эндрю и ступил на борт флагмана группы F — потирая ушибленную задницу и думая, а не зарезаться ли ему.

Приблизительно в тех же чувствах он пребывал и теперь, уединившись в центральном стволе «Тушканчика».

Только болело у него сейчас где-то в области сердца.

— Господа офицеры! — рявкнул командир «фон Рея», вскакивая и делая руки по швам.

— Вольно! — крикнул с порога Рашен и властным движением руки всех усадил по местам. — Господа офицеры, времени в обрез. Взяли терминалы, приготовились слушать.

Командиры, многозначительно переглядываясь, откинули крышки своих мобильных терминалов. Рашен уселся за стол и повернул к себе монитор. Эссекс встал у него за спиной, внимательно разглядывая публику. Боровский прислонился к стене у дверей и сложил руки на груди.

— Готовы? — спросил Рашен. — Смотрите. Оперативная схема ноль один. Все нашли свои места?

— Ого! — не удержавшись, выдохнул кто-то.

На мониторах появилась схема расположения судов группы F в непосредственной близости от Земли. Похоже, схему готовили для подавления локального конфликта или мятежа на родной планете.

— Разработка нашего штаба, — объяснил Рашен. — Очень неплохо сделано. И Адмиралтейство не в курсе. Как видите, достать нас с поверхности невозможно. Атаковать силами земного флота тоже нереально: мы их заметим первыми и успеем перегруппироваться или отойти. Теперь, господа, ставлю задачу. Строевая часть сейчас готовит расписание, вскоре вы его получите. Через пять часов начинаете согласно этому расписанию швартоваться к «Гордону» и снимать с него экипаж… Что?!

— Никак нет, сэр! — сказали в задних рядах.

— Придется, господа, немножко потесниться, — продолжил Рашен. — Иначе никак. Мы могли бы посадить около трехсот человек на ремонтник, там есть пустые склады, но это дурно по отношению к людям.

Зал одобрительно загудел.

— Ничего, поместимся как-нибудь, — выразил общее мнение командир «фон Рея». — Правда, господа?

— Отлично, — улыбнулся Рашен. Учтите, с «Гордона» уходят все. Теперь дальше. Эвакуация проводится за час. Затем группа распадается и по одному скрытно уходит на точки, предписанные оперативной схемой ноль один. Там стопорит и ждет указаний. По пути в бой ни с кем и ни в коем случае не вступать. Уходить от любого силового контакта. Сохранять радиомолчание. Связь со штабом только в экстренном случае и только через наш бакен. Учтите, меняются все коды. Порядок связи и новую систему шифрации до вас доведет контр-адмирал Эссекс. На время проведения операции назначаю его исполняющим обязанности командира группы F. Господин контр-адмирал, вы вступаете в должность немедленно по окончании совещания.